Страница 8 из 10
До сих пор не удалось установить главных зачинщиков бунта, хотя было ясно, что искать их следует в среде жрецов и надсмотрщиков. Во всяком случае, конспираторы действовали исподволь. Центурион признался, что ему доносили о брожении в бараках. Кто-то распускал слухи, что в скором времени все работы на стройке будут переданы машине, надобность в людях отпадет, рабов отправят в школы гладиаторов или на соляные рудники, - так и так их душам уготована быстрая переправа по ту сторону Стикса. И все этот проклятый финикиец с его огненным чудищем! Центурион, к сожалению, пропустил донос мимо ушей, а следовало поискать агитаторов, мутивших народ, распять и выставить на обозрение - может быть, удалось бы предотвратить бунт.
Когда инженер, тяжело дыша, добрался до платформы храма Юпитера, когорта уже заняла круговую оборону. Центурион ручался, что его легионеры не дрогнут, но разве могут четыре сотни воинов сдержать натиск многотысячной толпы, которая катится как лава? В их распоряжении оставалось не более получаса, но изобретательный ум инженера не подсказывал никакого решения, на него наползло оцепенение. Неожиданно из темноты появился человек в длинном ритуальном плаще служителя культа. Инженер и центурион узнали Саллюстия, верховного жреца будущего храма, выполнявшего на стройке роль главного консультанта и заказчика.
- Ваше безрассудное увлечение огненной машиной довело до мятежа, заявил он, не теряя времени на приветствие, - я берусь спасти положение.
- Вот как! - воскликнул центурион. - Не твоих ли рук дело вся эта вакханалия?
- Я не буду отвечать на подобные подозрения, - с достоинством возразил жрец. - Видел ты когда-нибудь, чтобы римский священнослужитель побуждал рабов к беспорядкам?
- Уж очень дружно эта гнусь выползла из своих бараков, - пробормотал центурион, - здесь явно ощущается организация.
- Надо быть безмозглым, чтобы не видеть, что за этим стоят козни христиан, пытающихся любой ценой сорвать строительство языческих, по их понятиям, храмов.
- Что ты предлагаешь, Саллюстий? - спросил инженер.
- Вы немедленно уведете легионеров и укроетесь с ними где-нибудь в роще. Ворвавшись на постамент, толпа уничтожит огненную машину и начнет приходить в себя. В этот момент я и мои коллеги обратимся к ней с увещаниями и угрозами; надеюсь, нам удастся овладеть положением. Только в этот момент, ибо позднее опьянение свободой и страх перед наказанием поведут толпу к новым целям. Самые отчаянные предложат захватить Гелиополис или даже идти на Библос. Кто знает, не выльется ли это в очередное восстание по всему побережью Сирии.
- Я не отдам машины.
- Я тоже, - заявил центурион.
- Безумцы, вы рискуете потерять все! К тому же разве нельзя построить другую машину?
Аргумент произвел впечатление. Топот многих тысяч босых ног нарастал, свет факелов прорвал тьму, казалось, над строительной площадкой восходило утро. Переглянувшись, инженер и центурион одновременно кивнули жрецу. Теперь, когда решение было принято, следовало действовать с предельной быстротой. Центурион передал приказ по цепи; через считанные минуты оборона была снята, когорта построилась и походным маршем двинулась по дороге в Библос, которая пока еще не была заблокирована рабами. Инженер кинулся к машине, чтобы увести Гелиобала и группу механиков, которые, как он заметил издалека, лихорадочно копошились вокруг двигателя.
- Бегите! - крикнул он, приближаясь. - Легионеры не будут вас защищать. - Только сейчас инженер увидел, что машина, правда без рабочих механизмов, была погружена на повозку. Гелиобал и двое его ближайших помощников с помощью канатов подвязывали отдельные ее части к высоким бортам; у инженера мелькнула мысль, что повозка готовилась заранее и специально предназначалась для транспортировки машины. Самым удивительным было то, что под котлом в большой медной жаровне пылал огонь, пар уже бежал по жилам машины, и все ее тело содрогалось, напоминая норовистого коня, который дрожит, фыркает, грызет удила, горя нетерпением пуститься вскачь.
Услышав приказ инженера, люди, которые трудились вокруг машины, побросали все и мгновенно рассыпались кто куда. Только Гелиобал и его подручные продолжали заниматься своим делом. Инженер не верил своим глазам и со злостью отшвырнул руку, которая легла ему на плечо. Между тем это был центурион, державший поводья лошадей.
- Ты слышишь меня, Гелиобал? - завопил инженер.
- Да, господин, - прозвучал ответ.
- Чего же ты медлишь? Машину не спасти. Мы построим другую.
- Нет, господин.
- Он сошел с ума, - сказал центурион. - Оставь его, едем, через три минуты толпа будет здесь.
Они вскочили на лошадей.
- Гелиобал! - крикнул инженер. - Я зову тебя в последний раз, еще можно спастись!
- Спасайся, господин мой, я тебя сейчас догоню.
Первые ряды рабов, уже взбирались на постамент храма. Инженер вслед за центурионом пустил коня в галоп. Только через несколько минут скачки до него вдруг дошел смысл последней реплики изобретателя. Сомнений быть не могло, несчастный действительно спятил. Он подтянул поводья и оглянулся.
Всю жизнь будет помнить инженер поразительное зрелище, развернувшееся перед ним на протяжении нескольких секунд. С торжествующим гиком неслись масса тел и полыхающее над ней зарево факелов к огнедышащей машине. Еще мгновение, и все будет кончено, от величайшего творения техники останется мертвая груда металла, а его создателя разорвут на куски. Инженер закрыл глаза и тут же открыл их, чтобы увидеть чудо. Неожиданно повозка с машиной тронулась с места и, набирая скорость, понеслась навстречу толпе. Вопль ужаса пронесся над Гелиополисом, когда рабы завидели мчавшийся им навстречу экипаж, громыхающий по плитам постамента и рассыпающий искры. Он двигался сам, без лошадей или буйволов, и было ясно как день, что движение это порождено некой силой божественного происхождения.
Кольцо рабов мгновенно распалось, задние ряды пустились наутек, а передние в панике бросились на землю, уткнулись головами в песок, чтобы укрыться от гнева Юпитера или Ваала - кто мог знать, какой именно бог решил явиться в облике машины? Когда повозка пронеслась мимо остолбеневшего инженера, он разглядел тяжелую фигуру Гелиобала, деловито подбрасывавшего в жаровню уголь. Инженер тронул коня. Лишь в 20 стадиях от Гелиополиса ему с центурионом удалось нагнать машину. Она мирно пыхтела у обочины, "на пару", как выразился Гелиобал, возившийся с треснутой задней осью повозки.