Художник

- Спасибо, господин Измирский. Но мне не хочется. Я лучше посижу в гостиной, посмотрю телевизор.

- Лучше ложись спать. Ты завтра работаешь с братом?

- Да, господин.

- Тем более, надо отдохнуть. Кто знает, куда тебе с ним придется ехать.

- Господин...

- Да, Игнац?

- А могу я работать только с Вами?

Иржи рассмеялся.

- Дело в том, дорогой мой господин Ковач, что меня охранять не от кого. Я никому не интересен и конкурентов в бизнесе у меня нет. Поэтому ты весьма скоро потеряешь квалификацию, станешь толстым и одышливым. И этим очень расстроишь свою дорогую женушку.

- Я могу сопровождать Вас на светские мероприятия, различные важные встречи... - Ковач умоляюще посмотрел на художника.

- Сопьешься. Наши тусовки и выставки очень часто заканчиваются банкетом в кругу необремененных моралью моделей и актрис.

- Но Вы - не спились!

- Я, мой хороший, все-таки граф Измирский. Честь дворянина обязывает.

И, уже выходя за дверь, охранник попросил:

- Не отказывайте сразу. Я готов и к более низкой оплате.

- А жена? - уточнил граф со смешком. - Готова?

Когда охранник вышел, Иржи расставил на кровати свои рисунки. Первый - девушка - привидение. Второй - красноглазая ведьма. Весьма привлекательная, судя по балладе, и страстная. Чем же еще она могла заморочить голову молодому мужу до такой степени, что он забыл про нежно любимую жену? Он еще раз вгляделся в рисунок. Ведьма в его исполнении напоминала Эву. Далее - мужчина, прикрученный корнями к стене замка. Он одновременно жив и мертв. В его груди бьется сердце, заключенное в камень.

Правда, певица в первой балладе рассказала, что вроде, камень похищен. Но раз ведьма жива, то камень цел до сих пор. Но самый главный вопрос остался открытым: каким образом эта старинная история связана с ним, Иржи Измирским? И почему, когда он возбуждается, его тело начинает пожирать призрачный огонь, требующий не страсти к женщине, а ее крови? "Господи, как страшно!" - подумалось Иржи в этот момент. Видимо, от дам придется отказаться, пока он не разберется во всей этой чертовщине.

Он открыл занавешенное на ночь окно и посмотрел на луну. Какую ночь подряд в этом странном месте длится полнолуние? Где-то в лесах за озером негромко пели соловьи и трещали ночные птицы. Темной большой тряпкой на мгновение закрыл луну филин.

- Дурак! - обозвал его испугавшийся Иржи и, высунувшись из окна, посмотрел на башни. И там, наверху одной из них, стояла тонкая фигура.

Иржи закрыл окно, решительно оделся потеплее, взял лезвие и подошел к зеркалу ванной комнаты. И с мукой на лице прорезал на пальце ранку. Бросив лезвие в раковину, он слегка нажал на палец. На нем выступила большая красная капля. Усмехнувшись, Иржи провел ей по стеклу. И увидел, как зеркальная поверхность растворяется в воздухе, открывая черную дыру прохода.

Запасливый художник включил на своем коммуникаторе фонарик и, зайдя внутрь, посмотрел на дисплей. Антеннка исчезла, словно ее никогда и не было. Но отступать назад было поздно, тем более, любопытство усиленно гнало его вверх. Выйдя из узкого башенного хода на крышу с зубцами, он сразу увидел залитую молочным светом луны худенькую фигурку.

- Зачем пришел? - не поворачиваясь, спросила девушка.

- Получить ответы на вопросы.

- Я не могу тебе ответить на них. - Спокойно сказала она.

- Я и не требую отвечать. Можешь просто кивать головой, если я прав. Попробуем?

Он подошел и прислонился к зубцу рядом с ней.

- Попробуй. - Кивнула она.

- Ты вышла замуж за хорошего человека, который тебя очень любил. Так?

Она, не отрывая от луны глаз, кивнула.

- Вы вдвоем отправились в этот замок. Это был дом его предков, и вы ехали в гости?

- И да и нет. - Блеснула ее улыбка.

Девушка задумчиво повернула к нему голову:

- Мой муж... Да, он очень знатного рода. А замок... Мы привязаны к нему кандалами... цепями проклятья!

- Однажды вечером или днем, не важно, в ваш дом приехала гостья. Она заблудилась или испугалась грозы, что тоже не играет никакой роли, и осталась у вас на несколько дней, развлекая его и Вас различными смешными придворными историями.

Девушка отвернулась от луны и, опершись локтями о зубец, уже внимательно слушала художника.

- Она строила глазки твоему мужу, соблазняя его своей доступностью и красотой. И вот однажды он не устоял. Поддавшись уговорам новой приятельницы и, не в силах противиться своему желанию, он подсыпал за ужином тебе "снотворный" порошок, как объяснила эта женщина. Ты заснула, а они провели весьма бурную ночь. Но когда утром его отпустила страсть, и он вновь превратился в любящего и заботливого мужа, то обнаружил, что жена его мертва. Так?

Девушка ссутулилась и печально кивнула головой.

Когда, опустив твое тело в подвал для подготовки к погребению, муж предался безудержной скорби, все та же искусительница прошептала, что можно попробовать тебя вернуть к жизни, проведя специальный обряд. Он был так глуп и несчастен, чувствуя свою бесконечную вину, что согласился на черное колдовство. И в первую ночь полнолуния она положила твое тело на алтарь, а мужа привязала к стене. И, как только тонкий лунный луч коснулся твоей головы, ты вылетела из тела. А оболочка превратилась в крепкую связь земли с призрачным светом луны.

Он посмотрел на девушку. Она смотрела поверх его головы и плакала, не вытирая слез.

- А потом, разжигая на стенах черный огонь, она начала колдовать. Ей требовалось только одно: продлить себе жизнь, ибо прежний обряд уже утратил свою силу, и она начала стареть.

Вновь распалив в твоем муже безумную страсть, она соединилась с ним прямо на алтаре. И в безумии черного огня он пообещал положить к ее ногам свое сердце. Но такие клятвы во время проведения обряда имеют прямую силу. Поэтому, снова привязав обессиленного человека, она вырезала ему сердце...

- Нет! - вдруг воскликнула девушка. - Все было гораздо страшнее. В большой зал начали заходить люди. Их протыкали древесные побеги, выкачивая энергию вместе с кровью и вливая ее в алтарь. Они умирали, не сопротивляясь. Просто падали, повисали на ветвях, как тряпки. Черный огонь плясал везде. Как я ни пыталась что-то изменить, у меня ничего не получалось. Энергия человеческой крови наполняла своей силой эту страшную волшбу. И я увидела, как там, в его груди, разгорается свет. Он все увеличивался, а потом его ребра раскрылись, и я увидела живое трепещущее сердце. Он должен был умереть от невыносимых адских мук, но не умирал. По его щекам катились кровавые слезы. И тогда ведьма перерезала сосуды и, вытащив сердце, положила на алтарь. Потом... Потом я не помню...А сердце, пламенеющим камнем, снова оказалось у него в груди, сияя, словно тысячи солнц! Ведьма тогда легла на алтарь сама и от самоцвета к ней протянулась светящаяся нить. Она лежала и на глазах молодела, меняя внешность.

Девушка замолчала.

- Где сейчас этот камень? - с волнением спросил Иржи.

- Не знаю. - Застонала она. - Его похитили. Но оно - живо. Я его чувствую. Но чувствует и она. Помоги нам, человек!

- Помогу. Только скажи, каким боком я связан с этой историей?

- Ты - его потомок. И только у тебя достанет сил справиться с ней.

- Чей потомок? Имя?

- Тебе пора. - Девушка снова посмотрела на луну. - Ночное светило уходит и скоро грядет новый день. Все узнаешь в свой черед. Иди, мальчик!

Привидение заглянуло в его глаза отраженным лунным бликом.

Иржи поклонился и побежал вниз. Как только он зашел в ванную, стена снова стала зеркалом.

Раздевшись и умывшись, художник повалился на большую кровать.

Утро в спальню графа Измирского ворвалось громким стуком о стены широко распахнутой двери и довольным голосом родного брата Берната, приказывающим охранникам заказать завтрак в номер.

- Иржик! Вставай!

Плотные занавески на окне бесцеремонной рукой мгновенно сдвинулись в стороны, и яркие солнечные лучи затопили спальню розовым рассветом.