Жертвоприношение

— Что? — не поняла я, облизнув губы, которые вмиг пересохли от такой близости.

— Что ты любишь меня. Это, знаешь, иногда приятно слышать. Тогда кажется, что вокруг тебя есть еще парочка психопатов, которые совершенно себя не контролируют. Ну же, давай, Кэтти, скажи это.

И его глаза стали отливать серым, будто Кай впустил в свой внутренний мир что-то новое. Он смотрел на меня без каких-то особенных эмоций, просто смотрел, как всегда прямо и пристально и чуть исподлобья — это его привычный взгляд, но я ощущала энергию, что исходила от горячего тела Паркера, он будто пылал. Это в некоторой степени льстило, но, зная еретика, не стоило бы поддаваться этому искушению, но я все равно, опережая голос рассудка, выдала:

— Люблю… люблю тебя.

Кай улыбнулся, словно насытившись, и, прикрыв глаза, пробормотал:

— Мерзкая лгунишка, — отчего я раскрыла рот, а он резко распахнул глаза и пригвоздил меня взглядом к дереву. — Думаешь, я не знаю, что ты задумала? Хотите меня убрать? Отлично! Только прежде ты поплатишься за свое предательство. Я слышал каждое слово, произнесенное тобой на мосту, — Кай толкнул меня в плечи, а сам отошел назад. — Какая жалость, малышка, но мне придется сделать тебе больно…

И не успела я даже пискнуть, как еретик, выкрикнув: «Motus», всадил в мой живот нож. Я одеревенев от жгучей боли, что разлилась внутри, неуклюже сползла на землю, а Кай чуть наклонился надо мной и сказал сквозь шум, что начал подниматься в моей голове:

— Надо же, не успел отвернуться, а ты уже приготовила для меня план мести. Я сражен твоим двуличием. Даже у меня не хватает столько наглости, чтобы всех предавать. Ладно, — выпрямился он, продолжая невозмутимым тоном. — Пойду я лучше прогуляюсь с Беннет, а ты поспи пока. После поговорим, «любимая»…

***

«И что я должен с этим делать? — думал Паркер, сидя на корточках рядом с пострадавшей Беннет, у которой было пробито легкое, и она захлебывалась, тихо плача и почти не мигая глядя Каю в глаза. — Добить, что ли? Ну да, и до конца жизни слушать нытье Кэт по поводу гибели ее подруги? Нет, я на это не пойду. Сальваторе, слабак чертов, заканчивай свои размахивания кулачками, тут твоей подружке помощь нужна».

Сам же еретик выпрямился и отошел от ведьмы, с удовлетворением разглядывая место кровавого побоища с такими же, как он. Только преимущества Паркера были как раз в том, что он вампир, а у этих еретиков в друзьях всего двое кровососущих, с которыми, наконец-то, разобрался Деймон.

— Беннет! — выкрикнул Сальваторе, подхватывая подругу на руки. — Тише-тише, я сейчас помогу.

Пока Деймон уносил Бонни подальше, Кай прислушивался, нет ли живых, и отчетливо услышал откуда-то справа громкие хлопки. Он резко повернул голову в сторону и увидел высокого седоволосого мужчину, и впервые за последнее время сердце Кая встрепенулось, когда он встретил взгляд карих глаз.

— Да, выродок, убивать ты умеешь, — сказал Джошуа Паркер, приближаясь к сыну. — А что скажешь насчет настоящего слияния… со мной?

— Оу, вижу, ты живучий гад, отец, — последнее слово Кай буквально выплюнул, словно это был яд. — Мы не можем сразиться, ты это знаешь.

— Можем, Кай, еще как можем. Я хочу очистить доброе имя моей семьи, в которую ты теперь не входишь. Мы сольем нашу магию, и тот, кто выживет, станет полноправным лидером ковена Близнецов. Я долго скрывался от тебя, оборвав родственную связь, и ты не чувствовал меня среди живых, но вот мы встретились, и я верю, что ты получишь по заслугам.

Кай широко улыбнулся, смело приближаясь к Джошуа.

— Конечно, папочка, я всегда получаю то, что хочу, — и подмигнул мужчине, смотревшему на него презрительно. — Я ведь победитель по жизни, помнишь?

Джошуа стиснул ладони сына, игнорируя реплики того, и закрыл глаза, дожидаясь, когда Кай прекратит рассматривать его и сосредоточится на заклинании. Глава ковена чувствовал ненависть сына, которой тот был пропитан до мозга костей, но и сам Джошуа Паркер с той же силой ненавидел собственного отпрыска, все сильнее убеждаясь в правильности своих действий, однако Кай был не глуп.

— Думаешь, я не знаю, что ты лжешь? — проговорил он вкрадчиво и попытался освободиться, но Джошуа лишь сильнее сдавил его пальцы, удерживая Кая на месте магией, и начал читать вовсе не то заклинание, что предназначалось для слияния, и эти слова Каю были знакомы. Джошуа хотел снова заточить сына в тюрьме. — Отойди от меня! — проревел Кай и стиснул зубы от сильной головной боли, почти разрывающей сосуды. — Убери руки! Заткнись, ублюдок! Заткнись!

Но Джошуа продолжал читать, и Кай упал на землю, захлебнувшись внутренним кровотечением. Казалось, из него сейчас выльется вся кровь, что он выпил за такое совсем недолгое вампирское существование.

— Оте-е-ец! — проревел еретик, превратившись в комок боли и отчаяния, распластавшийся по траве.

Джошуа ждал мольбы и слезы сына, но тот лишь ненавистно пинал его ногами и пытался вырваться.

— У меня для тебя сюрприз, Кай, — вдруг донеслось до еретика. — Взгляни, кого я нашел.

Малакай почувствовал, что немного отпустило, и он смог приподняться, и его глаза тут же наткнулись на тело, мешком лежащее на земле, чуть поодаль.

— Кэт? — позвал Кай.

— Прости, выродок, но ты выдал сам себя, не нужно было возвращаться за девицей. Она спокойно пришла бы к нам. Мы вели ее. А тут ты со своей злостью. Глупый, ты убил единственного человека, который был рядом. Хотя, вынужден сказать, ее мы тоже планировали убрать. Но ты сделал все сам. Хорошая работа.

Кай, буравя тело Кэтти пристальным взглядом, понимал, что к нему в данный момент возвращается то самое ощущение эйфории от предстоящего убийства, кровожадного, жестокого убийства, потому что он не слышал сердцебиения Кэтлин. Она была мертва.

Кай притворился поверженным, упав набок и задышав чаще, хотя внутри него действительно творилось нечто неладное, казалось, будто все эмоции ударили в сердце, вынуждая его грохотать медленно и тяжело, наполняя вены вязкой жидкостью, которая закипала при одной лишь мысли о том, что он больше никогда не увидит эту девчонку.

Джошуа купился на уловку Кая и склонился над ним, прислушиваясь, а тот резко метнулся к нему и со звериным рычанием вонзил клыки в шею отца, буквально отрывая куски его кожи и выплевывая мерзкую плоть. Он не хотел пить его, но все равно делал это, чтобы высосать его физическую силу, и Джошуа упал на колени.

— А теперь смотри, — с ненавистью выдавил Кай и, присев напротив отца на корточки, вонзил в живот того свою руку и принялся терзать отца, будто зверь, который вовсе не голоден, а, скорее, наполнен жаждой убийства. Он рвал тело Джошуа на части, разбрасывая в стороны его внутренние органы, но прежде чем добрался до сердца, посмотрел мужчине в лицо, убеждаясь, что тот все еще держится из-за магии, и Кай расхохотался, как психопат, наблюдая за тщетными попытками Джошуа бороться. — Встретимся в аду, папочка! — выдал Кай и всадил свою кисть в грудь отца, ломая его ребра и обхватывая пульсирующий орган пальцами, и выдрал его одним сильным рывком.

Паркер-старший захрипел и повалился набок. Кай выпрямился, глядя на стиснутую в своих руках жизнь того, кто испоганил его детство, лишил его всего, сделал таким ненормальным.

Он с наслаждением сдавил пальцы, и орган лопнул, забрызгав лицо Кая кровью. Все было кончено. Абсолютно все.

Мощная волна магии Джошуа Паркера сбила Кая с ног, и тот, упав на колени, глубоко задышал и вонзил пальцы в землю, дьявольски хохоча от всего, что навалилось на него. Он смеялся, потому что не умел иначе. А вот Кэт всегда плакала. Она постоянно ревела, и Паркер, подумав об этом, встал и приблизился к ее хрупкому телу, подхватил ее на руки, ощущая полное отсутствие в ней жизни и пошел к лесу.

— Эй, что… что это с ней? — навстречу ему вышел Деймон, уже прекрасно понимая, что случилось. — Черт… Кэтлин…

— Кэт?! — взвыла Бонни, немного напугав застывшего на месте Сальваторе, и подбежала к Паркеру, но тот одарил ее тяжелым мрачным взглядом и отрезал: