Колонист

— Сочту за честь, — сообщил неизвестно откуда вынырнувший Рюффен. В кафе точно не наблюдался, но против него ничего не имею.

Старательно отмерили расстояние, потом позволил выбрать из двух принесенных Гошем абсолютно одинаковых солдатских мушкетов первый попавшийся. Бретер не посмел отказаться. У него тоже имя, и не хочется прослыть трусом. Конечно, он предпочел бы знакомое оружие, да вот в данном вопросе его мнение как раз и не имеет значения. Я в полном праве требовать хоть на вилах драться.

Писаного кодекса не существует, но все же дурной тон драться с несовершеннолетними, больными, ближайшими родственниками, заимодавцами. Оскорбленный имеет возможность выбирать оружие и время. Естественно, полагались на традицию и привычное снаряжение, но у меня несколько отличающиеся от общих представления о чести. Наемные дуэлянты в списках уважаемых людей не числятся. Ехать за город неизвестно с кем и кто там поджидает — слуга покорный, ага. Заодно пусть в очередной раз и пошумят по моему поводу.

Оба мушкета достаточно хорошо знакомы: один — мой собственный, второй — Гоша. Бой точный, и неоднократно использовал в реальных стычках. В лесах и полковникам иной раз приходится шевелиться. А личный принес еще из Де-Труа. Для чужих глаз он не отличается, и все же когда держишь в руках неоднократно использованный и пристрелянный, это много приятнее чужих пистолетов сколь угодно высокого качества.

Рюффен махнул платком, я мгновенно вскинул оружие и выстрелил. На удивление, месье Генри тоже оказался лихим бойцом — успел ответно пальнуть. Где-то за спиной зазвенело выбитое стекло, и взвизгнул женский голос. Куда бы он ни целился, прежде чем упасть, а я специально затеял это на широкой улице, где сзади ничего не наблюдается, кроме моря с одной стороны и пустыря с другой, умудрился промахнуться на добрый фут в сторону. Надо потом сделать широкий жест и оплатить ущерб. Именно после таких вещей тебя почему-то начинают считать истинным шевалье. На самом деле чистая практичность.

— Убит, — крикнул майор от лежащего тела. — Прямо в голову.

— Это было неблагородно, — гневно вскричал месье Буссо Темп. Ему тоже очень захотелось подраться. И срочно. — Не желаете ли лицом к лицу? Или дикарю из Мичигана с дворянским оружием нечего делать?

— Ну, знаете ли, — достаточно громко сказал недовольный мужской голос. — Это переходит все границы. Поединок был честным.

Его поддержал гул голосов.

— Ну что ж, — сказал я демонстративно громко, — не очень понимаю, что может знать о чести работорговец. — А в Альбионе очень странное отношение к подобным людям. Полезны, но не войдут в общество никогда, даже будучи очень богатыми. При этом продавать собственных рабов не осуждается.

— Это оскорбление! — радостно завопила обезьяна с человеческим лицом. — Готов к вашим услугам прямо сейчас! — извлек Буссо клинок из ножен.

— Не одолжите ли саблю, майор?

— С удовольствием, — сказал Рюффен, доставая и протягивая ее с поклоном. Наклон четко отмерен и соответствует положению и уважению по отношению к собеседнику. Куда мне до таких манер. Долго придется тренироваться.

— Поглядим, на что ты способен! — вскричала морда со шрамом в восторге. Он уверен в своем преимуществе и победе.

Конечно, до мастера фехтования мне далеко, однако еще с Де-Труа, сначала с Адамом, затем с Рюффеном и вообще любым желающим я регулярно упражнялся при любой возможности. Прекрасно знал — рано или поздно придется доказывать нечто как раз таким способом. Дворяне обожают выяснять отношения между собой по разным, частенько глупейшим поводам. И я с некоторых пор вроде как принадлежу к их сословию. Лучше быть готовым к вызову, вечно уклоняться не удастся.

Клинки померили, сабля майора чуток длиннее тяжелого палаша в руках Темпа, однако, учитывая руки противника, все согласились — поединок предстоит равный. Народу заметно прибавилось, но все стояли далеко, не мешая и не пытаясь шуметь насчет нарушения эдиктов.

— Начнем? — сказал бретер, еле заметно скривив рот, и через мгновение пришлось отбиваться от быстрых сильных ударов.

С нехорошим чувством я осознал, что заигрался. Он опытнее и умелее. Едва успел отскочить, иначе бы он точно разрубил плечо. Лезвие клинка было настолько острым, что боли и не почувствовал сразу: все же достал, задев самым кончиком. По рубашке потекла кровь, а он торжествующе ухмыльнулся. Теперь даже не требуется рисковать, надо просто подождать, пока от потери крови ослабну.

Он был слишком уверен в себе и хотел красиво завершить поединок. Продолжал сыпать короткими жесткими ударами. Я отступал, уходя в глухую оборону. Вот он попытался ударить по колену, я отбил неловко, и последовал резкий выпад, уходящий в пустоту, потому что я шагнул быстро в сторону, не пытаясь парировать, и со всей силой рубанул по боку, раскроив мясо человеческого тела на всю возможную глубину и зацепив хребет, аж рукоять из рук чуть не вылетела. Впрочем, это было уже не столь важно. С такими ранами долго не живут. Он посмотрел изумленно вывалившимися от боли глазами, потом уронил свой клинок и мягко завалился на спину.

Все мои наставники неоднократно утверждали про отсутствие у ученика изящества в спаррингах. Заодно сходились во мнении об отсутствии наработанной техники фехтования и использовании приемов разных школ. От каждого понемногу набрался, вот и вышло. Мне требовалась не эффектность, а эффективность. Гарантированное отправление врага в ад. В лучшем виде получил наставления от Адама, попутно научившись воевать на качающейся палубе даже в шторм.

Действия достаточно часто рискованны до безрассудства, говорили в один голос. Но мне плевать. Главное — результат. Я не баловаться прихожу, а убивать. И доли секунды с лихвой хватило для одного удара, решившего исход. Я переводил дух, дыхание тяжелое, поединок дался непросто.

— Кто-то еще желает проверить, — сказал, поглядев на бьющего в агонии ногами дуэлянта, — не сегодня ли истекает срок его жизни? — И обвел взглядом присутствующих, жадно смотрящих на достаточно неприятное зрелище вываленных прямо на землю из живота сизых кишок.

Чья-то рука коснулась плеча, и я невольно дернулся, готовый врезать.

— Надо перевязать, — сказал Гош успокаивающим тоном.

— Пропустите! — прозвучал властный голос. — Немедленно пропустите!

Ага, власть проснулась с заметной задержкой и изволила явиться. Теперь меня арестуют за нарушение закона о дуэлях. Ночь проведу в каталажке, утром выпустят, содрав штраф. Обычная глупейшая практика. Моя бы воля — вешал бы обоих дравшихся, независимо от правоты и выживания после стычки. И все сразу бы прекратилось. Но король выпускает эдикт, а местная администрация от Англии до Альбиона смотрит сквозь пальцы на очередного погибшего из-за глупейшего повода.

Свадьба была изумительной. Съехались сливки колонии Альбион, включая и чиновников из Соединенных Королевств. Сплошные дворяне, отчего мне было несколько неуютно. То есть их мнение и раньше не особо интересовало, а с некоторых пор я мог вообще плевать на покрытые париками головы. Пусть и не по рождению, а по заслугам вполне шевалье. И что бы они там себе ни думали или ни говорили за спиной, я уж точно ничуть не хуже большинства присутствующих. И в отличие от них добился всего без родовитых предков, своим умом и руками.

Невеста блистала. В изумительном белом платье из выписанных из Парижа тканей, в брабантских кружевах и увешанная множеством брильянтов, она была энергична, весела и удивительна без подделки, поражая, помимо драгоценностей и фасона одежды, естественной красотой наповал. Прилежно исполнив первый танец, пришлось специально брать уроки, я отошел в сторону, позволив кавалерам приглашать, а ей получать удовольствие. Уже начинал с нетерпением дожидаться окончания церемонии. И вовсе не от счастья ожидания первой брачной ночи, хотя лишь сегодня ночью предстояло по-настоящему познакомиться. До сих пор мы и встречались достаточно редко.