Страница 50 из 51
И он назвал меня малышом снова. Мне нужно было услышать это еще раз.
Он медленно встал, выбрался из воды, укутался в халат и протянул для меня другой.
Было сложно покидать тепло, но я выбралась как можно быстрее. Он укутал меня в халат, забрал мусор и стаканы, и мы побежали через парковку к нашим комнатам, пар поднимался от наших тел, рассеиваясь в звездном небе.
Мы ворвались в его дверь, я прошла к двери в свою комнату. Каждый шаг ощущался большим и тяжелым. У меня был миллион причин остаться. Я думала о миллионе слов, включая «Я ошибалась».
Но я не могла их произнести.
У меня не было слов.
Я потянулась к дверной ручке, а он позвал меня:
— Перри?
Я замерла. Меня охватила надежда. Я повернулась к нему.
Я никогда не видела его таким… растерянным.
— Сладких снов, — сдавленно сказал он. — Если я буду нужен, ты знаешь, где я.
В соседней комнате.
Я сглотнула и благодарно кивнула ему. А потом пропала в своей комнате, дверь медленно закрылась, скрыв его серьезные глаза.
* * *
Я плохо спала. Я не спала вообще. Два часа ночи, а я все ворочалась в кровати. Мысли не успокаивались, не прекращались. Но не из-за зверя. И не из-за Митча, Кристины или всего, что пыталось убить меня за прошедшие сутки. Это все потрясало, но не имело больше значения. Это произошло, мы выжили. И все.
А вот мы с Дексом… После всего, что я ему сказала, мы не закончили. Он открылся мне впервые, а я была такой упрямой, что отбросила это. Он почти отдал мне сердце, а я отвернулась.
Я была ранена. Было больно из-за того, что он сделал со мной. Но сейчас я сама себе причиняла боль. Может, Декс и не был виноват во всем этом. Я не могла простить его? Или себя? За то, что сделала с ним?
Он был прав. Он плохо поступил, ранив меня, так обойдясь со мной. Но не он один. Я соврала ему. В лицо. Потому что боялась признаться, что люблю его. Я соврала ему, подменила его лекарства, а вела себя так, словно не ошибалась. Мы оба были виноваты, и я начинала видеть свет, которым якобы являлась.
Я сжала уголок подушки и проглотила слезы. Я врала из-за страха. Я отбросила любовь из-за страха. Все было из-за страха. И я все еще боялась, как бы ни презирала себя за это, я знала, что новая волна страха только ждет момента. Я боялась снова потерять себя, не вернуть свою душу. Я боялась снова полюбить и получить разбитое сердце. Я боялась сглупить.
Этот страх терзал миллионы людей каждый день. Страх любить кого-то. Страх быть любимым. Но люди все равно это делали.
Так почему я не могла?
Я перевернулась и посмотрела на потолок. Бледный свет вывески мотеля проникал в окно. Я была одна, лежала в кровати, ощущала, как сердце снова разбивалось на миллион осколков, а винить я могла лишь себя. Агония медленно растекалась из моего центра в кости. Было больно. Больно.
Но это не прекращалось. И не прекратится, пока я все не исправлю.
Мне казалось, что я лежу не там, где должна.
Мне нужно было в соседнюю комнату.
Я откинула одеяла и прошлепала в темноте к смежной двери. Рука зависла над ручкой, мысли о гордости звенели в голове. Но я решила рискнуть.
Я открыла одну дверь, за ней другую.
В комнате Декса горел свет в ванной, и на пол падала полоска тусклого света. Я видела его силуэт на кровати, он развернулся и медленно сел.
— Перри? — спросил он, сон искажал его горло. — Ты в порядке? Что случилось?
— Ничего, — тихо сказала я. — Или все.
Он сел прямее и потянулся к лампе у кровати, но я воскликнула:
— Нет, прошу, путь свет будет выключен.
Он замер, а потом убрал руку. Я ощущала его удивление, от этого тишина становилась тяжелее, он думал, что сказать.
— Я хочу, чтобы ты оставался там, прошу, — сказала я ему.
Он сглотнул.
— Ладно.
Я подошла к изножью его кровати. Половину его тела озарял свет из ванной. Я знала, что выглядела так же. Половина на свете, половина во тьме.
Я стояла, смотрела на него, медленно сжимала край футболки. Я подняла руки над головой, сняла футболку, бросила ее на пол рядом с собой. Я была обнаженной сверху, и хотя не видела его лицо четко, я слышала, как он резко вдохнул.
Я потянула за край трусиков и медленно спустила их. Как только они оказались у пола, я переступила их и забралась на кровать.
— О боже, — прошептал Декс, когда я оказалась близко.
Я не давала себе стесняться. Я отгоняла такие мысли. Я хотела отдать ему все.
Я кралась очень-очень медленно, как большая кошка, чтобы Декс мог лечь за это время.
Я замерла, возвышаясь над его поясом, и одной рукой убрала одеяло. Он был обнажен, и, когда я увидела, каким твердым он был, когда ощутила, как он жарко пульсирует под моей ладонью, я улыбнулась так, чтобы видел и он.
— Зачем ты это делаешь? — прошептал он.
— Потому что я не против глупить, — ответила хитро я. — И я хочу заставить тебя кончить, и ты будешь молить меня остановиться.
Я уловила, как расширились его глаза, крепко схватила его член и вобрала в свой рот.
Он тут же застонал, и я восприняла это как хороший знак. Я продолжила немного, скользя губами по его стволу, работая языком, он охнул и схватил меня за руку.
— Стой, — сказал он, тяжело дыша. — Ты всегда первая.
Со страстью он перевернул меня на спину, мои груди подпрыгнули, когда я плюхнулась на матрас. Он обрушился на меня, лаская губами и языком, пока я не кончила. Я закрыла лицо подушкой, помня, что мы в мотеле, но он сорвал подушку с моего лица. Он продолжал, и я завопила, не могла уже сдерживаться, его пальцы впились в мою попу, поднося меня ближе к его лицу.
Через секунды он смотрел на меня с дикой похотью.
— Мне нужно слышать тебя. Не скрывай это от меня.
— Не командуй мной, — ответила я, собравшись с силами. Я еще не закончила. Я села, толкнула его на кровать, запрыгнула на него, уже влажная и пульсирующая. Я седлала его, пока он не смог держаться. Я прикусила его шею, мочки ушей. Он попросил кусать сильнее, и я послушалась, наслаждаясь смесью боли и удовольствия, что давала ему. Он прижал большой палец к моему клитору, тер меня, пока я не кончила.
Я отклонилась, он заполнил меня, и я ощущала его стоны, его в себе. Я скулила, переполненная эмоциями, бурлящими во мне, а потом скуление перешло в дрожь, и я не могла больше сдерживаться. Я плыла по течению, тепло укутывало мое тело.
Я легла на его грудь, пальцы скользили по его татуировке. Его сердце дико билось под ней, дыхание было тяжелым, жарким, вырывалось из его легких. Я попыталась подвинуться, чтобы он вышел из меня, но он обвил меня руками и удержал.
— Нет, — хрипло сказал он. — Я хочу оставаться в тебе. Я не знаю, как долго это будет.
Я подняла голову и посмотрела на него. Его взгляд очаровывал, и я затерялась в его глазах, в своих и его чувствах.
— Я хочу быть в тебе, быть частью тебя, — продолжил он, голос становился тише с каждым словом, пока он не шептал. — Позволь быть той частью.
Я робко улыбнулась, потерла его грудь. Я хотела дотянуться и успокоить его сердце.
— Ты часть меня, Декс. Ты в каждой части меня. Всегда был. Всегда будешь.
Он пристально разглядывал меня, искал в моих глазах, в моей душе признаки правды. Я отвечала тем же. Я хотела, чтобы он знал, что я серьезно. Что было еще больше всего, но я не знала пока, как это выразить.
Его губы медленно растянулись в улыбке, и я увидела его зубы, ямочки и морщинки вокруг глаз. Он молчал, только улыбался и прижимал меня крепче. Я опустила голову, и он сильно поцеловал мою макушку.
— Я люблю тебя, Перри, — прошептал он, губы двигались в моих волосах. — Я так сильно тебя люблю. И я теряю себя. Я теряю себя рядом с тобой, но мне все равно, потому что я никогда еще не ощущал себя так хорошо. Я люблю тебя. Так сильно. Слишком сильно. Навсегда.
Сердце разбухало от его слов, пока мне не показалось, что ребра не смогут удержать это ощущение. Я думала, что это выльется из меня и не вернется. И я позволила Дексу держать меня всю ночь. Его руки обвивали меня, удерживали целой, прижимали меня к нему, и мы медленно засыпали.