Осколки будущего

Аня наблюдала за комнатой 318а до вечера и весь следующий день. Сначала украдкой, потом приоткрыла свою дверь и читала, сидя на полу. То и дело мысли устремлялись куда-то далеко от напечатанного текста, и Аня думала, бесконечно долго думала о происходящем.

Не может быть, не бывает так. Должно иметься объяснение тому, что "её утопленница" живёт в соседнем номере. Номере, которого нет.

А ещё она ведь нормально изъяснялась тогда в лифте. Нет ли смысла просто побеседовать, обсудить?.. Аня несколько раз собиралась с духом и вставала, планируя постучаться, но так и не нашла в себе мужества.

Радовало только то, что мама, Соня и Стас гуляли где-то. Ещё не хватало расспросов братца о том, что она тут затеяла, или повторюхи-Сони в компаньонки!

Дверь 318а скрипнула после заката (если утопленница не выходила во время завтрака и обеда, когда Аня бегала вниз за припасами, или ночью). Шпионка, уж не чаявшая такой удачи, отпрыгнула в глубь комнаты. И тут же, взяв себя в руки, вышла, отправляясь за противницей.

Они спустились в лифте и даже поздоровались, потом Аня проявила бдительность и спряталась. Уже стемнело. Заканчивался ужин.

То, что таинственная женщина идёт в сторону моря, стало ясно почти сразу. Стараясь привлекать поменьше внимания, Аня следовала за своей соседкой по пятам. На полпути к пляжу шагнула в тень закрытого дневного кафе и, зажмурившись, на секунду "сняла" отсутствующий костюм, после чего превратилась вновь в целях конспирации. Евгения Витальевна уверяет, что их матерчатые маски - не просто тряпки, а настоящая магическая защита от узнавания.

Дальше Аня двигалась уже в боевом сарафане.

Когда они с утопленницей оставили позади полный народа парк отеля и ступили на песок, Аня поняла, что упускает преследуемую. Этого делать никак нельзя - нужно действовать. Сейчас же. Немедленно.

- Мадам! - позвала Аня. - Постойте! Надо поговорить!

Женщина обернулась, сверкнув большими глазами.

- Вали-ка отсюда, - негромко посоветовала она, - я спешу. Давай-давай, а то пожалеешь...

- Я полупокойников не боюсь, - холодно отрезала Аня. Собеседница вздрогнула, невольно бросая взгляд на своё идеальное тело.

- Кто ты такая? - истерично выдохнула она.

- А ты? Меня можешь считать стражем покоя пострадавших, - выдала Аня отрепетированную в часы безделья фразу. - И я хочу знать, за что они пострадали.

Женщина склонила голову, глядя на помеху. Прохладный ветер, накатывающий со стороны моря, шевелил её волосы и почти невесомое, воздушное платье; дул в лицо внезапно обретшей твёрдость Ани. На устах загадочного создания едва проглядывалась лёгкая, но совсем недобрая улыбка, а её зрачки, казалось, тускневшие в далёком свете фонарей ближайшей аллеи, то и дело поблёскивали.

- Любопытной Варваре...

- Какие познания в фольклоре, - мигом схватила принцесса Авелилона, - значит, ты была человеком?

- Была ли я человеком?! - разгневалась женщина. - Была и стану опять! Или кто мне помешает? Ты?!

- Смотря какой ценой.

- А какой угодно!

И с этими словами существо, кожа которого стремительно синела на ветру, рванулось к Ане, намереваясь сбить с ног. Но та ожидала нападения и движением ладони отбросила утопленницу к морю энергетическим сгустком. Следующий же цепью сковал её конечности.

- Простите. Но ваши средства чересчур неприемлемы, - тяжело дыша, крикнула Аня, подбегая, - и потому...

Она замахнулась, но тут пленница застонала, вскинув такой отчаянный взор, что шар застыл в руках, а внутри всё похолодело.

- Кто ты? - прошептала связанная. - За что ещё и ты хочешь причинить мне вред?

- Ещё?

- Только не убивай, - тоскливым голосом взмолилось чудовище. - Я расскажу всё... всё, что пожелаешь.

- Кто ты такая? - испаряя оружие и опускаясь на корточки, спросила Аня. Пленённая уже потеряла признаки живого человека: на песке сидела та самая утопленница, которая так старательно пыталась увлечь в своё царство Аню всего несколько дней назад.

- Меня зовут Регина. Регина Ростовцева, - хрипло выдавила женщина. - То... то есть звали. Я прилетела сюда две недели назад. Я... была совершенно счастливой. Имела всё... всё, понимаешь?! Я такая молодая... я не хочу подыхать! Я не должна тут подохнуть!

- Не понимаю.

- Я утонула, - просипела женщина, - утонула глупо и ужасно. Просто захлебнулась волной. Закашлялась. Наверное, в лёгкие вода попала - и я не удержалась на поверхности. Занавес. Досрочный финал. На выход с вещами. Реджи сыграла в ящик...

- Но как?..

- Море, - в глазах сумасбродки появился странный огонёк, - со мной заговорило само море. Оно поняло, что не имеет права отбирать такую жизнь. Оно знало, что я достойна большего. - Разбухшие губы налились кровью. - Но оно не могло отпустить меня за просто так. И поставило условие. Дало две недели сроку, чтобы взамен себя я принесла в жертву десятерых. Только тихо, незаметно, не привлекая внимания и не поднимая паники. - Она неестественно наклонила голову и быстрее задышала, широко раздувая крылья мертвенно-бледного носа. - Оно обещало воскресить меня, если я выполню условие. Это честный обмен! - гаркнуло чудище. - Я теперь могу, высасывая силы других, получать назад свою внешность и становиться видимой. Я искала среди отдыхающих тех, кто куда меньше достоин здравствовать! Я не хватаю кого ни попадя! Я ищу... и нахожу. Недостойных. Я куда достойнее... Я выбирала их, пока была человеком, а когда энергия кончалась, подстерегала в воде и топила. Отдавала морю. Я могу снова жить...

- Но... как ты смеешь решать, что они недостойны?! - ахнула Аня.

В Регине что-то потухло. Вмиг угасло, и по синюшной щеке скатилась одинокая крупная слеза. От неё пахло тиной.

- Я хотела верить в это. Прости. Прости меня... Я уйду. - Она вскинулась опять. - Уйду. Сама. Туда, в пучину - и откажусь от нашего договора. Только пообещай: ты сообщишь моим близким о моей смерти. Пожалуйста. И в отеле. Они ведь не ищут пропавших, если никто не поднимает хай. Скажут потом, что я свалила куда-нибудь в город и не вернулась. Им не нужны проблемы. А я не хочу навечно остаться заложницей этого жестокого моря...

Аня молчала, не было сил говорить. Она в один момент примерила на себя всё, что сказала эта несчастная, так безысходно плачущая у её ног.

- Я... я обещаю, - промолвила принцесса Авелилона, робко кладя руку на склизкое плечо и лёгким движением снимая оковы, - обещаю, Регина. И... извините меня за то, что... что не дала вам... Но они тоже имеют право жить.

- Ничего, я понимаю. Понимаю...

В следующую секунду Аня почувствовала рывок. Утопленница схватила её за грудки и перекинула через себя, швырнув в сторону волнореза, о который Аня ударилась макушкой. И тут же липкое тело навалилось сверху, а запястья стальной хваткой сжали ледяные пальцы. От неё разило морем и водорослями, а ещё могильным холодом.

- Тупая наивная идиотка, - прошептала в самое ухо Ани Регина Ростовцева. - Думаешь, чьи-то жалкие судьбы важнее моей? Никто, никто не заслуживает счастья больше, чем я! Это дошло даже до мёртвого, бесчувственного моря! Никто, кроме меня...

Голова раскалывалась на части, и не только фигурально: Аня ощущала, как с затылка капает что-то тёплое. Лицо обдавало гнилостное дыхание покойницы. Запах йода смешивался с запахом крови. Всё плыло.

- Малолетка, ты тоже поможешь моему воскрешению!

С этими словами Регина стылыми губами впилась в приоткрытый Анин рот.

Тошнота... Туман перед глазами ложился клубами. Магия утекала, как из раны, через горло в хищную глотку этого морского демона.

Аня старалась собрать волю в кулак и отбросить хитрую гадину, но не могла. Жизнь таяла, растворялась, переходила к утопленнице.

Из последних сил она отпихнула противницу сгустком энергии, сама же упала локтями и коленями в крошево ракушек у волнореза. Попыталась встать, но тут же её снова сбило на землю, хладные ладони обхватили шею, а рот опять накрыло смертельным поцелуем. В уплывающем сознании Ани образы перемешались и слились в один огромный водоворот. Священный камень блестел сиреневым, смеялась диким хохотом зубастая пасть Духа Справедливости, клейкие пальцы пережали сонную артерию... Аня слышала голос Ники Климовского и видела, как пляшет вокруг необузданное пламя. А в голове всё громче и громче отдавались затухающие удары сердца...