Страница 45 из 83
Завладейте временем
Время — это ключ ко всему. Гораздо легче советовать родителям уделять больше времени общению с природой, чем самим родителям умело распоряжаться иссякающим на глазах источником, имя которому — время. И все же проблема не так уж неразрешима. Вот что рассказывает, к примеру, мать-одиночка Тери Конарс о том, как она справилась с проблемой нехватки времени и недостатка знаний о природе:
«Самые ранние воспоминания моего сына во многом связаны с кемпингом. То было время, когда мы жили в студенческих общежитиях; Адаму тогда было лет пять или шесть. Я нашла организацию, которая называлась „Родители без помощников“, и мы стали ходить с ними в турпоходы. Первое путешествие Адаму очень понравилось: мы были в пустыне. У него сохранилось много воспоминаний. Он видел койотов, учился делать иглы и нити из листьев юкки, здесь он впервые по-настоящему увидел звезды. Сейчас ему двадцать, и он говорит, что опыт, который получил тогда, значительно его изменил. Я тоже отлично провела время, но когда пора было возвращаться домой, у меня сломалась машина. Отправляться в путешествие на моей развалюхе было, конечно, слишком отважным или слишком глупым поступком, но я понимала, что мы не одни, и все прошло благополучно. Как мать-одиночка я могла ходить в походы только с группой — и из-за страха перед неизвестностью, и по экономическим соображениям: расход горючего, походное снаряжение, пища и прочие вещи, которые нам тогда были не по карману».
Из других рассказов, которые я собирал годами, один вызывает особый резонанс, возможно, из-за своей простоты. «Моя семья попала в ловушку завышенных ожиданий», — рассказывала одна женщина, член родительского комитета в миссии индейского племени шауни в штате Канзас.
«Наш сын был в стрессовом состоянии. Мы все были в стрессовом состоянии. Мы поняли это в тот вечер, когда наши голоса поднялись на октаву выше и глаза каждого из нас широко раскрылись, и мы стали просто… просто мы вдруг поняли, что это уже слишком. Мы дошли до точки. Мы поняли, что мысленно внушаем нашему сыну, что он должен что-то обязательно выполнить, для того чтобы его любили. И мой муж, и я, мы ведь оба к этому стремились. Он ведь столько работал, и я занималась всей этой деятельностью помимо работы, чтобы меня любили окружающие, и все это было так глупо… Ведь на самом деле наша любовь друг к другу уменьшалась с каждым днем».
И вот члены этой семьи составили список занятий, которые они любят и которые они терпеть не могут, а потом сравнили списки. Сын их удивил. Он, как оказалось, не любил футбол, что было новостью для родителей. А вот работать в саду за домом ему по-настоящему нравилось. И это тоже оказалось сюрпризом для них. И еще они обнаружили, что все вместе любят бывать на природе, ходить в походы, на прогулки, просто так, без какой-то определенной цели. И вот родители сократили время сверхурочной работы и отказались от некоторых общественных обязанностей. Взамен этого они стали вместе подолгу гулять среди деревьев, слушая шум ветра. Они вернули себе время и получили выигрыш, восстановив отношения в семье и контакт с природой. Конечно, для того чтобы преодолеть оторванность от природы, недостаточно просто составить список любимых занятий. И не только от родителей зависит решение вопроса. Родители могут сделать чудо в собственной семье, но полностью преодолеть барьер между ребенком и природой им не под силу. Здесь необходима помощь школы, природоохранных организаций, городских планировщиков и каждого из нас.
14. Столкнувшись с чудовищем: страх заставляет думать
Когда мои сыновья были младше и хотели поиграть в каньоне за домом, полетать там на «тарзанке» или исследовать все повороты ручья, что течет через эвкалиптовую рощу, я просил их ходить не в одиночестве, а с друзьями и брать с собой мобильные телефоны. Против телефонов они возражали, но понимали, что моя бдительность была ценой их свободы.
Пока они росли, я старался как-то компенсировать свой страх, который иногда мог показаться необоснованным. Я придавал большое значение опыту, полученному ими на природе. Я водил их в леса на склонах гор Куямака или в пустыню Анза-Боррего и позволял им убегать вперед, но всегда держал их в поле зрения и слышимости. Я специально отпускал их на природу. Старшего сына я брал с собой в исследовательские поездки, необходимые для моих книг: мы охотились на акул у побережья Сан-Диего, ездили верхом с мексиканскими ковбоями в Байа Рио Санта Доминго. Там мы ловили и выпускали редко встречающегося вида форель, и я смотрел, как Джейсон карабкался на валуны у затерянной речки; он уходил на такое расстояние, что я не мог расслышать его слова, но всегда его видел.
Я шел на риск, но риск под контролем.
Сейчас я беру Мэтью, своего младшего сына, в горы или мы скользим на ялике по соседнему заливу, по мелководью, и он рассматривает скатов, похожих на летучих мышей, или лес из гигантских водорослей, густо заселенный рыбами размером с человека. Сидя на краю лодки, вглядываясь, пока не начнет кружиться голова, в пронизываемую светом темную воду между извивающимися нитями и гигантскими стволами, Мэтью как будто смотрит на бьющееся сердце самой Земли. Я наблюдаю за ним с другого конца лодки; он так захвачен картинами подводного мира, что кажется, будто находится за сотни миль от меня.
Может быть, такие путешествия являются компенсацией за свободу, которой им не хватает, и хотя бы отчасти удовлетворяют их потребность побыть наедине с природой. Я надеюсь, что это так, и верю, что противоядие страху нужно искать в природе.
Мы знаем, что парки способствуют социальным контактам. Траст общественной земли, некоммерческая организация, деятельность которой направлена на охрану природы, полагает, что возможность отдыха в общественных парках и подобных им местах «непосредственно связана с сокращением преступности и особенно со снижением уровня правонарушений среди молодежи».
Парковый дизайн, включающий в себя больше природного окружения, может обеспечить безопасность детей путем изменения поведения взрослых, побуждая их присматривать за детьми. Деревья и трава не просто украшают пейзаж. Они значат гораздо больше. Так, например, в центре комплекса общественных зданий в самом сердце Чикаго зеленые насаждения побуждают детей к творческим играм, а взрослых — к наблюдению за детьми. В 1998 году журнал Environment and Behaviour сообщил, что из 64 площадок на открытом воздухе в застроенных районах Чикаго в местах с деревьями и травой детей (в возрасте от 3 до 12 лет) играло почти в два раза больше, чем в местах без растительности, а кроме того, в играх там было больше творчества. В упоминаемом комплексе насчитывается 57 сотен жильцов, и он входит в первую десятку самых бедных районов в стране.
«С практической точки зрения, изыскание новых возможностей для игры вдохновляет людей, так как игра в общем и целом является важным элементом развития детей», — считает Фрэнсис Куо, одна из руководителей лаборатории по изучению влияния окружающей среды на человека университета в Иллинойсе, занимающаяся изучением этого вопроса.
Однако важна и безопасность. Исследования показали, что в районах с зелеными насаждениями взрослые очень внимательно следят за детьми. Это тоже кое-что говорит о деревьях. Указанные выше исследования показали, как ведут себя большие группы людей, а что можно сказать об отдельном ребенке?
Современная жизнь обедняет наши чувства, сокращая фокус в основном до размеров монитора компьютера или экрана телевизора. Природа же, наоборот, активизирует и развивает чувства, которые, в свою очередь, являются первостепенным и непосредственным средством защиты ребенка. Дети, проводящие на природе много времени и умеющие видеть мир, имеют больше шансов развить в себе психологическую способность к выживаемости, которая поможет им определить реальную опасность. Такие дети, скорее всего, не будут выискивать в жизни опасности надуманные. Игры на природе могут привить инстинктивную уверенность в себе.