Страница 36 из 69
17 августа «походное войско» двинулось в путь. Первые дни пути прошли без волнений и помех, но, немного не доехав до города, «против верхнеизголовья Сарпинского острова», отряд внезапно подвергся нападению калмыков. Появившись на Луговой стороне Волги, они хотели «взять людей для языка». Силы калмыков были невелики и, несмотря на неожиданность нападения, астраханцы с ними «управились», часть «побили, а иных ранели». Подойдя к Царицыну, отряд Дериглаза начал высадку на Нагорной стороне в непосредственной близости к городу. Дериглаз остановился, решив ждать донских казаков. Этим немедленно воспользовался Турчанинов и «был бой, и от калмык били по них ис пушек, и из города Царицына по них стрельба была». Дождавшись ночи, Дериглаз приказал отступить и стать лагерем на расположенном против Царицына Сарпинском острове. Главной задачей в этот момент он считал переговоры с царицынцами и тем фактически обрек свое войско на бездействие.
Сначала Дериглаз отправил в Царицын заготовленное еще в Астрахани письмо, содержание которого было идентично другим посланиям астраханцев. Ответа не последовало. Та же участь постигла и два следующих письма, а время шло и удобный момент для приступа к городу был упущен. К Царицыну продолжали подходить калмыки и число их быстро увеличивалось, подоспел и первый казачий отряд во главе с С. Чекуновым. После прибытия казаков Турчанинов решил ответить на послания Дериглаза и на Сарпииский остров от него поехали 2 пятидесятника, 3 казака и священник. Атаман рассказал посланцам о причинах восстания, а затем призвал их поддержать борьбу. Посланцы Царицына ответили, что «у нас де вера по-прежнему, не отнета, и царицынской де воевода их и все жители к ним не пристанут, и мимо Царицына вверх их не пропустят, и чтоб они шли в Астрахань по-прежнему». Донские же казаки «астраханцев бранили… и говорили, вы де в прошлых годех наших отцов и братьев побрали на Аграхане и в Астрахани перевешали…, как вы затеяли, так и ведайтесь». Сообщение об упреках казаков весьма любопытно. Оно показывает, что донская старшина, стремясь настроить рядовое казачество против восстания, старалась разжечь в них вражду к низовым стрельцам и солдатам, вынужденным по долгу службы выступать против отрядов «воровских казаков» с Дона.
Стояние на Сарпинском острове и фактическое бездействие отряда вызвали резкую критику поведения Дериглаза. Чтобы исправить положение, круг решил отправить к Дериглазу пополнение в 500 человек с приказом овладеть Царицыном. В период подготовки отряда Дериглазу послали письмо, где сообщалось, что к нему скоро придет подкрепление, а затем гонец привез атаману приказ «брать Царицын боем». Между тем, Дериглаз, стоя на месте, ограничивался тем, что отбивал ежедневные атаки калмыков.
Упорство царицынского воеводы, нападения калмыков, приход в Царицын первой казачьей станицы, неудача переговоров и бездействие атамана не могли не вызвать в «походном войске» сильного брожения. Оно увеличивалось благодаря слухам, что скоро придут на помощь воеводе казаки из Черкасска, а сверху движутся «государевы ратные люди». 27 августа из Царицына привезли ответ, составленный от имени городских жителей, на все послания Дериглаза. В письме подчеркивалось, что больше ответов астраханцам не будет ни от горожан, ни от казаков, которые «к вашему приобщению приставать не хотят», а Дериглазу грубо напоминали «наперед сего к вам присылали выборных людей, чтоб вы поехали прочь, а вы стоите по всякой час…» и угрожали, что если он с войском не уйдет, то станут «над ним воинской промысел чинить». Письмо показалось Дериглазу достаточно веским оправданием для астраханского круга. Получив его, он не стал ждать подкреплений и решил отступить. По возвращению в Астрахань отряд был распущен, а Дериглаза предали суду круга. Круг назвал поведение Дериглаза близким к измене, его лишили всех полномочий и звания.
С середины августа торговые суда и хлебные насады перестали приходить в Астрахань. Запасы зерна, муки и круп можно было только двумя способами: захватить Царицын, где выгружались задержанные Турчаниновым суда, или пойти на компромисс и добиться от воеводы снятия блокады, не прибегая к вооруженной силе. Обсуждая это положение, круг решил послать к Царицыну новый отряд. Походным атаманом утвердили А. Хохлача, его отряд составлял 1000 человек.
13 сентября калмыки осуществили серьезный налет уже на окрестности Черного Яра. 14 сентября они его повторили, и горожане были вынуждены сесть в осаду.
Наказ предписывал отряду Хохлача идти в Черный Яр «для обережи того города» и только, когда он будет избавлен от опасности, двигаться дальше, «до Царицына и до Саратова». Калмыки на отряд не нападали, а когда он подошел к Черному Яру, отступили в степь. Осаде города был положен конец и там восстановилась нормальная жизнь.
Между тем обстановка под Астраханью осложнилась. Узнав об уходе оттуда большого военного отряда, калмыцкие феодалы начали налеты в районах Красного Яра, Гурьева и самой Астрахани. На восставших трудности оказывали разное воздействие. Главным виновником бед большинству рисовались в этот момент калмыки, и население активно объединялось на борьбу с ними, стойко перенося ее последствия. Поддерживая меры старшины, горожане часто непосредственно вступали в стычки с калмыками как собственными «артелями», так и примыкая к служилым людям. Но трудности постепенно обостряли противоречия между городскими низами и верхушкой. Беднейшее население стало чаще и резче выражать недовольство действиями отдельных купцов, которые исподволь спекулировали хлебом и другими товарами, увеличивали ростовщические проценты, снижали цены на продукты местного ремесла и, ссылаясь на трудности, уменьшали плату работникам. В посадских низах упорнее стали разговоры об уходе «на вольную реку Аграхань». Городскую верхушку эти настроения пугали, и ее наиболее деятельные представители лавировали, пытаясь придать восстанию более спокойное течение. Зажиточные посадские люди и стрельцы, особенно из конных полков, старались теперь отстраниться от участия в собраниях круга, где шумели низы, справиться с которыми становилось все труднее. Если посадские низы строили планы ухода из Астрахани, то основное ядро местной посадской и стрелецкой верхушки, восточное купечество, татарские головы и мурзы обсуждали пути компромисса с правительством. Опасаясь говорить об этом открыто и внешне продолжая проявлять лояльность, внутренне они уже были готовы к капитуляции. Средние слои городского населения и основная масса служилых людей оставались на прежних позициях. Но среди них стало расти число колеблющихся, которые сомневались, что удастся самостоятельно справиться с трудностями.
Хохлач вел свой отряд вверх от Черного Яра медленно и осторожно. Обдумав со своим штабом план действий, он остановил основные силы ниже Сарпииского острова, а туда послал небольшой отряд во главе с есаулом С. Кондратьевым, который легко захватил остров. Астраханцы перетащили свою артиллерию «на приверх» Сарпииского острова и начали обстреливать город. Первые 2 дня, как видно из отписок Турчанинова и донских старшин, между обеими сторонами шла упорная перестрелка. Восставшие «по Царицыну ис пушек и из мелкова ружья били и бомбы бросали». Им отвечали тем же, но добиться перевеса никому из противников не удавалось. Через 2 суток Хохлач решил провести переговоры с донскими казаками. Казаки ответили, что «к вашему воровству не пристанем и будем с вами битца и за него государя умирать». После переговоров Хохлач пробыл под Царицыном немногим более суток. 24 октября он отдал распоряжение погрузиться в струги и отплыл назад, захватив с собой пленных, взятых на Сарпинском острове. Другого выхода у них не было, ибо стало ясно, что добиться перевеса в свою пользу их сравнительно небольшому отряду не удастся, а продолжать стоять на Сардинском острове бессмысленно. В Астрахань «походное войско» прибыло в начале ноября, и его приняли без всяких эксцессов.
После возвращения отряда Хохлача атаки калмыков только усилились. В районе Черного Яра к ним присоединились донские казаки. Вот как описывает положение черноярцев один из защитников города: «…Не выдайте, чтоб нам напрасной смертью с черноярскими жительми не умереть, с калмыками и с царицынцы битца мочи нашей не становитца… мы бьемся с ними боем семая неделя, денно и нощно, и у нас на Черном Яру свинцу и пороху не становитца. Пришлите к нам войска и свинцу и пороху, не помешкав. Вам город Черный Яр застава не бедная и нас не покиньте, не дайте нам в конец разоритца. А буде не пришлете, на нас не покручинитеся, мочи нашей не становитца».