Потрошитель

Голос был совсем рядом, он нашептывал эти слова на самое ухо. Сасори, приоткрыв глаза, бросил беглый взгляд в сторону, проговорив при этом:

— Ты мертв, ты не можешь здесь находиться.

— Ты как всегда скушен.

Сасори не понимал, что происходит. Дейдара сидел рядом с ним, насмешливо смотря в его напуганные глаза, при этом еще нагло размахивал бутербродом, который тут же отправил в свой бездонный желудок, каким Сасори часто его называл.

— «Мы ведь, кажется, сегодня пересекались?» — протянул Тсукури, смакуя каждое слово, с наслаждением наблюдая за мученической гримасой друга, который прикрылся руками, словно от атаки. — Это были мои предсмертные слова. Слушай, а может выбить их эпитафией над моей урной с прахом? Согласись же, звучит весьма креативно?

— Ты умер!

Дейдара подавился бутербродом и театрально закатил глаза, делая вид, что умирает… вновь. Но, поняв, что зритель его сценического дара не оценил, поднялся на ноги, оттряхнув пыль с коленок.

— Итак, кого же я мог видеть перед смертью? Этот вопрос уже мучает тебя целых три дня! Мм. Действительно. В тот день мы много кого видели. И я явно кого-то узнал в нападавшем, следовательно, мы пересекались. Итак, это может быть кто угодно, например, наши одногруппники, да, Сасори? Ты ведь поэтому Сакуру не впускаешь?

Сасори вздрогнул, не в силах смотреть на этот гнусный фарс.

— Боже, какой бред. Хотя я был бы не прочь умереть от руки такой красотки. А, может быть, это кто-то из преподавателей? А, может, это кто-то из полиции? Или из прохожих? Та странная парочка на остановке, люди, мельтешившие перед носом - да кто угодно, даже уборщица из твоего подъезда может таким образом оказаться Потрошителем.

— Ты просто галлюцинация, исчезни! Я не хочу об этом думать!

— О? Не хочешь думать? Вот значит как ты относишься к другу, который умер вместо тебя? Верно, Сасори, ведь это ты должен быть на моем месте.

Голос Дейдары похолодел, Сасори слышал его приближающиеся шаги, которые отдавались глухими ударами по барабанным перепонкам.

— Это ведь тебя преследовал Потрошитель, а не меня. Из-за тебя меня убили! Это ты! Ты виноват в моей смерти! — голос искажался эхом, разносясь по коридору.

Акасуна зажал уши в надежде, что скоро все закончиться.

— Ты умер! Тебя здесь нет!

— Правда? Если меня нет, то, значит, и этого нет?

Руку Сасори сжали в тиски, парень распахнул глаза и увидел перед собой Дейдару с дырой в области груди, куда он направлял руку Акасуны. Парень попытался одернуть руку, но Тсукури уже засунул её в свое пронзенное тело. Сасори весь сжался: он чувствовал тактильные прикосновения внутренностей Дейдары к своей руке, ощущал, как бурлящая теплая кровь стекает с его кисти.

— Это дырка в моей груди тоже тогда ненастоящая?

Акасуна едва сдержал рвотный рефлекс. Он отдернул руку, что покрылась алой вязкой жидкостью, смотря в разгневанные голубые глаза друга, что горели жаждой мести. С его рта стекала струйка крови, а дыра, казалось, становилась все больше.

Входная дверь открылась, и на пороге появилась фигура Потрошителя, по его заостренным когтям стекала кровь, пачкая аккуратный коврик. Черные точки вместо глаз спиралью кружили голову, из отверстия для рта высунулся длинный язык. Сасори подскочил на ноги и кинулся в комнату, Потрошитель гнался за ним, по дороге перерезав глотку Дейдаре, который замертво рухнул на пол, издав предсмертный крик: «Мы ведь, кажется, сегодня пересекались?».

Когти пронзили деревянную перегородку в виде двери, отделяющую жертву от мучителя.

Сасори отскочил от двери и, чуть не споткнувшись о сломанный мольберт, обернулся к кровати. На испачканных кровью простынях лежала девушка в маске Потрошителя, её розовые волосы каскадами спадали с плеч.

— Сасори, не неси этот груз на своих плечах, позволь мне разделить с тобой сердце и почку.

Расправив пальцы в заостренных Нэкодэ, она кинулась на парня. В дверь продолжали стучать, пытаясь выбить её с петель. Сасори попятился назад к окну, видя, как из отверстия для рта стекает кровь. Акасуна одернул штору, пропуская полуденный свет в комнату, который ослепил его. Парень зажмурился, прикрыв глаза рукой. Все стихло. Более менее привыкнув к яркому свету, он окинул комнату взором. Никого не было, дверь никто не пытался выбить. Прихватив деревяшку от мольберта, парень выглянул в коридор. Тишина. Ни Потрошителя, ни трупа Дейдары.

Рухнув на колени, парень закрыл лицо ладонями.

— Я схожу с ума.

Комментарий к Глава 3. «Паранойя»

Глава получилась, на мой взгляд, немного скучной(ибо авторша никого не убила :D). Решила сделать затишье перед бурей х)

========== Глава 4. «Погребальная мелодия» ==========

Комната была настолько прокурена, что единственное, что можно было отчетливо разглядеть — экран телевизора, который то и дело перекрывался помехами. Звук немного заедало, что вовсе не мешало слушать последние новости.

— Джирая-сан, почему полиция города до сих пор не предприняла никаких мер против серийного убийцы?

На экране мелькала толпа людей, экипированных диктофонами, камерами, блокнотами и прочей журналисткой утварью. Казалось вот-вот, и они волной обвалятся на появившегося из здания седовласого мужчину, что рефлекторно прикрылся рукой, пытаясь спасти глаза от ослепляющих фотовспышек, которые мерцали со всех сторон, словно звезды на небе.

— Полиция делает все возможное. Не стоит поддаваться панике.

Стандартная фраза в последнее время, которой пичкают гражданских уже в течение месяца. У хозяина комнаты невольно всплыла ехидно-маниакальная улыбка. Потушив сигарету о давно испорченный журнальный столик, таинственный человек продолжил свое занятие, вооружившись точилкой для ножей и острыми наконечниками Нэкодэ, принявшись водить лезвием с противным пилящим звуком по серой поверхности.

— По городу ходят слухи, что Потрошитель может оказаться сотрудником полиции, — донесся противный голос журналистки сквозь помехи. - Прошло два месяца, а преступник не пойман, что вы скажите на подобное предположение?

— Не стоит верить слухам из подворотни. У полиции наконец появились зацепки, и вы можете быть уверены, что ждать часа правосудия осталось недолго.

— Ну охуеть теперь, — прокомментировал неизвестный, отбросив точилку, и резким движением достал мобильник, набрав номер. - Да, это я. Мне нужно, чтобы ты сделала заказ в том магазине. Ага, ага. Да, игрушки уже сломались. Нет, пусть сделает точно такие же.

Разговор прервался. Мобильник рухнул на стол рядом с безликой девственно-белой маской, запятнанной засохшими почерневшими пятнами. По комнате вновь разнесся пилящий звук, перекрывающий какофонию репортеров, что тщетно пытались задать очередной вопрос, на который им все равно не суждено было получить ответ.

Таинственная фигура покинула комнату, таящуюся в подвальном помещении, куда дневной свет никогда не сможет попасть. Крутая лестница вела вверх к железной двери, рядом с которой стоял тучный мужчина, напоминающий вздувшийся мыльный пузырь, даже второй подбородок выглядывал из-под плачущей маски, что скрывала его лицо. Он учтиво кивнул головой появившемуся и открыл дверь.

Помещение за дверью ничуть не отличалось атмосферой: такое же прокуренное и загаженное запахом дешевого алкоголя. Лишь суматоха людей в масках придавала толику безумия. Кто-то сломя голову кружил в танцах без правил, а кто-то потягивал едкий алкоголь у барной стойки.

Бармен со скучающим видом взбалтывал бутыль с зеленой жидкостью, насвистывая незатейливую мелодию под нос, который не суждено было увидеть под маской с лицом грустного клоуна.

— Мастер с ножиком придет,

Он придет, он придет

И друзей с собой возьмет:

Змей и крыса, черт да кот.

Сон твой крепкий украдут…

Он замолчал. К нему юркой, угловатой походкой подбежала девушка в форменном платье официантки с короткой юбчонкой. Она со звонким грохотом приземлила поднос на барную стойку и беспардонно запрыгнула на стул. У бармена вырвался невольный смешок. Он всегда смеялся с маски этой немного глуповатой официантки, которая вечно витала в облаках, из-за чего часто била стаканы. Подмигивающий глаз со слезинкой и натянутая улыбка, которая простиралась до уха лишь с одной стороны. Длинные фиолетовые волосы парика каскадом спадали с плеч: здесь было запрещено светиться в своем истинном обличии. Собственно, как и везде…