Обращение капитана Брасбаунда

возвратился в свою горную крепость, вследствие чего мы и лишены

удовольствия видеть его сегодня здесь. Вы следите за моей мыслью? Брасбаунд. Да. Я знаю, что сделали вы и что сделал кади. Вопрос в другом

почему вы это сделали. Керни. Наберитесь терпения, мы доберемся и до этого вопроса. Мистер Рэнкин,

предоставляю вам слово. Рэнкин. В тот день, когда сэр Хауард и леди Сесили отправились на экскурсию,

ко мне обратился за лекарством человек из свиты шейха Сиди эль Ассифа.

Он сказал, что я не увижу больше сэра Хауарда: его повелитель узнал,

что сэр Хауард христианин, и решил вырвать его из рук капитана

Брасбаунда. Я поспешил на яхту и попросил ее владельца поискать на

побережье канонерку или крейсер с целью воздействовать на здешние

власти.

Сэр Хауард, внезапно усомнившись в достоверности

свидетельских показаний Рэнкина, поворачивается и

смотрит на него.

Керни. Но из слов нашего судового священника я понял, что вы сообщили о

сговоре капитана Брасбаунда с шейхом, которому Брасбаунд обещал выдать

сэра Хауарда. Рэнкин. Таково было мое первое поспешное заключение. Однако вскоре

выяснилось, что сговор между ними заключался в другом: капитан

Брасбаунд конвоировал путешественников, а шейх оказывал ему свое

покровительство за определенную плату с каждого человека при условии,

что путешественники эти не христиане. Насколько я понимаю, Брасбаунд

пытался провезти сэра Хауарда контрабандой, но шейх узнал об этом. Дринкуотер. Верно, хозяин. Так все оно и было. Кеп... Редбрук (снова отталкивая его). Заткнись, болван! Кому я говорю? Сэр Хауард (Рэнкину). Разрешите спросить, вы беседовали на эту тему с леди

Сесили? Рэнкин (простодушно). Да.

Сэр Хауард выразительно хмыкает, как будто хочет

сказать: "Так я и думал".

(Продолжает, обращаясь к суду.) Надеюсь, капитан и джентльмены не

рассердятся на меня за то, что здесь оказалось так мало стульев, о чем

я искренне сожалею? Керни (с подлинно американской сердечностью). Пустяки, мистер Рэнкин. Ну что

ж, я пока не вижу злого умысла: налицо необдуманный поступок, но не

преступление. А теперь пусть представитель обвинения приступит к

обвинительной речи. Слово принадлежит вам, леди Уайнфлит. Леди Сесили (вставая). Я могу рассказать только чистую правду... Дринкуотер (невольно). Нет, нет, леди, не надо! Редбрук (как прежде). Заткнись, дурак! Слышишь? Леди Сесили. Мы совершили восхитительную прогулку в горы, и люди капитана

Брасбаунда были сама любезность, - не могу не признать этого, - пока мы

не наткнулись на какое-то арабское племя - ах, какие красавцы! Тут

бедняжки перепугались. Керни. Арабы? Леди Сесили. Нет, арабы никого не боятся. Испугался, разумеется, конвой.

Конвой всегда всего боится. Я хотела поговорить с вождем арабов, но

капитан Брасбаунд зверски застрелил под ним лошадь, а вождь выстрелил в

графа, а потом... Керни. В графа? В какого графа? Леди Сесили. В графа Марцо. Вот он. (Указывает на Марцо.)

Марцо ухмыляется и выразительно касается пальцем своего

лба.

Керни (слегка ошеломленный неожиданным обилием событий и действующих лиц в

ее рассказе). Хорошо. А что произошло потом? Леди Сесили. А потом конвой разбежался - конвой всегда разбегается, а меня

притащили в замок, который вы, право, должны обязать их хорошенько

вычистить и побелить, капитан Керни. А затем выяснилось, что капитан

Брасбаунд и сэр Хауард родственники...

Сенсация.

И, разумеется, последовала ссора. Хэллемы всегда ссорятся. Сэр Хауард (протестующе поднимаясь). Сесили!.. Капитан Керни, этот человек

сказал мне... Леди Сесили (поспешно перебивая его). Вы не имеете права упоминать то, что

вам говорили: это не может быть свидетельским показанием.

Сэр Хауард задыхается от возмущения.

Керни (спокойно). Разрешите даме продолжать, сэр Хауард Хэллем. Сэр Хауард (берет себя в руки и садится на место). Прошу прощения, капитан

Керни. Леди Сесили. А затем явился Сиди. Керни. Сидни? Какой Сидни? Леди Сесили. Не Сидни, а Сиди, шейх Сиди эль Ассиф. Благородный араб с

изумительным лицом. Он влюбился в меня с первого взгляда и... Сэр Хауард (протестующе). Сесили! Леди Сесили. Да, влюбился. Вы знаете, что влюбился. Вы сами велели мне

говорить всю правду. Керни. Охотно этому верю, сударыня. Продолжайте. Леди Сесили. Это поставило беднягу в жестокое затруднение. Видите ли, он мог

требовать, чтобы ему выдали сэра Хауарда, потому что сэр Хауард

христианин. Но он не мог требовать, чтобы ему выдали меня - я ведь

всего лишь женщина. Керни (с некоторой суровостью - он заподозрил леди

Сесили в аристократическом атеизме). Но вы, надеюсь, тоже христианка? Леди Сесили. Да, но арабы не считают женщин людьми. Они не верят, что у нас

есть душа. Рэнкин. Это верно, капитан. Несчастные слепые язычники! Леди Сесили. Что же ему оставалось делать? Он не был влюблен в сэра Хауарда,

но был влюблен в меня. Поэтому он, естественно, предложил обменять сэра

Хауарда на меня. Не правда ли, очень мило с его стороны, капитан Керни? Керни. Я сам поступил бы точно так же, леди Уайнфлит. Продолжайте. Леди Сесили. Должна признаться, что, несмотря на свою ссору с сэром

Хауардом, капитан Брасбаунд был само благородство. Он отказался выдать

кого бы то ни было из нас и уже собирался вступить в бой, но тут

появился кади с вашим прелестным забавным письмом, капитан, обозвал

моего бедного Сиди самыми ужасными словами, взвалил всю вину на

капитана Брасбаунда и спровадил нас всех обратно в Магадор. И вот мы

здесь. Ну что, Хауард, разве каждое мое слово не чистая правда? Сэр Хауард. Правда, Сесили, и только правда. Но английский закон требует,

чтобы свидетель рассказал всю правду. Леди Сесили. Какой вздор! Разве кто-нибудь когда-нибудь знает всю правду?

(Садится с обиженным и обескураженным видом.) Не понимаю, зачем вы

хотите создать у капитана Керни впечатление, будто я лжесвидетельница. Сэр Хауард. Я не хочу этого, но... Леди Сесили. Очень хорошо. В таком случае не надо говорить вещей, которые

могут создать подобное впечатление. Керни. Но сэр Хауард рассказал мне вчера, что капитан Брасбаунд угрожал