Горечь жестоких людей

Таиру было плевать! Если нужно, он выбьет правду из этого человека собственными руками.

– Куда она делась?! – зарычал он в лицо Дегенерису, встряхивая мужчину.

Пленник сделал паузу, и лишь тогда отчётливо произнёс:

– Я не знаю.

Тогда Ревокарт его ударил.

– Где она?!

– Я не знаю! – ответил Дегенерис, сплёвывая кровь. – Не у меня нужно спрашивать!

– У кого, Тебрис, мне спрашивать, где твоя дочь?!

– У тех, кто был с ней последние двадцать четыре часа!

Таиру стало смешно… Если задуматься, именно он был с ней всё это время.

– Я её найду! – сказал Таир с угрозой. – Я её найду!

Увы, ему придётся повторять эту угрозу на протяжении долгого времени. Увы, она будет иметь ценность не большую, чем завывание осеннего ветра за окном. Увы…

•••

Их история могла бы закончиться хорошо, если бы она не сбежала слишком рано, лишив ему возможности осознать, какую ошибку он совершил.

Их история имела бы счастливый конец, не будь он таким самоуверенным. Чего стоило Таиру Ревокарту открыть принесённую Кларой папку и прочитать хранящиеся там документы тогда, когда она просила?

Многие истории не имеют красивых окончаний, и, возможно, эта – одна из них.

Клара бросила всё – роскошную, но полную грязи жизнь – и исчезла без вести, оставив Таира с его горечью и жестокостью. Она думала, что поступает правильно, ведь её отец умер, а сына ещё можно спасти. Если не от смерти, то от будущего, в котором мать проклинает отца.

Жаль, Клара так и не узнала подробностей, почему Ревокарт так маниакально выслеживал Рема Тебриса и из-за чего поставил месть выше собственного счастья.

Не знала, каково это – иметь отца, заставлявшем подростка Таира часами выписывать на бумаге: «Я отомщу за смерть брата». Не знала о матери, которая умерла вскоре после смерти старшего сына. Астор и Тесея Ревокарт были очень близки, и, хоть младшего сына она любила не меньше, а может и больше, пережить смерть старшего не смогла.

Не знала Клара также, что после трагедии в военных кругах Астор Ревокарт приобрёл славу жертвы, предводителя, не сумевшего взять под контроль собственных подчинённых. Его не винили в гибели Железного Легиона, но в слабохарактерности… об этом шептались многие. И Бард Ревокарт, отец Таира, от этих слухов зверел и ожесточался с каждым днём, поставив перед собой «святую» цель – превратить младшего сына в бездушную скотину. Кто знает, может, у него и были другие намерения, но результат оказался именно таков.

Взрослея, Таир пережил многое, и во всех неудачах неизменно винил убийцу брата. У него было право так думать.

После исчезновения Клары и многочасовых раздумий Таир пришёл к одному неприятному выводу: именно желание отомстить Рему Тебрису и помогло ему выжить. Ненависть держала его на плаву, когда остальные сдавались, и он медленно карабкался вверх, не оглядываясь, пока не стал вторым человеком в стране.

•••

…Он не сразу поверил, что Клара исчезла. В первый день были организованы поиски, благодаря которым Эпиры, казалось, перевернули вверх дном. В тот день он кричал, зверел, требовал и угрожал всем, кто попадал в поле его зрения.

На второй день Таир, усилием воли беря себя в руки, приказал перевести Ричарда Дегенериса в более комфортную камеру и приставить к нему врача. Он и сам себе в том не хотел признаться, но таким образом Ревокарт пытался сохранить между собой и Кларой некую связь. Он надеялся: она узнает, что Ричард жив, – и вернётся. И у него, Таира, будет аргумент в оправдание: видишь, я заботился о твоём отце, пока тебя не было.

Не вернулась!

И тогда его злость яркой вспышкой перекочевала к Тритонам. Он видел, что власть, которой некогда обладали Ричард и Клара Дегенерис, понемногу переходит в руки к Дакнишу Дорадо. Ревокарт осознавал: если ничего не предпринимать, сбежавшие с корабля крысы вернутся, и пошатнувшаяся было сила Тритонов возобновиться. А этого он допускать был не намерен.

Ревокарт приказал провести чистки. Его люди вызывали Тритонов на допросы, устраивали погромы у них в домах. Эммерих не вмешивался – ему действия его помощника были только на руку. Ревокарт, который так часто сдерживал президента, требуя следовать правилам, начал сам их грубо нарушать, чему последний не мог не радоваться.

Президент был не глуп – понимал, что дело не в желании разрушить Тритонов, нет, его правая рука искал ту женщину – жену Дегенериса. Но счёл: пусть Ревокарт делает что угодно, лишь бы свою работу выполнял.

Тем временем терпение самого Таира было на исходе. Настолько, что он, не таясь, назначил встречу Дакнишу Дорадо.

Дакниш приглашение принял. По правде говоря, в тот момент у него не было выбора – советник президента держал его за горло. Дакнишу находиться в подобном положении было ох как не по душе, но он поставил себе цель – Тритоны выживут! Чтоб было так, нужно договариваться, в первую очередь – с Таиром Ревокартом.

Дакниш «пригласил» Ревокарта в клуб «Лакрица», куда когда-то, в другой жизни, советник приезжал с обыском и откуда был выпровожен самым унизительным образом.

Они встретились в кабинете. За дверью в небольшом коридоре пыталась уместиться многочисленная охрана Ревокарта, из чего Дорадо сделал вывод, что советник президента считает его, Дакниша, достаточно недальновидным, чтобы совершить некую глупость аки напасть на советника в публичном месте.

Ревокарт занял место на диване, всем своим видом показывая, кто в доме хозяин. Впрочем, на Дакниша это не произвело особого впечатления.

Мужчины рассматривали друг друга внимательно. Их официальное знакомство произошло, когда Таир Ревокарт был помолвлен с сестрой Дорадо. Тогда Ревокарт почти не запомнил старшего брата неудавшейся невесты, ведь в те времена последний играл роль бесполезного прожигателя родительских денег, и только когда снюхался с Тритонами, советнику президента пришлось запомнить его имя.

В этот раз их встреча тоже касалась женщины – Клары Дегенерис.

– Я слушаю вас, Таир, – сказал Дакниш, занимая место за рабочим столом.

Ревокарт смерил его оценивающим взглядом и сразу перешёл к сути:

– Я предлагаю тебе сделку, Дорадо. Ты говоришь, где она, а я взамен не трогаю тебя и Тритонов.

– Мне жаль, но я не знаю, где она, – спокойно ответил Дакниш, будучи уверенным, что Ревокарт в тот момент с удовольствием зацедил бы ему удар в челюсть.

Несколько минут Таир буравил его раздражённым взглядом. Весь его вид свидетельствовал о негодовании, он буквально транслировал это чувство на всё живое в радиусе действия.

– Ты понимаешь, что это война?

– Ревокарт, я не знаю, где она, – сказал Дорадо поспешно, предпочитая не злить советника. – Никто не знает.

– Врёшь!

Дакниш был не глуп, понимал: если так будет продолжаться и дальше и Ревокарт не прекратит атаковать, от Тритонов пустого места не останется, потому попытался переключить внимание Ревокарта на другие вещи.

– Возможно, – сказал Дорадо, осторожно подбирая слова, – тебе стоит поговорить с Эммерихом. Во многих случаях он знает существенно больше, чем другие.

От внимания Дакниша не ускользнуло: хоть Ревокарт расслабленную позу не менял, но определённо напрягся.

– О чём ты?

– Ты никогда не задумывался, почему все доказательства невиновности Рема Тебриса исчезли из архивов? А ведь следы-то всегда остаются, и ты не хуже меня знаешь: чтобы скрыть подобные факты, действовать нужно с самых верхов.

– Ближе к сути, Дорадо.

– Президент прекрасно знает, кто отдавал приказ переправляться через реку и на ком лежит вина за смерть Железного Легиона. На момент Белой Войны ему было выгодно обвинить градов, которые не скрывали своей лояльности королю, вот он и позволил Астору скрыть свою вину. Ведь не думаешь же ты, что одних лишь отправленных Астором Ревокартом отчётов было бы достаточно, чтобы все поверили в виновность Тебриса? Нет, Эммерих помогал, более того…

Дакниш знал: эта информация будет иметь эффект снежной лавины, но останавливаться не собирался.