Невеста для гея

— Нисколько. Они мне бесплатно достались. Ты, главное, не забывай их принимать. И гуляй побольше на свежем воздухе. Открытые окна за прогулку не считаются.

Три дня я провалялась на диване, практически не вставая. К дивану я придвинула табурет, на который поставила графин с водой, стакан, разложила лекарства и шприцы. Указания Заиры выполняла неукоснительно. Но на прогулки так и не решилась. Мне с кровати вставать было страшно из-за слабости и головокружения, не то чтобы куда-то выходить. Окна были распахнуты круглосуточно. Не хватало воздуха, казалось, что задыхаюсь. И чувствовала себя, как старуха, которой через пять минут исполнится девяносто. Большую часть времени спала, остальное время просто лежала и ни о чём не думала, словно впала в анабиоз. Женя ежедневно по вечерам скидывал мне отчёт, как идут дела в отделе, не забывая при этом спрашивать о моём самочувствии.

На электронных часах, на которые я бесцельно пялилась около часа, наблюдая, как меняются цифры на табло, было 14:35, когда услышала, что кто-то звонит в дверь. Я продолжала смотреть на часы и считать про себя количество звонков в надежде, что этот кто-то поймёт, что здесь его не ждут и уйдёт. Насчитала десять раз и всё-таки поднялась с кровати, чтобы увидеть этого настырного визитёра. Им оказался Ник.

— Почему так долго? — спросил он, внимательно осматривая меня с головы до ног и хмурясь.

— Спала, — проворчала я. — И не надо было десять раз трезвонить.

— Чутко же ты спишь, — в голосе послышались язвительные нотки.

— Я никого не ждала. И незачем на меня так смотреть.

Скорее всего, такую меня он не ожидал увидеть. Немытые три дня, нечёсаные волосы, длинная серая широкая футболка с растянутым воротом, бесстыдно оголяющим плечо. И зубы! Я же их тоже всё это время не чистила. Я отошла на шаг дальше, чтобы он не почувствовал несвежее дыхание.

— Я переживал за тебя. Тебе же из-за меня стало плохо. Телефон вне зоны доступа. Женька говорит, что с тобой всё хорошо, а сам какой-то дёрганный всё время.

— Всё нормально. Это не из-за тебя. Так совпало.

— Нормально, — невесело усмехнулся он. — Я вижу.

Я стояла и не знала, как мне поступить. Пригласить его войти? Не такая я радушная хозяйка, чтобы малознакомых людей пускать к себе. Сказать, что он может теперь со спокойной совестью уйти? Слишком невежливо.

Но Ник, заметив, что от меня ничего не дождёшься, сам исправил ситуацию, которая рисковала стать неловкой.

— Том, хотел попросить тебя съездить со мной кое-куда. Заодно прогуляешься.

— А куда?

— Да так, прогуляться на свежем воздухе.

Вспомнив слова Заиры про свежий воздух, я приняла его приглашение.

— Собирайся, а я подожду в машине.

— Можешь здесь подождать. Проходи, — сказала прежде, чем успела подумать.

Ник улыбнулся и вошёл, а я отступила вглубь коридора и указала ему на дверь в кухню.

— Чай? Кофе? — я потянулась на верхнюю полку шкафа за кружкой.

— Я бы поел чего-нибудь, — улыбнулся Ник. — Я ещё не завтракал.

Вот это наглость! Я выдохнула, но достала из холодильника кастрюлю с четырёхдневным борщом, который я даже не пробовала. У Женьки всё хорошо получается, так что съест как миленький. Я принюхалась: прокисшим не пахнет да и ладно. Налила борщ в тарелку и, разогрев в микроволновке, поставила перед Ником. Вспомнила про хлеб, заглянула в хлебницу, ужаснулась, увидев зеленовато-серую плесень, покрывавшую початую буханку нежным пушком. Хлеб пришлось отправить в мусорное ведро.

— Извини, но придётся обойтись без хлеба, — прозвучало чуть виновато.

— А ты? Почему себе не налила? — спросил он

— А я не хочу, — проворчала я.

— Я не люблю есть один. Поешь со мной, пожалуйста, — видимо, то, что произошло с хлебом, навело его на мысли о том, что на кухню я за эти дни не наведывалась.

Ник бросил недовольный взгляд на полтарелки борща передо мной, но ничего не сказал. Я отправила в рот первую ложку и с трудом проглотила.

— Отменный борщ, — похвалил Ник. — Правы были родители, когда говорили, что ты хорошая хозяйка.

— Спасибо, — сухо ответила я, умолчав, что к приготовлению борща не имею никакого отношения.

Где-то я читала, что мужем может быть только тот мужчина, которого ты можешь представить сидящим на кухне и пьющим с тобой чай. Ника и представлять не нужно было. Он был здесь, только не чай пил, а уплетал, не переставая нахваливать «приготовленный мной» борщ. Ник казался таким домашним, таким естественным. О чём я только думаю? Нужно уйти отсюда побыстрее, пока мысли не превратились в нецензурные фантазии. Я проглотила борщ, практически не пережёвывая, а потом подскочила, будто боялась опоздать.