Идти на ощупь

Он бросил взгляд на единственную в комнате постель. Пашка хотел что-то возразить, но один из парней за долю секунды подлетел и ударил его под дых так, что тот согнулся и осел на пол.

* Решили всей компанией обогатиться? Дело хорошее, только не за мой счет, - продолжал, тот, кого назвали Байконуром.

* Я вам правду сказала, мы ничего не знаем ни о каких деньгах, - затараторила Соня.

* Девочка, я тебе не няня, сто раз объяснять не собираюсь. Деньги взял твой муж, возможно, в соавторстве со своей подружкой-потаскушкой. Если ты и вправду не знаешь, где деньги, то, по крайней мере, знала своего мужа. Думай и ищи, куда он мог их припрятать. А чтобы тебе лучше думалось, твой друг погостит пока у нас.

Он пнул ногой корчащегося на полу Пашку и сплюнул себе под ноги.

* Слышь, бать, а может ребенка возьмем? - спросил второй боец.

* Сколько раз я тебе говорил, думай головой, Федя. Что ты с младенцем делать будешь? Сиську ему дашь? Или тебе памперсы охота поменять? И меньше телевизор смотри, - Байконур закатил глаза, а затем, немного помолчав, добавил: - Да и... дите все-таки...

На мгновение Соне показалось, что в его лице, до этого момента казавшемся ей звериным оскалом, проступило что-то человеческое. Но видение это растаяло так же быстро, как и появилось.

Они схватили задыхающегося Скворцова под плечи и поволокли к выходу, а Соня так и осталась стоять с ребенком на руках. Она привалилась к стене и стала медленно, сотрясаясь от беззвучных рыданий, сползать на пол. Ее жизнь, едва начавшая приобретать нормальные очертания, вновь разбилась вдребезги.

Спустя несколько минут, она все же взяла себя в руки, уложила Вику в кровать и подняла телефон, который закатился под кресло, когда Пашку ударили в живот. Соня быстро отыскала в записной книжке номер Влада, но на том конце никто не отвечал. Длинные гудки обрывались, и приятный женский голос говорил: "Абонент не может ответить на ваш звонок, пожалуйста, перезвоните позднее". Она вновь и вновь нажимала на маленький зеленый телефончик в углу экрана. Наконец, Влад ответил. Он казался сонным и каким-то больным.

* Да, Паш, слушаю.

* Владислав, Павла похитили! Те самые люди, что звонили мне с угрозами! Если мы не найдем деньги, они убьют его, как и Тему!

* Простите, кто звонит?

* Это Соня!

* Какая Соня?

* Софья Левнюк! Я была у вас дома сегодня. Точнее не у вас, а у вашей соседки.

Ей еще несколько раз пришлось ему объяснять, кто она такая и что произошло. В конце концов он сказал: "Да, Соня, я вас понял, успокойтесь". Послышались короткие гудки.

Она ошеломленно смотрела на телефон, а затем бросила его на пол, словно он был ядовит, и попятилась. Соне казалось, что ее только что, как и Скворцова, ударили в солнечное сплетение и выбили дух. Влада совершенно не озаботило похищение друга. Он был спокоен и безразличен, будто ему сообщили о том, что вечером обещают дождь. Последняя надежда угасла. Они запытают Пашу до смерти, а потом придут за ней и ее дочерью.

Любой человек знает, как страшно просыпаться от телефонного звонка. Сразу понятно: случилось что-то очень плохое. Вдвойне неприятно, если не помнишь, как уснул, и совсем уж жутко, когда не можешь понять, где находишься. Такой экстремальный опыт выпадает испытать далеко не каждому.

Влад был совершенно дезориентирован. Он лежал на чем-то твердом и никак не мог нащупать трезвонящий телефон. А тот все продолжал и продолжал надрываться. Затем на несколько секунд замолкал, и вновь принимался звонить. Это был Скворцов, на него была установлена специальная веселенькая мелодия, которую тот сам же и выбрал.

Наконец, Влад нашел мобильный, трясущимися руками нажал кнопку и проговорил: "Да, Паш, слушаю". В горле пересохло, и вместо слов вырвался только нечленораздельный хрип. Однако, это оказался не Пашка. Какая-то молодая женщина тараторила что-то сквозь слезы. Владу пришлось раза четыре переспрашивать прежде чем он понял, что звонит Софья Левнюк, и еще пару раз, чтобы разобрать, что она пытается ему сообщить. "Да, Соня, я вас понял, успокойтесь", - сказал он и положил трубку. И только тогда до него начал доходить страшный смысл ее слов. Пашку похитили. Увезли те люди, которые, скорее всего, виновны в смерти Веры и Артема, которые пытали Сониного мужа и могут сделать со Скворцовым все что угодно.

Влада сковал ужас. Он не помнил, сколько просидел не шевелясь. Наконец, сознание начало проясняться. Вначале нужно было собрать по частям себя. Пол, на котором он сидел, был знакомым и пах родным домом. Последнее, что Влад помнил - то, как бармен Макс принес ему вторую бутылку той неизвестной дряни. Значит, ему удалось как-то добраться домой. Автопилот поработал на славу. Влад проверил карманы - пусто. Наивно было надеяться, что никто не позарится на их содержимое. Но сейчас это не имело никакого значения. Потеря остатков денег - меньшее из зол. На выкуп за Пашку ему все равно не накопить.

Он поднялся на ноги, дошел до своей кровати и взял в руки стоявшие на тумбочке говорящие часы. "Один час восемнадцать минут". Очень плохо. Впереди целая ночь. В такое время даже на помощь звать бесполезно. Несколько часов вынужденного бездействия и полного бессилия. Ну, по крайней мере, есть время все как следует обдумать.

Но голова раскалывалась и категорически не хотела соображать. Влад не раздеваясь лег на кровать. Еще раз: из дома в Заозерном пропали деньги. В этом как-то замешаны Вера и Артем Левнюк, но оба они мертвы, а деньги исчезли в неизвестном направлении. Значит был еще кто-то. Что объединяет Веру и Артема? - Ресторан "Идиллия". Есть там человек, или люди, которые обо всем узнали и решили увести у них добычу. Кто напал на Галину, и куда подевалась ее начальница.

Несмотря на крайнее волнение, алкоголь взял свое, и Влад отключился.

Он вновь стоял в окружении друзей и родных, смотрел на заплаканное лицо матери и не мог пошевелиться. За его спиной притаился хищник. Он подкрадывался. С каждым мгновением все ближе и ближе. Тонкие холодные пальцы сжали его запястье.

Влад открыл глаза, и мысли его продолжились с того же места, на котором прервались. Артем и Вера. Подполковник Видный наводил о них справки. По его данным, у них был роман. Почему же тогда Галина не рассказала ему, Владу, об этом. Она ведь близко общалась с Верой, и Левнюка хорошо знала. Неужели не догадывалась? Быть не может. Женщины такие вещи вмиг замечают. Вместо этого она навела их на того жалкого семьянина из санатория "Рассвет". Пыталась отвлечь, запутать?

Влада вдруг резко затошнило. Он с трудом успел добежать до ванны, а потом долго приводил себя в порядок. Затем, прижав ко лбу мокрое полотенце, прошел в кухню. Там в шкафчике, в старой обувной коробке, были свалены вперемешку лекарства. Найти нужную таблетку без посторонней помощи среди десятков одинаковых блистеров - задача для слепого человека почти невыполнимая, но, к счастью, шипучий аспирин сильно отличался от остальных лекарств. Влад быстро нашел крупные таблетки, упакованные в мягкую ломкую фольгу, кинул две в стакан, залил остывшей кипяченой водой из чайника и с облегчением облокотился на подоконник. Оказывается, ему ужасно хотелось пить.

Головная боль почти сразу ослабла. Он постоял еще немного прислонившись лицом к прохладному стеклу. Из припаркованной во дворе машины доносилась музыка, и бодрый голос произнес: "На часах половина девятого утра, и пришло время для свежих новостей".

"Пора действовать", - подумал Влад. Нужно было срочно что-то предпринять, но что? Ему необходимо поговорить с Галиной. Он спросит ее напрямую, как есть, и если она лжет, он поймет. Он наивен, но не глуп. Влад обулся, привычным движением сорвал со стены трость и уверенно вышел за дверь.

"Рассвет" находился на второй линии на другом конце города. Идти до него было минут пятнадцать. Влад торопился. Мысли его метались. Беспокойство за Пашку сменялось щемящей тоской от подозрений насчет Галины и путаным перебором известных фактов. Выстроить их в нужном порядке и привести к общему знаменателю никак не получалось, как будто не хватало ключика, какой-то мелкой детали, которая все расставила бы по местам. Его не отпускало ощущение противоречия. Он был уверен, что под самым его носом кто-то лжет, только вот этот кто-то не учел, что нос - его сильное место.