Сказки дервишей

Рударигх на этот комплимент распустил хвост веером.

– Первая истина, – сказал суфий, – состоит в том, что я есть тот, кого зовут Омар, суфий из Тарагоны. Вторая – это то, что ты согласился меня отпустить, если я скажу истину. Третья состоит в том, что ты хочешь знать истину, которая соответствует твоему пониманию.

Впечатление от этих слов было таково, что тиран был вынужден отпустить суфия.

Эта история служит введением в устные предания, которые по традиции идут от аль-Мутанаби. Рассказчики утверждают, что он запретил их записывать в течение тысячи лет.

Аль-Мутанаби, один из величайших арабских поэтов, умер тысячелетие назад.

Эта коллекция преданий отличается тем, что постоянно перерабатывается, поскольку истории из нее непрерывно рассказывают в соответствии с «изменением времени».

Султан в изгнании

Рассказывают, что однажды султан Египта призвал к себе ученых мужей и, как часто бывает в таких случаях, в собрании разгорелся спор. Предметом обсуждений было ночное путешествие Мухаммада. В предании говорится, что Пророк был вознесен со своего ложа прямо в небесные сферы. Он успел увидеть рай и ад, девяносто тысяч раз беседовал с Богом, пережил еще многое другое и возвратился на Землю в то время, когда его постель еще не остыла, а сосуд с водой, перевернувшийся при его восхождении, даже не успел полностью опустеть.

Некоторые считали это возможным благодаря различным измерениям времени. Султан же утверждал, что это совершенно невозможно.

Мудрецы уверяли, что для божественной силы все возможно. Но этот аргумент ничуть не удовлетворил монарха.

Известие об этом споре разошлось и дошло, наконец, до суфийского шейха Шаха ад-дина, который тотчас же поспешил во дворец.

Султан почтительно приветствовал Учителя и оказал ему должное гостеприимство.

– Я вижу, – сказал шейх, – что обе стороны одинаково далеки от истины. Поэтому без всяких предисловий я приведу свое доказательство: предание можно объяснить фактами, поддающимися проверке, и нет нужды прибегать к голым предположениям или скучной и беспопомощной «логической аргументации».

В тронном зале было четыре окна. Шейх приказал открыть одно из них. Султан выглянул и ужаснулся: он увидел вдали на горе приближавшуюся к дворцу несметную армию.

– Не беспокойтесь, это всего лишь мираж, – сказал шейх. Он закрыл окно и открыл его снова: видение исчезло.

Когда открыли другое окно, султан в ужасе вскрикнул – весь город был объят пожаром.

– Это мираж, – напомнил шейх.

Он закрыл окно и открыл его снова – город стоял невредим.

Распахнули третье окно, и султан увидел, что жестокое наводнение грозит затопить дворец. Но и эта картина исчезла без следа, когда султан посмотрел в окно еще раз. В четвертом окне вместо обычной пустыни взору открылся райский сад, который также оказался иллюзией.

Затем шейх попросил принести сосуд с водой и предложил султану окунуть на мгновение голову в воду. Султан сделал это, но едва он коснулся лицом воды, как оказался один на пустынном берегу моря, в незнакомом месте.

Не помня себя от ярости, султан поклялся отомстить шейху за его колдовские чары.

Вскоре ему повстречались дровосеки. Они спросили его, как он здесь очутился. Не желая выдавать им своего истинного положения, он сказал, что его корабль затонул, а ему удалось спастись. Они дали ему кое-какую одежду, и он направился в город. Там какой-то кузнец, увидев его бесцельно слоняющимся по улицам, спросил его, кто он такой: «Я купец, – ответил султан, – все мои товары погибли в кораблекрушении, мне же удалось спастись, но я остался нищим и голым. А эту одежду дали мне дровосеки».

Тогда кузнец рассказал ему, что по обычаю их страны любой пришелец может сделать предложение первой женщине, выходящей из бани, и она обязана дать согласие выйти за него замуж.

Султан подойдя к бане увидел, как оттуда выходила прекрас-ная женщина. Он спросил ее, замужем ли она. Оказалось, что у нее есть муж. Вторая была безобразная, но, к счастью, и она оказалась замужем. И третья была замужем. Он подождал еще немного и увидел прелестную женщину. Она сказала, что у нее нет мужа, но прошла мимо него, видимо, ее оттолкнул его жалкий вид. Через некоторое время перед ним появился какой-то человек и сказал: «Меня послали отыскать здесь чужеземца в грязной одежде. Пожалуйста, следуй за мной».

Султан последовал за ним, и скоро они вошли в великолепный дом. Слуга провел его в богато убранную комнату и оставил там одного. Прошел час, и в комнату вошли четыре прекрасные женщины в роскошных одеждах, вслед за ними появилась пятая, еще более прекрасная. Султан узнал в ней ту женщину, которая ответила, что не замужем. Она приветствовала его и объяснила, что торопилась подготовить дом к его приходу и что ее холодность была всего лишь соблюдением обычая, которого придерживались все женщины этой страны на улице.

Султана одели в изумительные одежды, принесли для него изысканные яства и весь вечер услаждали его слух утонченной музыкой.

Семь лет прожил он со своей женой, пока они не растратили все ее состояние. Тогда женщина сказала, что теперь он должен обеспечить ее и семерых сыновей.

Вспомнив своего первого друга в этом городе – кузнеца, султан решил попросить у него совета. Так как султан не знал никакого ремесла, кузнец посоветовал ему пойти на базар и наняться носильщиком. Он так и поступил.

Но в первый же день работы, перетащив ужасно тяжелый груз, он заработал только одну десятую часть того, что было необходимо для пропитания его семьи.

На следующий день султан пришел к морю и отыскал то самое место, где он очутился семь лет назад, погрузив голову в сосуд с водой. Решив помолиться, он стал совершать омовение и, окунув голову, вдруг увидел, что находится в своем прежнем дворце, рядом с шейхом и придворными. Перед ним стоял сосуд с водой.

– Семь лет в изгнании, о злодей! – заорал султан, – семья, необходимость быть носильщиком! И как ты не побоялся Бога всемогущего!

– Но ведь это длилось только одно мгновение. Придворные подтвердили слова шейха, но султан не мог заставить себя поверить в это. Он уже хотел было отдать приказ о немедленной казни шейха, но тот, предвидя, что так должно было случиться, применил искусство, называемое «аль-кахайбат» (наука об исчезновении), благодаря которому в мгновение ока переместил-ся в Багдад, на много дней пути от столицы Египта.

Оттуда он прислал султану письмо:

"Семь лет прошло для тебя, как ты уже понял, в течение одного мига, пока твоя голова была в воде, – это всего лишь проявление определенных способностей, и твое переживание не имело особого значения – оно было иллюстрацией того, что может случиться.

Ты спорил о том, могла ли постель не остыть, а сосуд не опустеть, как об этом говорится в предании о пророке.

Не то важно, может что-либо произойти или не может, – все может произойти. Важно значение происходящего. Пережи-вание Пророка имело глубокое значение, тогда как происшедшее с тобой не имело никакой ценности".

Утверждается, что любой отрывок в Коране имеет семь смыслов, каждый из которых соответствует состоянию читателя или слушателя.

Этот рассказ, как и многие другие суфийские истории подобного рода, подчеркивает изречение Мухаммада: «Говори с каждым в соответствии со степенью его понимания».

Ибрахим Кхавас формулировал суфийский метод в таких словах: «Демонстрируй неизвестное в терминах того, что называется „известным“ в данной аудитории».

Настоящий вариант рассказа взят из манускрипта, называемого «Ну-нама» («Книга Ну») – коллекция Наваба из Сурдханы, которая датируется 1597 годом.