Страница 91 из 92
Неожиданно что-то яркое полыхнуло на шее у варяга. Это волшебная гривна, подаренная Кием, поспешила защитить своего владельца от неминуемой смерти. Волос отступил, мотая косматой головой и жалобно визжа от боли в глазах. Недолго думая, Рюрик подобрал под себя ноги, встал в седле и одним безумным прыжком взлетел на спину чудовищу. Взмах тяжёлого меча – и вот одно крыло, безвозвратно изувеченное, висит лишь на куске кожи. Змей взвыл, забился от боли и встал на дыбы, сбрасывая своего коварного врага. Лишь на миг варяг, которого крепко приложило к земле, лишился сознания, но когда очнулся, увидел мощную когтистую лапу, занесённую над его головой.
Князь приготовился к смерти, как вдруг нечто тяжёлое ударило страшилище по спине. Волос отскочил от своей жертвы, развернулся, и Рюрик увидел Перуна, занёсшего для очередного удара свою секиру. Ещё миг – и злобное чудовище лишилось второго крыла. Обезумевший от страха и боли змей, громко визжа, рванулся обратно к озеру, топча всех, кто попадался на его пути. Через мгновение голова Волоса скрылась под водой. Проводив его взглядом, бог грозы обернулся к лежащему на земле князю и протянул десницу.
-А ты молодец, правнук, - проговорил Перун рокочущим голосом. – Если бы он убил женщину, мне бы туго пришлось. Ведь в ней жизнь, которая позволила мне спуститься на землю.
-Она моя жена, и этого достаточно, чтобы защищать её, не жалея собственной жизни, - проговорил варяг, принимая протянутую десницу и поднимаясь на ноги.
Бог грозы усмехнулся, повернулся лицом туда, где всё ещё шла битва. Вскинул к небу секиру. Неожиданно яркий луч солнца, пробившийся сквозь тучи, отразился от оружия и окутал золотым сиянием всю фигуру Перуна. В следующее мгновение подле Рюрика стояло совсем другое божество. Рассыпанные по плечам волосы, юное безбородое лицо, ясные голубые глаза, затканная золотом белая рубаха, круглый золотой щит в руках – едва ли нашёлся бы хоть один человек, кто не узнал Даждьбога.
Нахмурив ясный лик, солнечный бог обратил свой огненный щит против пособников Морены. Среди нечисти послышались яростные вопли и злобное ворчание. Колдовские чары, сплетённые богиней смерти, таяли, точно снег на солнце. Нежить рассыпалась в прах прямо на глазах, волкодлаков в один миг охватывало яркое пламя, сжигающее их, обычные смертные люди, освобождаясь от заклятья, бросали оружие и, благоговея, падали на колени. В один миг всё было кончено. Даждьбог улыбнулся своей лучезарной улыбкой, щит в последний раз ослепяюще сверкнул в его руках, и его место вновь занял Перун.
В душе ладожане уже праздновали победу. Однако про саму Морену забывать совсем не следовало. Видя, как рассыпается её тщательно подготовленное торжество, богиня смерти пришла в ярость. Но кто сказал, что она проиграла? Понимая, что другого случая у неё всё равно не будет, Морена поудобнее перехватила свой чародейский посох и метнула его в Ефанду. Подгоняемый колдовством и отчаянием богини, посох летел через поляну, точно копьё, нацеленный точно в грудь молодой женщине. При этом Морена не позабыла отвести глаза всем, кто мог помешать избавиться от ненавистной княгини. Всем, помимо Сварга, защищённого чародейским кругом. Не раздумывая ни одного мгновения, старик кинулся между летящим копьём и своей внучкой. Острый посох с хрустом вошёл в его грудь, отшвырнув лёгкое тело шагов на десять. Бесстрашный дед умер, не успев ещё коснуться земли.
Богиня смерти пришла в бешенство. Воздев руки к небесам, она зло прокричала:
-Проклятье на весь род того, кто обитает нынче в чреве княгини, кто позволил Перуну явиться в этот мир. Велико будет племя его, но не жить его детям в мире и согласии, поскольку обуяет их великая жажда власти. Через них напитаются кровью земли сии. А ежели кто решится отказаться от власти и престола, тот ещё большие беды навлечёт на земли свои, и переведётся род перунов через ту брань…
Пока она говорила, бог грозы поднял брошенный Мореной посох и направил его навершье прямо на неё. Сорвавшийся с посоха луч ударил богине смерти в грудь, в один миг превратив её в ледяную статую, заставив тем умолкнуть. Подчиняясь воле Перуна, обращённая в лёд богиня поднялась в воздух, а после рухнула прямо в озеро.
-Отныне здесь тебе место, подле твоих слуг. Лишь здесь, в озере или на его берегу, будет отныне твоя обитель.
Озеро на миг затянуло тонким ледком, но вскоре воды его вновь растаяли. Перехватив поудобней посох, бог негромко позвал:
-Чернобог!
В тот же миг из-под земли вырвался столб чёрного огня, который сложился в мужскую фигуру. Чернобог и в самом деле был чёрен, лишь волосы, борода и усы его сверкали серебром.
-Почто звал, Перун Сварожич? – сверкнув в улыбке белыми зубами, спросил он.
-На вот, возьми, - бог грозы кинул Чернобогу колдовской посох. – Да не теряй больше.
-Вот благодарствую, - проговорил тот, ловя клюку на лету. – Утешил! А где жена моя?
-Здесь, в озере, - ответил Перун.
-Что ж, так тому и быть, - кивнул Чернобог, поднял над головой посох и буквально провалился сквозь землю.
-Что ж, теперь всё встало на свои места, - оглядывая место недавнего боя, проговорил Перун, и, взглянув на Рюрика, ободряюще положил руку ему на плечо. – А насчёт проклятия Морены ты не задумывайся сильно. То, что враждовать потомки твоего сына будут – тут уж ничего не поделаешь. Но о вырождение рода богиня смерти сказать поторопилась – то лишь от них зависит. И потом, у тебя есть ещё дочь. Её род будет не столь плодовит, зато своей разумностью и миролюбием её потомки уравновесят род вашего наследника. А там, глядишь, и найдут способ внуки ваши ослабить проклятье. А теперь мне пора.
Бог грозы обернулся, будто ища кого-то, и, встретившись взглядом с той, кого все называли невестой Перуна, протянул к ней руки. Не размышляя ни одного мгновения, девушка скользнула в объятья своего наречённого. Нежно прижав к своей груди Ольгу, Перун взглянул в её счастливое лицо.