Страница 53 из 102
В самолете по пути в Дели я не мог еще поведать собеседнику об этом печальном примере индийской экзотики. Все случилось потом, через несколько лет. Зато немало минут посвятил рассказу о туристской Мекке Индии - бывшей древней столице Агре. В ней находится подлинное чудо архитектуры гробница, воздвигнутая Шах-Джаханом в честь безвременно умершей красавицы-жены. Здесь потом нашел свой вечный покой и сам индийский правитель. Двадцать два года воздвигала вся Индия это легендарное строение. Его сооружали двадцать тысяч каменщиков, гранильщиков и ювелиров. Драгоценные камни привозили из копей Индии, Персии, Афганистана, Центральной Азии. Тадж-Махал воспринимается как величественная и печальная мелодия реквиема, как торжественный и светлый аккорд безграничной любви, уносящий в небо ее проявление в архитектурном шедевре - белый купол, украшенный полудрагоценными камнями и венчающий мраморные опоры гробницы, и высокие, строгие минареты. Поражает освещенность шедевра в солнечный день. Он становится то светло-розовым, то голубоватым, то нежно-оранжевым.
А магараджи и змеи - неотъемлемые черты экзотики! В ту бессонную ночь по пути в Индию я не мог не рассказать о них Виктору Пильгую. Возвращаясь в Токио, мы с женой и маленьким сыном как-то остановились в Дели у корреспондента "Известий". Добрый, хороший друг решил свозить нас в Джайпур, столицу Раджастана, одного из экзотических штатов Индии. Город был основан в 1728 году магараджей Ман Сингхом, одним из самых могущественных правителей. Его планировка нетипична для того времени: прямоугольник, вытянутый с востока на запад, продольные улицы пересекаются поперечной осевой магистралью. В центре города красный дворец магараджи. В нем теперь расположен музей реликвий целой династии джайпурских правителей: троны, кареты, оружие, скульптуры, картины, ковры. Один из магараджей Джайпура, Джай Сингх, снискал известность величайшего ученого-астронома своего времени. Он построил обсерваторию, которая цела до сих пор, и проводил в ней по нескольку часов в сутки. Ученый-магараджа разработал собственную систему исчисления времени - по тем временам самую совершенную в мире.
Раджастан предстал перед нами землей верблюдов в пустыне Тхар. На верблюдах перевозят грузы, на них отправляются в путешествия и доставляют почту в отдаленные деревни. Для жителей этих деревень верблюжья почта каких-нибудь четверть века назад была единственным средством связи с внешним миром. Думаю, с тех пор многое изменилось - жизнь не стоит на месте.
В Джайпуре к услугам туристов не только дворцы и обсерватории - их встречают также заклинатели змей. Змеи - древнейшая экзотика Индии. В стране существуют праздники, посвященные культу змей. Один из них - Наг Панчами. Накануне его жители деревень приносят из лесов и полей полные корзины змей. Праздник длится целый день. Пленниц выпускают на улицы, во дворы, осыпают цветами, поят молоком, обертывают вокруг шеи. Трудно поверить, но факт - змеи никого не кусают. К ночи они расползаются. В штате Керала в некоторых деревнях почти в каждом дворе в норах живут священные кобры. Если семья переезжает, то змей забирают с собой. "Домашние кобры" не кусают членов семьи, как бы велика она ни была. Заклинателей змей увидишь на улицах всех крупных городов.
Дочь великого Неру, Индира Ганди, была энциклопедически образована, знала все тонкости образа жизни, обычаев, религиозных верований народа своей многонациональной страны - второй по численности населения в мире. Она написала книги о разных аспектах индийской действительности и политики. Мне особенно нравится красочный фотоальбом-бестселлер французского фотомастера, изданный в Швейцарии. Автор прожил в Индии 15 лет, объездил все ее уголки, не расставаясь с камерой. Название книги-альбома - "Вечная Индия" дано дочью Неру. Она же написала большое литературное предисловие. Эту книгу - гордость моей домашней библиотеки - подарил мне с теплой надписью в 1984 году близкий друг семьи Ганди, посол в Советском Союзе Нурул Хасан.
Тогда, в 1978-м, подлетая к Дели, мы с женой и маленькой Наташей не могли предположить, что полюбим Индию и она останется светлым пятном в воспоминаниях о прошлом. Собираясь в длительную зарубежную командировку, стараешься ничего не забыть, вплоть до кастрюль и сковородок. Проблем с перевесом нет, ТАСС все оплачивает из расчета 80 кг на каждого члена семьи. Но что-то обязательно забываешь. Так случилось и на сей раз - со мной не оказалось будильника. В первое же делийское утро мы поняли: здесь не проспишь рассвет. Как только черноту тропической ночи начинает сменять серая полоска занимающегося дня, всех нас, обитателей каменного трехэтажного особняка, будит громкий пронзительный крик, похожий на усиленное динамиками мяуканье кошки. Это кричат павлины в чудом сохранившемся возле дома уголке джунглей. Их крики заглушают гул кондиционеров, властно требуют - вставай, наступает день! Стрелки часов показывают начало шестого. Скорее под душ, потом в кухню. Обжигаясь, пьешь кофе. Надо торопиться, в шесть тридцать утра в отделении ТАСС начинается рабочий день. Для заведующего он заканчивается около 12 ночи.
Вот знакомый трехэтажный дом из красного песчаника. В нем наш офис и телетайпные ленты новостей. На твоем письменном столе толстая кипа газет. Все это надо прочесть и успеть обработать к восьми утра. К этому времени в кабинете заведующего московской редакцией Азии должны лежать обзор утренних делийских газет и сводка основных новостей, которые будут переданы. Нам семи корреспондентам и стажерам - предстоит наметить и распределить "гвоздевые" темы новостей. Не всегда дискуссия идет гладко, порой приходится "употреблять власть". Но коллеги не помнят зла. Недаром кто-то повесил на стене за моим столом шутливый типографский плакат - шимпанзе в модном клетчатом пиджаке и ярком галстуке. На носу обезьяны огромные роговые очки и под всем этим надпись: "Босс не всегда прав. И все же он босс".
Дело, конечно, не в иронической надписи. Начальственный окрик, угрозы досрочно отправить в Москву в отделении заменяют дружба, взаимопонимание и творческая инициатива каждого журналиста. Совсем недавно здесь все обстояло иначе. Не ради хвастовства приведу слова генерального директора ТАСС, сказанные мне перед самым отъездом.
- Спасай отделение от окончательного развала. Люди там практически спились. Мы просто вынуждены досрочно заменить заведующего.
Тот был мне хорошо знаком. Перед командировкой в Индию он был секретарем парткома ТАСС. Но впервые мы встретились с ним в шестидесятые годы на морском берегу крымского "Артека" возле тела погибшего японского соратника Рихарда Зорге. Именно он, тогда сотрудник Комитета молодежных организаций СССР, отвечал за пребывание Хосака в нашей стране.
В Дели стало ясно: не переборщил гендир. Все машины отделения были разбиты по пьянке, выехать на задание - целая проблема. Ряд корреспондентов и жен в результате аварий получили черепно-мозговые травмы, переломы, долго лечились в больнице. Каждое утро уборщик-индиец выносил из квартир бутылки из-под крепких спиртных напитков. Пьянство было всеобщим явлением среди журналистов и дипломатов. Посол, в недалеком прошлом видный партийный деятель, смотрел на такое поведение сквозь пальцы. Он знал, что и в Москве его высокие покровители отнюдь не без греха. Впрочем, вскоре его отозвали на родину. Отнюдь не за терпимое отношение к пьянству. Просто он на своем посту не смог предсказать поражение на выборах, думалось, вечного премьера Индиры Ганди. Карающая брежневская рука оказалась заботливо мягкой. Несостоявшийся посол был назначен... заместителем министра иностранных дел СССР.
Преувеличиваю, говоря о всеобщем пьянстве? Но разве это нормально, когда главу консульской службы в Индии то и дело находили мертвецки пьяным в канавах возле жилого посольского городка. Когда полковник КГБ Шубичев, работавший под "крышей" корреспондента агентства печати "Новости", напившись до чертиков, полез на спор на высокую пальму. Увидев эту картину, тележурналист Эдуард Сорокин пошутил: "Наконец-то Шубичев занял подобающее ему место". На утро полковнику (в его обязанности входило следить за советскими журналистами), сообщили, что Сорокин назвал его обезьяной. В отместку он написал на тележурналиста донос. Донос не повредил нашему телевизионному коллеге. Он продолжил работу в Индии, подготовил ряд талантливых репортажей об этой стране. А потом, спустя много лет, с успехом освещал с телеэкранов жизнь в Англии, Швеции и других странах. Руководство гостелерадио по заслугам оценило его творчество, назначив руководителем "Маяка" и членом коллегии.