Страница 3 из 18
Сходные результаты получили Р. Бэрон и его коллеги. Но есть и противоречащие этим данные. Бэрон считает, что главное – не столько температура сама по себе, сколько тот дискомфорт, который переживал человек. Агрессия с бо́льшей вероятностью возникает при среднем уровне дискомфорта. Если дискомфорт крайне интенсивный или очень слабый, агрессия подавляется. Однако многие факты реальной жизни не подтверждают эти выводы.
На уровень ощущаемого дискомфорта и агрессивности оказывает влияние также холод[13]. Поэтому целесообразно объединить полученные для жары и холода данные и вывести общую нелинейную закономерность влияния температуры воздуха на агрессивность человека и на количественные изменения совершаемых агрессивных действий.
Тип личности и характерные для нее стратегии поведения, взаимодействуя со средовыми факторами, в частности, с температурой воздуха, приводят к выбору человеком определенной линии поведения. Именно поэтому жара не у всех усиливает агрессивность, точно так же, как и холод.
Еще в 1973 году Альберт Бандура указал на то, что любые фрустраторы и другие неприятные раздражители, вызывая дискомфорт, способствуют возникновению агрессии, если у человека агрессивные модели поведения являются устойчивыми и доминирующими. Эту концепцию можно расширить следующим образом: когда различные внешние стрессоры и стресс-фрустраторы вызывают у человека психический дискомфорт и отрицательные эмоции, в ответ он выбирает ту адаптивную стратегию, которая для него характерна и была закреплена в его памяти в прошлом. Выбор часто производится непроизвольно, как бы “сам собой”, естественным образом, что означает следующее: механизмы выбора в значительной мере подсознательны.
Когда в таких условиях человек выбирает агрессивную стратегию адаптации, другие возможные стратегии и модели поведения подавляются. И наоборот, когда выбирается неагрессивная стратегия (например, уход из ситуации, избегание неприятностей), тогда подавляются возможные агрессивные действия. В каждом из таких случаев у человека, как мы предполагаем, имеются и актуализируются соперничающие стратегии адаптации: выбор одной из них приводит к вытеснению остальных. Конкретно для случая жары А. Бандура предположил, что “изнуряющая жара будет подстрекать к нападениям на окружающих, когда агрессия – доминирующая тенденция, но подавит подобные действия, если агрессия является лишь слабой второстепенной реакцией”[14]. Но следует иметь в виду также и то, кто находится рядом с человеком, когда он оказывается под воздействием изнуряющей жары. Если рядом люди, к которым он пытает отрицательные чувства и если эти люди не способны на эффективную самозащиту, агрессия нашего субъекта будет более интенсивной, чем тогда, когда эти люди обладают противоположными качествами. Иначе говоря, имеет значение наличие или отсутствие релизеров и ингибиторов агрессии.
Можно предположить, что в тех случаях, когда жара или холод вызывают дискомфорт и индивид склонен выбирать неагрессивную стратегию адаптации, такой выбор могут пресекать новые фрустрации, усиливающие агрессивность человека. Проведенные эксперименты, как нам кажется, подтверждают такое предположение.
Например, Р. Бэрон и другие психологи проводили эксперименты, во время которых, кроме жары, испытуемых дополнительно подвергал фрустрации ассистент экспериментатора. Дополнительная фрустрация увеличила вероятность агрессивного поведения испытуемых. Но если дискомфорт очень интенсивный, люди все же стремятся скорее уйти из ситуации, чем отвечать агрессией на провокации ассистента. Если же, кроме общего дискомфорта от жары, человек, подвергаясь воздействию новых фрустраторов и стрессоров, переживает сильный гнев и другие негативные аффекты, он будет действовать агрессивно. Возможен и другой вариант: человек фрустрирован и находится в агрессивном, гневливом состоянии, а жара, “…Доводя ощущение дискомфорта до предела, становится для испытуемого “последней каплей”, порождающей стремление свести напряженные чувства до минимума (то есть выйти из эксперимента), вместо того, чтобы прибегнуть к агрессии. А вот при позитивном отношении со стороны ассистента вызванный жарой негативный аффект, возможно, лишь раздражает участников и доминирующей реакцией становится агрессия”[15].
Как видно из приведенных выше рассуждений и данных, взаимодействие факторов личностного и внешнего характеров достаточно сложно и нельзя однозначно утверждать, что усиление жары всегда вызывает агрессивное поведение. Играют роль также личность, ее доминирующие адаптивные стратегии и такие дополнительные внешние факторы, как присутствие других людей и их отношение к испытуемому.
Лабораторные исследования воздействия жары на агрессивность человека обнаружили один феномен, который фактически был указан выше, но мы считаем необходимым более четко показать его, поскольку он представляется нам принципиально важным.
Речь идет о следующем: когда с ростом температуры негативный аффект испытуемого усиливается, сначала наблюдается преобладание агрессивных реакций, но, в результате все большего усиления дискомфорта и отрицательного аффекта, эти ответы сменяются несовместимыми с агрессией реакциями, в частности, уходом из ситуации[16].
Мы уже отметили, что в подобных случаях имеет смысл говорить не просто о каких-то реакциях: речь должна идти об агрессивных стратегиях, в которых ведущую роль играют или агрессия (тогда это агрессивная адаптивная стратегия), или другие стратегии. Уход или бегство – лишь одна из возможных адаптивных стратегий.
Если так, то переход личности (испытуемого) от агрессии к другим формам поведения есть не что иное, как смена адаптивных стратегий, весьма интересное и фактически еще не исследованное явление. Здесь интересно то, что качество воздействующего раздражителя (жары) не меняется: меняется лишь ее интенсивность, но внутри личности происходит качественный скачок переживаний и, как следствие, смена адаптивных стратегий. Когда человек в реальной жизни вынужден оставаться в ситуации, его агрессивная стратегия тоже, по-видимому, сохраняется.
Каждая адаптивная стратегия – наступление, уход или дальнейшее пребывание в ситуации и приспособление к ней – сложное психологическое образование. Ее можно охарактеризовать в качестве сочетания комплекса адаптивных механизмов с установкой его использования в типичных проблемных ситуациях. Поэтому смена стратегий есть не просто переход от одних поведенческих реакций к другим, а скорее всего переход от одной сложной психологической системы к другой. Например, в агрессивную адаптивную стратегию входят не только насильственные физические действия, но и словесная агрессия, рационализации, атрибуции и другие защитные механизмы, действующие для обеспечения психологически комфортного состояния человека. Если выбирается стратегия ухода, то часто такой выбор требует оправдания, самооправдания с участием рационализаций; он нередко вызывает у личности когнитивный диссонанс, активизирует различные его гетеро– и автоатрибуции и т. п.
В свете всего сказанного должно быть понятно, что современные экспериментальные исследования агрессии, возникающей под воздействием отдельных факторов среды, пока что не являются комплексными и глубокими, хотя такая тенденция уже наблюдается[17]. Мы надеемся, что высказанные выше соображения приведут к организации новых эмпирических исследований. Только подобные более глубокие и реалистические исследования позволят устранить те несоответствия, которые обнаруживаются между результатами лабораторных исследований и наблюдениями за ходом естественного поведения людей.
13
См.: Бэрон Р., Ричардсон Д. , указ. соч., с. 162.
14
Бэрон Р., Ричардсон Д. , указ. соч., с. 160.
15
Бэрон Р., Ричардсон Д. , указ. соч., с. 161.
16
Бэрон и Ричардсон, указ. соч., с. 165.
17
См.: Крейхи Б. Социальная психология агрессии. СПб-М., 2003.