Страница 149 из 158
-Родриго Борха должен узнать о том, что я ношу ребенка до конклава, - выпалила она, возвращаясь из тяжелых раздумий в реальность и глядя на маску Цезаря. Проклятье, эти разговоры "со стенкой" начинают понемногу нервировать её! Хорошо ещё, что она узнает его запах и звук голоса. - это снимет сразу три затруднения: 1) его не хватит удар, когда он меня увидит; 2) он поможет нам сделать так, чтоб остальные члены церковной комиссии не увидели меня (а точнее, мой живот) до, вовремя и после конклава; 3) он поможет запутать следы с рождением и передачей ребенка на воспитание...
-Если первую и третью задачи я решу в нашу пользу, используя стремление Родриго заполучить долгожданного внука, то вторую осуществить нереально. Можно передвинуть сроки, если поднапрячься, с ноября на конец сентября, но провести конклав без тебя... Джованни использует это против нас, заявив, что это твоя совесть не пустила тебя в святое место, дабы не допустить клеветы на мужа, и снимет с себя все обвинения...
-Моя совесть не имеет права голоса, - устало парировала Креция - иначе давно уже сжила б меня со свету! Ты внимательно слушал? Я не говорила, что конклав должен пройти без меня, я сказала, что они не должны меня видеть. Когда Родриго узнает, что я практически на сносях, перебесится, успокоится и обрадуется прибавлению в семействе, он сам предложит нам подходящий вариант, при котором "и волки сыты и овцы целы". Он может пристроить к тайному входу в капеллу исповедальню, куда я войду со стены и покину её незаметно. Они разглядят мое лицо и цвет платья и то, если приблизятся...
-Гениально! - восхитился Цезарь, и она сразу почувствовала в нем душевный подъем.
-А теперь скажи мне, что ты скажешь Родриго, когда начнешь с ним разговор о ребенке.
-Бать, я тут случайно проезжал мимо Сан-Систо и увидел, как вокруг хитрожопого глиста Перотто крутится толстая корова в кеськином платьице. Подъезжаю ближе и вижу, что это наша... блять, - он сокрушенно застонал, хватаясь за голеностоп, - пинаться совершенно не обязательно! Я и так понял, что слегка переборщил. Больно же!..
-Толстую корову я тебе ещё не раз припомню, - зловещим голосом пообещала ему Кеси.
-Как ещё вкратце описать твою слоновью талию? - он рыкнул, схлопотав по темечку.
-Закругляйся, ты не будешь говорить с Родриго. Твоя грубая прямота и отсутствие такта раздраконят Борха, поэтому с ним поговорит Перотто. Он умеет расположить к себе собеседника, разбудить в нём сострадание, сопереживание и успокоить...
-Да при чем здесь этот дрыщ? - возмутился Цезарь, оскорбленный отказом от его услуг.
-Это поможет нам убить двух зайцев одним выстрелом: - один уголок губ Креции пополз вверх. - Мы должны назвать Родриго имя отца моего ребенка. Не твое, верно? - Цезарь с минуту не двигался и молчал, будто взвешивая все "за и против". - Ох, не тупи! Официально для всех и навсегда мы с тобой брат и сестра, у нас не может быть дитя. Слухи об инцесте - одно, рождение общего ребенка - другое! Собираешься преподнести всем недругам на блюдечке козырь, позволяющий скинуть Борха с папского престола?
-Родриго и так считает меня приблудным, мы просто подтвердим его догадки...
-Нет, мы не станем поднимать с ним тему кукушат в ласточкином гнезде. Ни сейчас, ни потом. Это большой риск. Я и так много лет провела в страхе быть раскрытой...
-Сколько? - его голос изменился, - Сколько ты уже знаешь, что ты не одна из Борха?
-Когда Хуан отравился вином вместо Родриго. - тихо ответила она. - тогда я спасла его от смертной тени и узнала, что мы с ним очень особенные: только Хуан и я.
-Почему ты никогда не говорила со мной об этом? Все держала в себе?
-Потому что это был вопрос выживания. - от неё повеяло арктическим холодом. - Он собирается снять с тебя сан и сделать главнокомандующим, но если ты сообщишь ему, что ты не его сын, он заберет у тебя сан и отправит в вечную ссылку. Спящий червь сомнения в твоей причастности к гибели Хуана пробудится в нём. Убить тебя ему духу не хватит, но и обратно он не позволит тебе вернуться. Никогда! - Она скосила на него потемневший взор. - Не веришь мне, что так будет? Что одна фраза, сказанная тобой отцу, закроет перед твоим носом все двери? Собираешься бросить меня тут одну?
-Собираешься сообщить отцу, что отец твоего ребенка этот певчий юродивый?
-Педро Кальдерон проводит здесь достаточно времени, чтобы Родриго поверил, что между нами начались отношения. И самое главное, если я его попрошу, Перотто перед Борха подтвердит, что он является отцом ребенка, которого я ношу под сердцем.
-Мне это не нравится! А если он сболтнет лишнего? Нет, выбери любого, кто никому никогда ничего не расскажет, потому что... уже умер или находится при смерти...
-Ты мне это на полном серьезе заявляешь? - она так неожиданно налетела на него, пригвоздив к стене и с силой поднимая вверх, пока его сапоги не засучили по воздуху. Лицо её потемнело и... проклятая маска сместилась на лице, мешая ему... - Ты никого не убьешь, пока я не прикажу тебе! Понял? Смотри сюда, когда с тобой говорят! - Маска отлетела в сторону, и он в шоке уставился на её пылающее лицо. Его действительно... лизал огонь. - Проклятье! - Сокрушенно выдохнула Креция, отпуская его. - Мне очень жаль, Цезарь... - языки пламени на его глазах уменьшались и таяли. - Прости меня!
-Твое лицо, - он не слышал, что она говорила, зачарованный её видом, - оно горело...
Чем дальше в лес, тем непроходимее тропа... Креция сделала глубокий вдох:
-Если я попрошу тебя сделать вид, что ты этого не видел, ты сделаешь это для меня? - Она неловко присела, подняв его маску с пола, - Сможешь забыть, что видел мой лик?
-..? - Цезарь неуверенно взял протянутую ему маску, словно пальмовую ветвь перемирия, и быстро одел её, пряча изъеденное оспами лицо. - А ты сможешь забыть, что видела мой?
"Он считает, что это равноценная сделка?" - Кеси пожала плечами, нервно хмыкнув. - Это не справедливо, Цезарь. В то время, как я прячу от всех свой истинный лик, ты вынужден носить на лице отталкивающие следы чужого проклятья...
-Это сифилис, Кеси, а не порча какая-то, - прошептал Цезарь, пытаясь погладить её, но она не далась. - я был неразборчив в связях, за что и поплатился! И это заразная болезнь, поэтому я, пожалуй, смирюсь с твоим решением расстаться. Смирюсь и с твоим выбором имени отца моему сынишке. Я помогу этому посыльному убедить отца, что его первый долгожданный внук должен остаться в семье. Я попрошу отца издать буллу, что у меня родился в декабре сын от служанки. Если он откажет, я сам издам буллу. Наш сын будет носить фамилию Борха. И я официально признаю его, как отец признал нас. Я добьюсь того, что бы он отдал ребенка на воспитание мне, если он откажет мне, подключу к делу нашу... мою мать. Ты должна быть спокойна за будущее нашего сына и за то, что его имя никто и никогда не свяжет с твоим. В январе ты сможешь показаться на людях, дав понять бессмертному ублюдку, что его план полетел к чертям. Мы заставим Кастуччи вмешаться и отвадить от тебя этого хищника. Твой отец - Цезарь взял небольшую паузу, перевести дыхание - подскажет, что тебе следует делать дальше, стоит его об этом спросить. Ему не плевать на тебя.
-Я бы взбесилась на месте отца, если бы моя подопечная накануне запланированной свадьбы учудила такое, - она погладила свой живот, чувствуя легкое натяжение справа.
-Он разозлится, любой бы разозлился, - голос Цезаря сел, когда маска опустилась вниз, - но именно принятые на семью обязательства подтолкнут его сокрыть твой новый статус. Думаешь, как сильно обрадуется жених, если узнает, что ты родила накануне свадьбы от посыльного, потому что впечатлилась его песенками и бренчанием на арфе?
-На домре, - автоматически поправила его Лукреция, тут же прикусывая себе язык.
-Что? - он почувствовал, что начинает задыхаться. Какого черта она с ним так? Он ей душу изливает, а она его поправляет? Он что, ткнул пальцем в небо и попал в точку? - Он тебе действительно нравится? - Цезарь почувствовал, что ненависть к Перотто увеличилась в разы, распирая его и угрожая взрывом. - Нет, не отвечай, я не хочу...