Страница 90 из 112
- Согласен, - отозвался Кинг странно охрипшим голосом, - Но, если ты сейчас не отойдешь от меня на приличное расстояние – я снова за себя не ручаюсь.
- Эм…вообще-то это ты меня держишь, - заметила я, кидая многозначительный взгляд на руки парня.
- Оу…точно. Какая досада, - усмехнулся Майк, по-прежнему не разжимая объятий.
Пришлось ему помочь. Потому что, насколько милым и романтичным всё это ни было, нам действительно стоило вернуться в реальность. Ту, в которой были такие вещи, как университет, учеба, обязанности. И раскаленная сковорода, на которой уже вовсю скворчало масло.
Поэтому, осторожно выбравшись из столь уютных объятий, я вернулась к плите, позволив Кингу самому решить вопрос с напитками. Тот, к его чести, не стал тушеваться и, плюнув на чувство неловкости, принялся копошиться во всех ящиках. Я не мешала ему, позволяя самому изучать их содержимое и запоминать, где и что лежит. Было в этом что-то – в том, что я позволяла ему всё глубже проникать в мое личное пространство, изучать место, в котором я живу, и вносить хаос в привычный уклад жизни.
- Опачки, а это у нас что тут такое лежит?
С этими словами Майк явил миру стеклянную емкость, в которой я спустя секунду узнала его подарок мне на Рождество. Банку с зефирками я уже давно спрятала, решив слопать их в какой-нибудь особенно тоскливый день. на времена депрессии, в общем. Да так и забыла про сладости. Ну, с другой стороны, у меня в последние дни и не было причин для уныния. Так что можно смело утверждать, что зефир всё еще ждет своего часа.
Однако, Майк, видимо, так не считал. Повертев ёмкость в руках, он повернулся ко мне с выражением праведного возмущения на лице.
- Ты что, их даже не пробовала еще?!
Я только пожала плечами, выкладывала картофельно-яичную массу на сковороду и формируя небольшие оладушки:
- Просто как-то руки не доходили. Я не дикий фанат сладкого, уж прости.
- Ну, тогда мне ясно, почему ты его не носишь. А то я уж подумал, что тебе не понравилось.
- Не понравилось что? – повернулась я к Майку, чуть приподнимая бровь.
- То, что я тебе подарил. Точнее, вторая часть подарка, - пояснил парень.
Точнее, он думал, что пояснил. Я же совершенно ничего не понимала, и могла разве что ресницами хлопать, глядя на ухмыляющегося парня.
- Вторая часть? – переспросила я, чувствуя себя почему-то весьма глупо.
- Ты что, правда решила, что я подарил тебе всего лишь банку сладостей? – Кинг выглядел несколько оскорбленным, - После того, как Крис задарил тебя шмотками, а наши родители презентовали тебе новый компьютер? Такого ты обо мне мнения?
- Честно говоря, я вообще ничего ни от кого не ждала, - призналась я, вновь дергая плечами, - По сути, я ведь вам никто, чтобы вы так напрягались. А ты – тем более.
- Это не так, - покачал головой Майкл.
Сделав шаг ко мне и поставив на стол жалобно звякнувшую банку, тот опустил руки мне на плечи и несильно, но ощутимо их сжал. От его ладоней по коже заструился жар, несмотря на то что он касался меня через ткань футболки. Но всё равно – каждое движение, прикосновение, ощущалось настолько ярко и остро, что мне вдруг стало страшно. Что за дверцу моей души мы открыли вчера, раз меня просто захлестывает от эмоций? А что, если я не справлюсь с этим потоком, и он снесет меня? Что тогда от меня останется?
Мои панические размышления прервал голос Майка – негромкий, но преисполненный уверенности.
- Ты – далеко не никто, Кристина. Ни для моей семьи, ни тем более – для меня. Я говорил об этом вчера, скажу завтра, послезавтра и вообще – в любой день, когда это будет нужно и нет. Для меня ты – не просто девушка, и никогда такой не была.
- И кто же я тогда для тебя?
Переместив ладони чуть повыше, Майк обхватил ими мое лицо, вынуждая поднять на него глаза. И от того, насколько близко были наши лица, у меня перехватило дыхание. Я могла разглядеть каждую ресничку Кинга, каждый цветовой всполох в его глазах. И только сейчас увидела, что его радужка не изумрудно зеленая – в ней вспыхивают редкие золотые крапинки, заставляя зелень играть совершенно другими красками – яркими, завораживающими, подчиняющими волю.
Коснувшись своим лбом моего, Майк негромко выдохнул и произнес настолько тихо, что его голос можно было легко спутать с дуновением ветра:
- Ты - моя ведьма.
Это нельзя было считать признанием в любви или еще чем-то подобным. Но для меня эти слова стали именно тем, что я так жаждала услышать. Признание того, что я - именно я, а не кто-то другой – принадлежу этому человеку, целиком и полностью. Это не уменьшало моего страха перед будущим, но в то же время давало некую уверенность, что я смогу выстоять. Пока есть Майк, его плечо, на которое я могу опереться – я выдержу.
Поэтому, скользнув чуть подрагивающими ладонями по его обнаженным плечам, я обняла его, утыкаясь носом в небольшую ямку между его плечом и шеей, вдыхая такой уже привычный и знакомый запах, и буквально растворяясь в объятиях Кинга. Мне казалось, что я могу простоять так вечность, и ничто не заставит меня сдвинуться с места.
Кроме запаха гари, который заполз мне в ноздри, перебивая аромат корицы и заставив меня недовольно поморщиться. А после – отшатнуться от Майка и с криком:
- Мои драники! – броситься к сковороде в надежде спасти завтрак.
Однако, меня ждало небольшое разочарование – оладушки на сковороде напоминали больше угольки. Небольшое – их было всего три, а в миске оставалось тесто, минимум, для еще десятка их картофельных собратьев. Поэтому, выбросив испорченные продукты и сдобрив тефлоновую поверхность свежей порцией масла, я постаралась максимально сосредоточиться на готовке.