Страница 65 из 92
-Так куда собралась-то? – повторил свой вопрос воевода.
-В Новгород, - упрямо вздёрнув подбородок, ответила девушка.
-А по какой такой надобности?
-По семейной.
-Эх, девка, тебе ли со мной спорить? – покачал головой Дубыня. – Ты думаешь, я зла тебе желаю? Не пори горячку, выслушай старика. Ни к чему тебе в Новгород спешить. Кто тебя там ждёт? Думаешь, брат тебе обрадуется? Ничуть. У него нынче свои заботы, с тобой никак не связанные. Или ты хочешь человека хорошего опозорить? Представь, каким насмешкам его подвергнут, когда он приедет ко двору князя со сватами, а невеста-то сбежала. Вот где будет разгуляться злым языкам.
-Ничего, Рюрик те языки живо укоротит!
-На каждый роток не накинешь платок. Не упрямься, девочка, вернись в свою опочивальню, выходи замуж, рожай детишек и живи счастливо.
-Да не упрямлюсь я! – со слезами в голосе вскричала Доброгнева. – Я всего лишь выполняю свой сестринский долг!
-Вадим давно забыл о своём долге перед тобой, забудь и ты.
-Не могу. Я – не Вадим.
-Здесь ты права, - вздохнул воевода. – Ты выше и чище своего брата.
-Но ведь не был он таким, не был! – с отчаянием в голосе проговорила девушка, и вдруг новая мысль, точно удар плетью, ожгла её сознание. – Это всё его любовь к Ефанде. Ох, на беду нам всем он её встретил. Да и сама она… Не уж-то брат мой недостоин её любви? Вот кто на самом деле во всех наших бедах виноват, а не мой брат.
-Не притворяйся юродивой, Доброгнева. Ты и сама знаешь: то, что ты говоришь – глупость. И потом, Аскольд тоже любил тебя, а ты на его любовь не ответила. Более того, выбрала Олега, как и Ефанда выбрала Рюрика. Почему же он к Морене не переметнулся?
Боярышня раздражённо пожала плечами:
-Аскольд – мальчишка, едва ли его чувства были сильны. И потом, быть может, он бы и не отказался, да только вот сама Морена его не услышала.
-Здесь ты не права, - неожиданно глухо проговорил Дубыня. – Морене очень хотелось заполучить его – ещё бы, такой видок при Рюрике. Даже твою благосклонность предлагала в качестве награды. Вот только Аскольд не захотел предавать своего приёмного отца, да и любовь из-под неволи была ему не нужна. И потому этот «мальчишка», как ты его назвала, предпочёл умереть.
-Я и не знала, - пристыжено прошептала девушка.
-Откуда бы тебе это знать, ведь, дабы не тревожить твоё сердечко ретивое, Рюрик запретил говорить тебе о том, как умер его приёмный сын. И ещё кое-чего ты не ведаешь. Приходил Вадим к Олегу. Во сне, правда, но что это меняет? Давно, ещё когда вы домой из посольства возвращались. Поведал Олег ему о любви вашей, о грядущей свадьбе. Брат выбор твой одобрил, посетовал лишь, что весны ждать долго.
-Что же Олег сам мне о том не сказывал? – удивлённо спросила девушка.
-Зачем? Чтобы ты его во лжи обвинила и, того хуже, вовсе верить перестала?
Доброгнева виновато опустила голову:
-Твоя правда, я бы ему не поверила. Решила, что он нарочно это придумал, дабы меня побыстрее замуж сманить. Что ж, раз так, не стану я более судьбе своей противиться.
-Вот и правильно. Только ты уж не обессудь, девочка моя, но нынешнюю ночь я здесь покараулю. Дабы ты случайно не передумала.
-Хорошо, дядька Дубыня. – поддавшись внезапному порыву, девушка крепко обняла воеводу за шею. – Спасибо тебе за науку.
С легким сердцем боярышня вернулась в опочивальню, разделась, легла на своё девичье ложе. Поначалу Доброгнева пристыжено обдумывала то, что поведал её воевода о смерти Аскольда, однако вскоре молодость взяла своё, и горькие мысли как-то незаметно улетучились. В голове закружился хоровод сладостных мечтаний о том, как счастливо заживёт она со своим любимым мужем после того, как все распри будут улажены. Как нарожает ему много ребятишек, как вместе они будут ходить в походы или как радостно будет она встречать мужа, ежели будет в очередной раз в тягости. За этими счастливыми мыслями Доброгнева и сама не заметила, как заснула.
Неожиданно с тихим скрипом дверь отворилась и на пороге возник… Вадим! Вскрикнув от радости, девушка бросилась было к брату, но он, мягко улыбнувшись, слегка отстранился:
-Тише ты, егоза. Не нужно меня касаться. Не тело моё здесь – только дух. Вот, пришёл тебя проведать. Как живёшь-то, сестрица милая?
-Хорошо живу. Никто на меня не косится, не шепчется за спиной. Князь благоволит. Завтра вот сватов жду от Олега, свадьбу играть будем.
-Свадьбу… А мне плохо без тебя, сестра. Морена совсем заела. И сбросить бы её иго, да сил нет. Была бы ты со мной – всё возмог бы, а так…
-Как же я помогу тебе, братец? Ты там, в Новгороде, а я в Ладоге. Самому тебе решиться надобно.
-Не могу. Приди ко мне, Гневушка, помоги, а я перед Рюриком покаюсь, сам Новгород ему отдам, Морену взашей выгоню, только приди!
-Да не могу я, - уже не так уверено произнесла боярышня.
-Но почему? Нешто тебя взаперти держат?
-Нет, но завтра Олег со сватами приедет. Вот позор будет, ежели невеста, дав согласие, сбежит от него.
-Олег любит тебя, он простит. А ты и мне, и ему, и князю Рюрику поможешь.
Неожиданно по горнице промчался невесть откуда взявшийся ветер. Лицо Вадима в один миг изменилось, стало чужим и мёртвым. Ветер начал обдирать куски плоти с его лица и тела, превращая их в прах. Показался голый череп, который тоже стал разваливаться на куски. Вадим протянул руку к девушке, но и рука развеялась в один миг.