Страница 21 из 30
Великая Княжна Ольга. 1914 г.
«Моя милая, дорогая девочка… Мы все должны переносить испытания: и взрослые люди, и маленькие дети. Бог преподает нам урок терпения. Я знаю, что для тебя это особенно трудно, так как ты очень глубоко всё переживаешь и у тебя горячий нрав. Но ты должна научиться обуздывать свой язык. Быстро помолись, чтобы Бог тебе помог… Тогда с Божией помощью тебе будет легче терпеть. Да благословит тебя Бог. Очень нежно тебя целую. Твоя Мама».
В своей книге «Подлинная Царица» Юлия Ден (она была не намного старше Ольги) подробно рассказывает о Великих Княжнах. Проживая рядом с дворцом и часто общаясь с царской семьёй и детьми, она всем сердцем привязалась к ним: «Жили мы тогда счастливой жизнью. Великие Княжны на глазах превращались из девочек в цветущих, очаровательных девушек. Нельзя сказать, чтобы они были похожи друг на друга внешне, каждая из Их Высочеств обладала характерной для неё внешностью. Но все они были наделены милым нравом…
Великая Княжна Ольга Николаевна была самой старшей из четырёх сестёр-красавиц. Это было милое существо, и всякий, кто видел её впервые, тотчас влюблялся в неё. В детстве она была некрасивой, но в пятнадцать лет как-то сразу похорошела. Немного выше среднего роста, свежее лицо, тёмно-синие глаза, пышные светло-русые волосы, красивые руки и ноги. К жизни Ольга Николаевна относилась серьёзно, была наделена умом и покладистым характером».
Фрейлина императрицы баронесса София Буксгевден также оставила описание княжны: «Великая Княжна Ольга Николаевна была красивая, высокая, со смеющимися голубыми глазами… Она прекрасно ездила верхом. Из всех сестёр она была самая умная, самая музыкальная; по мнению её учителей, она обладала абсолютным слухом. Она могла сыграть на слух любую услышанную мелодию, переложить сложные музыкальные пьесы… Ольга Николаевна была очень непосредственна, иногда слишком откровенна, всегда искренна. Она была очень обаятельная и самая весёлая. Она была щедра и немедленно отзывалась на любую просьбу».
Генерал М. К. Дитерихс вспоминал: «Великая Княжна Ольга Николаевна представляла собою типичную хорошую русскую девушку с большой душой. На окружающих она производила впечатление своей ласковостью, своим чарующим, милым обращением. Со всеми она держала себя ровно, спокойно и поразительно просто и естественно. Она не любила хозяйства, но любила уединение и книги. Она была развитая и очень начитанная; имела способности к искусствам: играла на рояле, пела и в Петрограде училась пению, хорошо рисовала. Она была очень скромной и не любила роскоши».
Великие Княжны Ольга и Татьяна. 1914 г.
«У Ольги Николаевны хрустальная душа», — говорили её учителя.
«Старшая, Ольга Николаевна, обладала очень живым умом, — делился своими впечатлениями учитель царских детей Пьер Жильяр. — У неё было много рассудительности и в то же время непосредственности. Она была очень самостоятельного характера и обладала быстрой и забавной находчивостью в ответах. Вначале мне было не так-то легко с нею, но после первых стычек между нами установились самые искренние и сердечные отношения.
Она всё схватывала с удивительной быстротой и умела придать усвоенному оригинальный оборот».
Все как один утверждают, что Ольга обладала большим умом. Но ум этот был склада философского, а не практического. Она любила отвлечённо рассуждать, и её суждения отличались большой глубиной.
«Всё это только красивые фразы, — однажды сказала дочери императрица Александра Фёдоровна, — а дела нет никакого!» На что мудрая Ольга ответила: «Красивые слова поддерживают людей, как костыли, — и добавила: — При Екатерине было сказано много красивых слов, которые перешли потом в дело» (любимой исторической фигурой у Ольги была Екатерина II).
В 20-летнем возрасте Ольга получила право распоряжаться частью своих денег, и первой её просьбой было разрешить ей оплатить лечение ребёнка-инвалида. Выезжая на прогулки, Ольга часто видела этого ребёнка, ковыляющего на костылях, и слышала, что его родители были слишком бедными, чтобы платить за его лечение. Для лечения мальчика она начала откладывать деньги из своего небольшого ежемесячного содержания.
С прислугой Ольга, как и все сёстры, была неизменно ласкова и проста в общении. Прислуга тоже очень любила царских детей. Старик камердинер Волков говорил: «Я не умею рассказать про характеры Царской Семьи, потому что я человек не учёный, но я скажу, как могу. Я скажу про них просто: это была самая святая и чистая семья». Любимицей же Волкова была Великая Княжна Ольга. «Ольга — это Романова!» — с гордостью повторял он.
Когда Ольга превратилась в красивую цветущую девушку, в семье встал вопрос о её замужестве. Найти подходящую партию было нелегко, и не только потому, что «народ-то всё пустой стал, махонький», как говорил старик Волков, обладающий простой житейской мудростью, а потому что Ольга категорически не хотела покидать Россию.
Ольге предлагали выйти замуж за румынского принца. И хотя родители с обеих сторон благосклонно относились к возможному браку, Ольга наотрез отказалась. «Если я этого не захочу, этого не будет, — заявила княжна. — Папа мне обещал не принуждать меня, а я не хочу покидать Россию». На замечание Пьера Жильяра о том, что она всегда будет иметь возможность возвращаться на Родину, Ольга ответила: «Несмотря на всё, я буду чужой в моей стране, а я русская и хочу остаться русской!»
И она до конца осталась русской с хрустально-чистой душой, полной безграничной любви к России и к своей семье.
Княжну Ольгу часто называли «дочь отца», поскольку она была похожа и внешне на отца, и душевным строем. Чем старше и самобытнее становилась старшая дочь, тем ближе становилась она государю. По воспоминаниям очевидцев, в последние годы он не раз приходил на «детскую половину» по ночам, будил Ольгу и делился с ней новостями и мыслями. В январе 1915 года, когда семья жила в Кремлёвском дворце в Москве, свидетелем этого бывал караул юнкеров Александровского военного училища.
«Дочь отца».
Не раз, когда ожидались важные вести, царь подолгу один ходил по коридору. Когда телеграммы приносили, он вызывал Ольгу. Затем государь зачитывал ей телеграммы и совещался с ней, гуляя по коридору с «маленьким близким другом».
Граф С. Ю. Витте сообщал о том, что в то время, когда у императора ещё не было наследника, он задумывался о том, «нельзя ли в случае, если они не будут иметь сына, передать престол старшей дочери».
Кто знает, как при иных исторических обстоятельствах сложились бы дальнейшие судьбы России и какую роль сыграла бы Великая Княжна Ольга, мудрая, милосердная и сильная духом дочь государя.
Вторая дочь Императора Николая II и Императрицы Александры Фёдоровны родилась 10 июня 1897 г. в Петергофе. Её назвали Татьяной, поскольку императору понравилась мысль, что его дочерей будут звать Ольга и Татьяна, как сестёр Лариных в поэме А. С. Пушкина «Евгений Онегин».
С детства трепетно-внимательная к характерам дочерей Александра Фёдоровна отмечала внешнюю сдержанность, задумчивость и спокойствие Татьяны при сильной игре чувств и эмоций в душе. Почти при любых жизненных обстоятельствах княжна оставалась чуть сдержанной, задумчиво-ласковой, приветливой и ровной со всеми, редко её видели плачущей или сердитой, чем-либо опечаленной. Все страсти её живой, одухотворённой натуры бушевали только внутри неё.
Все портреты Татьяны Николаевны в юности, оставленные её современниками, очень схожи между собой. Приведём здесь наиболее яркие из них.
Софья Яковлевна Офросимова, фрейлина императрицы, вспоминала: «Направо от меня сидит Великая княжна Татьяна Николаевна. Она Великая княжна с головы до ног, так она аристократична и царственна! Лицо её матово-бледно, только чуть-чуть розовеют щёки, точно из-под её тонкой кожи пробивается розовый атлас. Профиль её безупречно красив, он словно выточен из мрамора резцом большого художника.