Без предела

Как же все-таки воспрепятствовать ей увидеться с Ату? Как помешать этой женщине высказать свои подозрения единственному человеку, который уж точно не должен ничего об этом знать?

– Я эпилептик, – сымпровизировала Пирьо, уткнувшись лицом в землю и сделав вид, будто не может сдержать дрожи во всем теле. – Мне ужасно жаль. Припадок не самый сильный, но я все равно должна была почувствовать его приближение заранее. Но почему-то ничего не почувствовала… Мне действительно очень и очень жаль, Ванда. Как же жутко могло все закончиться!

Она попыталась выдавить из себя слезу, но не смогла. Накопив немного слюны, выпустила ее из уголка рта.

– Поднимайтесь, – сказала Ванда без малейшего сострадания.

Она встала и потянула за собой Пирьо, у которой от активного мыслительного процесса закипали мозги.

В конце площадки с захоронениями стоял домик с архаичными туалетами. Сиденье, сколоченное из досок, и выгребная яма прямо в земле – точь-в-точь как строили наши предки. Пирьо бывала здесь прежде и наизусть знала стишок, написанный на стене корявыми буквами каким-то недоумком:

Пирьо не раз приходило в голову, что, вероятно, худшая казнь для человека – быть засунутым в выгребную яму и задохнуться в чужих экскрементах.

Может, стоило попробовать этот вариант? Получится ли у нее запихнуть Ванду в туалет и засунуть в «очко»?

Пирьо отчетливо осознала, что мысли ее вертятся по кругу. Что ее затея обернулась каким-то сумасшествием. Что рухнули все ее надежды на триумф.

Сейчас она была прямо-таки сама не своя.

«О боже мой, она явилась, чтобы занять мое место, я это знаю, – думала Пирьо. – Она вы́носит детей Ату и превратит меня в обычную экономку, а может, не доверит мне даже и таких обязанностей…»

Было от чего сойти с ума. Почему она не сумела предотвратить эту катастрофу? Почему не попыталась оклеветать девушку в глазах Ату? Да и вообще – зачем она ответила на ее обращение? Почему, почему?

– Если вам нехорошо, я могу сесть за руль на оставшуюся часть пути, – услышала она голос Ванды из-за спины.

Пирьо повернулась к женщине в рваной одежде, которая протянула к ней руку.

– Давайте ключи! – произнесла Ванда с недвусмысленным взглядом. Она была начеку – на то имелись основательные причины. – Какой дорогой поедем? – спросила гостья, заводя мотор.

Пирьо указала путь.

– Обратно по шоссе к Ресмо, затем направо в Альварет. Нам потребуется не больше десяти минут на то, чтобы добраться туда.

Значит, все произойдет на равнине. Каким именно образом, она пока понятия не имела, но точно знала, что все случится там.

Глава 14

Пятница, 2 мая 2014 года

Провести ночь в двуспальной постели рядом с Ассадом оказалось довольно опрометчивой затеей.

То, каким образом такое относительно маленькое существо способно производить настолько разнообразный набор звуков, было вне сферы понимания Карла. По крайней мере, раньше ему никогда не доводилось слышать, чтобы человек испускал подобные рулады, начинающиеся инфразвуковым похрапыванием и завершающиеся скрипучим свистом вышедшего из строя церковного органа. Степень напористости этого соло могла сравниться лишь со степенью глубины Ассадова сна. Короче говоря, Ассад спал не просто как камень, но как целая скала, скорее даже, как грохочущий вулкан, пришло в голову удрученному Карлу где-то между тремя и пятью часами утра.

Когда храп наконец прекратился, Мёрк вздохнул с облегчением, но буквально через пару секунд невнятные звуки сменились точно таким же невнятным бормотанием, полившимся из широко открытого рта Ассада.

Поначалу Карлу спросонья показалось, что тот несет полную околесицу или даже говорит по-арабски, однако вдруг из бубнящего речевого потока он вычленил несколько датских слов, отчего сон Карла вновь как рукой сняло.

Ассад только что произнес «убивать»? И еще сказал «я никогда не забуду» и начал корчиться на простыне. Слова были произнесены не слишком четко, однако было понятно, что его внутренний мир взбаламучен. Это было так же очевидно, как и то, что после услышанного Карл точно не сможет сомкнуть глаз.

И потому, буквально умирая от усталости, он оказался не в состоянии ответить взаимностью на широкую улыбку Ассада, когда кудряш наконец открыл глаза.

– Ассад, клянусь, ты разговаривал во сне, – только и успел произнести Карл, как вдруг с улицы послышалось женское завывание.

Мёрк вытянул шею в окно, не вставая с кровати. Судя по всему, женщина стояла у самого входа в гостиницу, потому что он ее не видел.

Ассад переспросил его как-то чересчур флегматично:

– Я говорил во сне? И что же я сказал?

Карл повернулся к своему коллеге и собирался адресовать ему обезоруживающую улыбку, но тот сидел, прислонившись ссутуленной спиной к изголовью кровати, и был исключительно серьезным и бледным, как солдат, который только что донес на своих боевых товарищей.

– Да ничего особенного, Ассад. И вообще было сложно что-то разобрать. Но ты говорил по-датски и был чем-то недоволен. Тебе снились кошмары?

Он нахмурил густые брови и собирался ответить, когда женщина на улице снова заголосила.

– Джон, я знаю, что ты там! – кричала она. – Я тебя застукала, понимаешь? Я застукала тебя вместе с ней!

Карл вскочил с кровати и подбежал к окну, из которого увидел на лестнице перед входом симпатичную женщину средних лет. Она стояла и рычала, как бойцовая собака, почуявшая запах крови. Глаза ее дико вытаращились, кулаки были стиснуты.

Черт возьми, значит, Роза все-таки заманила в свои сети Джона Биркедаля.

Бедный, бедный мужик…

– Предлагаю сегодня разделиться, – высказался Карл за завтраком, изо всех сил пытаясь активизировать мышцы, поднимающие веки. Как только оба коллеги уйдут, он украдкой прошмыгнет в номер и постарается немного восполнить дефицит сна, явившийся следствием минувшей ночи.

– Я тоже думаю, что так будет лучше, – согласилась Роза, уже при полном черном облачении, как злая королева из «Белоснежки». Ни слова об утренних баталиях, никакого сожаления в связи с ночными похождениями. Сцена, развернувшаяся на площади перед гостиницей между мужем и женой, судя по всему, уже отошла в прошлое в представлении Розы. Она казалась вполне бодрой и удовлетворенной. Интересно, а каково было после всего произошедшего Биркедалю?

– Я отправлюсь в дом Хаберсота и начну паковать материалы, – продолжала Роза. – Еще вчера я договорилась с местной мувинговой фирмой, они приедут за мной через двадцать минут.

Карл одобрительно кивнул. Значит, от нее он скоро избавится.

– А еще я выяснила, что сестра Юны Хаберсот проживает в доме престарелых совсем недалеко отсюда. Может, займешься ею, Ассад? – добавила она. – Поскольку именно ты поспособствовал тому, чтобы Юна наотрез отказалась сообщать нам, что ее муж упоминал о своем расследовании, считаю вполне правомерным назначить тебя ответственным за расспрос ее сестры. Возможно, Юна когда-то ей жаловалась.

Ассад отреагировал на этот выговор абсолютной невозмутимостью. Как ни крути, Роза оставалась Розой, тем более что в данный момент он гораздо больше был озабочен другим: как бы аккуратно насыпать сахар в кофе, чтобы из чашки не пролилось ни капли.

Затем Роза бесстрастно обратилась к Карлу, игнорируя его бледность и молчаливое возмущение тем фактом, что она взяла на себя распределение ролей.

– Кроме того, Карл, на девять тридцать я назначила для тебя визит в Борнхольмскую народную школу. После школы можешь также посетить прежнего директора с супругой, если захочешь, но я, естественно, исхожу из того, что захочешь. Они живут недалеко оттуда.

Как, скажите на милость, ей удалось успеть так много, учитывая еще и тесное общение с Биркедалем?