Скажи мне правду

Но именно то, чего хотела Майя, он дать ей не мог. Он мог бы отговорить её, сказать - не время, потом, позже, но... имело ли это смысл? В те дни он всё глубже и глубже погружался в свои сомнения и нервное ожидание Майи. В конце концов, он начал чувствовать, что предаёт её, обманывает при каждой близости, и их, некогда бурные, сексуальные отношения стали сходить на нет, пока однажды он просто не смог... не смог, словно ему не к двадцати пяти, а семьдесят. Не смог он ещё раз, и ещё... даже в мыслях он ощущал полную половую беспомощность...

Конечно, сейчас он понимал, что следовало поговорить с Майей и сходить к врачу, ведь никаких физиологических причин для его состояния не было, но он просто стал отдаляться от своей любимой, пока однажды, воспользовавшись ситуацией, не познакомился с какой-то девушкой и не привёл её домой. Тогда у него всё получилось, но не принесло и толики облегчения - это всё, что он помнит об этом.

На следующий день он нашёл пустой дом, смятые выписки и медицинские заключения, которые лежали на дне комода и случайно не могли оказаться раскинутыми по центру широкой кровати.

Она ушла, не поговорив, не сказав «прости», не озвучив ничего... Он понимал, даже тогда, почему она так поступила, просто отчаянно нуждался в её словах, объяснениях...

Потом, пока лежал в токсикологии, у него было много времени подумать. Неспешные беседы с лечащим врачом, сорокалетним подтянутым мужчиной, который проникся к молодому парню симпатией, привели в относительный порядок мысли Сергея. И он принял решение жить. И желательно жить полноценно, не он давал себе эту жизнь, не ему и решать, как ею распоряжаться, а видя слёзы в глазах старшей сестры и матери, он пообещал себе, что больше никогда не позволит себе окунуться в подобную бездну отчаяния. Рыба ищет, где глубже, а человек - где лучше. Майя имела право искать своё «лучше».

Его отношения со всеми последующими женщинами складывались ровно, практически никак. Не так уж он и любил менять женщин, предпочитая более-менее постоянные связи, тем не менее, не отказывая себе в походах «налево», но и углубляться в какие-либо отношения не стремился.

Он ещё был в том возрасте, когда окружающие его женщины хотели вполне определённого - брака и детей, а именно последнее он и не мог дать. Находилась пара женщин готовых принять это... но Сергей прекрасно понимал, что это действие момента, что рано или поздно природа возьмёт своё, и его жизнь покатится по уже пройденному им пути. Но, скорее всего, он просто не хотел связывать себя обязательствами.

Все эти годы он любил одну девушку - Майю. И было бы нехорошо отказывать любой другой не только в детях, но и в любви.

Он планировал когда-нибудь жениться, может, после сорока, когда вопрос детей закрывается сам собой... но чаще он просто не думал об этом, сосредоточившись на работе, проектах, посвящая время семье - матери и племяннице.

Почти до лета он провёл в малознакомом городе, контролируя объект. Он часто общался с матерью, не держа на неё зла. Они поговорили практически на следующий день, она плакала и говорила, что не хотела мешать, даже не знала, что Серёжа там с Майей... это Жанна привезла её, сказав, что звонили соседи, и в доме кто-то посторонний. Почему она не подумала?..

С сестрой он общался мало, но бесконечно злиться на неё не было смысла, она была его старшей сестрой, излишне принципиальной, а работа в уголовном праве не добавляла ей мягкости, а её лексикону - изящества в моменты гнева. Он коротко рассказал об итоге разговора с Майей и, выслушав её сбивчивые извинения, прервал их за бессмысленностью.

К лету он вернулся в родной город и сделал ещё одну попытку позвонить Майе, она не взяла трубку...

На этом он вопрос закрыл, «снял с повестки дня».

Рефреном крутились в голове слова: «Ты противен мне, сейчас тем более».

Майя.

Майе стоило огромных трудов перевести Максима в другой садик в середине года, ещё сложнее ей далось объяснение сыну, почему его забирают из полюбившегося детского садика и от новых друзей.

Это был уже третий садик за три года, и она понимала, что это вовсе не помогает Максиму адаптироваться, что давалось мальчику не без труда после того, как она забрала его из дома малютки,  чувствовала себя виноватой перед сыном и часто баловала подарками, словно пыталась загладить свою вину.

Но оставить Максима  в том же садике и рисковать встретиться с Сергеем или Жанной она не могла.

Сначала она злилась, потом плакала, а потом... потом просто разозлилась и перестала думать об этом, обо всём, что случилось, о признании Сергея, о криках и оскорблениях Жанны, о нелепости ситуации, в которую они попали.

Не так всё было и плохо в жизни Майи, она была молода и здорова, у неё была поддержка в виде родителей, любимый сынишка, и она была хороша собой. Майя никогда не считала себя особенной красавицей, но сейчас понимала, что она - стройная, гибкая, умеющая подать себя женщина, и пора бы начать это делать, пора начать жить, а не мечтать, вернее даже - утопать в собственных нереализованных надеждах.

У неё не очень получалось, тело, душа, всё, что есть в сущности человеческой, подсознательно цеплялось за старые привычки и привязанности, к своему стыду она даже не могла получить элементарную разрядку без мысли о Сергее, но...  она старалась, так ей казалось, так хотелось думать.

Очередная неудача больно царапнула Майю, до слёз, и сейчас, в тёплый, почти летний день, она шла по центру города, куда редко выбиралась, когда глаза наткнулись на вывеску... знакомую, она зашла на удачу, и ей повезло.

У врача оказалось свободно одно место в расписании, пациент отказался, и Майя села в светлом коридоре частной клиники на бежевый стул и разглядывала почти стерильные стены.

Она чувствовала потребность поговорить с кем-то, обсудить, получить ответы на вопросы или отпущение грехов.

- Майя, - Анж, в белом халате, удивлённо посмотрел на женщину, потом взял протянутый бланк медицинской карты, что-то быстро написал и посмотрел на девушку. - Тебя что-то беспокоит?

- Нет, не в том плане, не по... ну, ты понимаешь.

- Я могу порекомендовать кого-нибудь, если ты хочешь. Что случилось?

- Хочу поговорить, спросить, ты ведь знаешь о проблеме Сергея, - выпалила, - я хотела узнать...

- Не уверен, - он перебил её, - что имею право говорить на эту тему с тобой и как врач, и как человек, поговори с Сергеем, уверен, он даст ответы на любые твои вопросы.

- Пожалуйста... - она ненадолго замолчала, - он, очевидно, не твой пациент, а...

- Не мой, слава богу. - Майя вздрогнула, прочитав надпись на бейдже,  у любого человека слово «онколог» вызывает едва ли не животный ужас, и Майя не была счастливым исключением. - Хорошо, что ты хочешь знать? Если я смогу, я отвечу, но если что-то покажется мне некорректным... прости.

- Эта его проблема... его бесплодие, насколько это опасно? Верней, я не знаю... оно же не может быть опасным...

- Смотря, что ты имеешь в виду. С точки зрения здоровья, это не представляет никакой угрозы и не сказывается на качестве жизни, с точки зрения психологии... это довольно травмирующая ситуация для мужчины, для его психоэмоционального состояния...

- Но это излечимо?

- В его случае настолько неблагоприятная совокупность факторов, что это не вопрос времени или денег... может быть, технологий, со временем, если этот ещё будет актуально, естественно. Насколько мне известно, Сергей прошёл все обследования и даже возможное, на данной момент, лечение... Так что я бы порекомендовал тебе всё обдумать, хорошо обдумать, и принять, в первую очередь - для себя, единственное верное, опять же, для себя, решение.

- Я уже приняла его, Анж, - Майя натужно улыбнулась.

- Нет, если бы ты приняла его, как и последствия этого решения, ты бы не сидела тут, верно?

- Наверное.

- Думаю, вам следует поговорить, начистоту, сказать друг другу правду. И себе.