Страница 145 из 158
-Не будь Креция моей дочерью, я издал бы об этом буллу. - с мягкой улыбкой ответил Родриго, осознав, что первая подвижка пошла... ещё чуть-чуть и они добьются желаемого! - но конклав не примет заявление от усопшего. Гаспаре трагически погиб сразу после помолвки. Единственная причина для развода Лукреции и Джованни, это - он облизал губы, не сводя глаз с Лодовико, - засвидетельствованная импотенция твоего племянника.
-Что? - Джованни ушам своим не поверил. - И как вы это себе представляете?
-Моя сестра сообщит конклаву, что муж никогда не "трогал её". - Цезарь улыбнулся. - Тебе, Джованни, придется доказывать конклаву, что ты состоятелен, как мужчина...
-А все красавицы Пезаро и Градары подтвердят, что более щедрого и сладострастного любовника, чем мой племянник Джованни, вам не найти! - огрызнулся Лодовико.
-Слова десятка продажных шлюх против слова дочери Папы Римского? - Родриго усмехнулся, - Это ничего не докажет. Джованни, тебе придется пройти через довольно унизительную процедуру. В большом зале во время конклава мы установим кровать...
-...положим на неё самую красивую и опытную куртизанку и ты, Джованни, всем нам - Цезарь глумливо усмехнулся, - членам обеих семей и конклава... Да что я скрываю? Всем любопытствующим зевакам, кто пожелает прийти и посмотреть на представление, докажешь, что ты никакой не импотент! Что ты тот ещё кобель! Я уже дал указание, чтоб на улицах города разместили информацию о месте и времени твоего триумфа.
Джованни побагровел, наглядно демонстрируя охватившую его ярость:
-Вы рехнулись, если думаете, что я стану кого-то трахать на глазах у всего Рима! - За кого они его держат? Даже конченая шлюха откажется пройти столь унизительную процедуру. - Нет! Я никогда на такое не соглашусь! - он посмотрел на дядю и во взгляде его читалась ненависть, - Это унизит меня и навсегда опорочит имя Сфорца.
-Согласись, Лодовико, - вкрадчиво сказал Родриго - будь мы сейчас в Конклаве, решение о признании его импотентом было бы единодушным. Есть ли смысл продолжать спор?
-Нет. - Лодовико и хотел бы защитить доброе имя племянника, да тот только что сам отказался от единственной возможности реабилитировать себя в глазах общества.
***
Середина сентября 1497. Рим. Набережная Тибра. Место преступления.
Цезарь никогда в жизни не чувствовал себя таким довольным жизнью: Сфорца уязвлен и почти сдался, свидетель преступления замолчал навеки, а представитель Синьории Николо Макиавелли, расследующий дело об убийстве Хуана, сделался в короткий срок его лучшим другом. Два месяца они исследовали Рим в поисках улик и свидетелей, но каждая найденная ниточка заводила их в тупик. Вчера Николо сообщил, что пора закругляться с расследованием (у них нет прямых улик, позволяющих привлечь убийц и организатора преступления к ответственности) и возвращаться во Флоренцию с докладом по делу.
Друзья встретились на набережной Тибра ранним утром перед отбытием Николо. Немного прошлись в тишине, наслаждаясь красочным видом рассвета.
-Ты так и не спросишь меня, что я скажу членам Синьории? - поразился Николо, когда Цезарь на прощание по-дружески обнял его, похлопав по плечу, и направился к коню.
-Собираешься устроить сенсацию - обернувшись к Нико, Цезарь улыбнулся другу - и назвать им имя убийцы моего брата? Знаешь, у него было врагов больше, чем друзей. Назови любого, а вдруг ты угадаешь? Слышал, под пытками Папы "признаются" все и во всем, даже если они ничего преступного и не совершали. Так ты выбрал жертву?
-Уж точно не тебя, Цезарь. - Николо посмотрел на молодого человека с легким прищуром - У Хуана оказалось слишком много врагов: Орсини (помнящие о смерти Вирджиньо и нападении папской армии на их замки); Сфорца (слухи о Хуане и Креции ходили до сих пор); герцог Урбино Гвидо Фелтра (попавший в подземелье Орсини из за просчета и некомпетентности Хуана и проведший там не один месяц, а Хуан отказался платить выкуп); капитан де Кордоба (лишенный лавров победителя в сражении при Ости), его тесть Энрикез (утративший единственную красавицу дочь), граф Миранделла (чью 14-летнюю дочь накануне гибели соблазнил Хуан, о чем напившись хвалился) и многие другие влиятельные особы. Дворец Миранделлы находится аккурат напротив места, где Хуана Борха сбросили в Тибр... Тень братоубийства не падет на тебя, не волнуйся.
-Я и не волнуюсь, ибо нет в том моей вины, - Цезарь улыбнулся, - Прошу тебя лишь об одном, не поминай имя моего младшего брата Хофре вместе со всеми недругами Хуана.
-Конечно. Думаю, мы не прощаемся с тобой. - они пожали друг другу руки и разошлись.
***
Поздним вечером того же дня. Неаполь. Резиденция Горацио Арагонского.
-Цезарь сделал все, чтобы мы не нашли убийцу, - резюмировал в конце Николо, глядя своему собеседнику прямо в глаза, - думаю, он знает, кто убил полукровку и делает все, чтобы защитить убийцу. Единственное, о чем он попросил меня на прощание, это не упоминать имя своего младшего брата в Синьории. Думаешь, это Хоффрэ его убил?
-Думаю, у парня кишка тонка. - Горацио не то улыбнулся, не то оскалился. - Если даже он и способствовал этому, вина на моей дочери, ей не стоило задирать юбки для Хуана.
-Мы изучали окружение погибшего и ты знаешь, что я подметил? Он имел множество друзей пока Борха не сделал его главнокомандующим. Затем ещё его жена повесилась и у парня крышу сорвало. Все, с кем я разговаривал, говорили, что так ему и надо.
-С ней ты говорил? - лицо Гора сделалось серьезным. - Хоть раз подозрение пало не неё?
-Ты о Лукреции Борха? - Николо отвел глаза в сторону. - Нет, она укрылась в закрытом женском монастыре, туда мирян не пускают, тем более мужского пола...
-Умная девочка, - похвалил Горацио, на лице которого отразилась гордость за ту, кто выносит его дитя. У него везде были уши и Креция, куда бы не убежала от него, всегда будет находится под его присмотром и защитой. То, что она умудрилась провернуть у всех под носом, восхищало его. Он знал, она планирует, как ей быть дальше с ребенком, с ним и новым браком. Чтобы его девочка не задумала, роды порушат все планы. Между неотвратимо надвигающейся смертью и вечной жизнью в любви, согласии и богатстве, его практичная расчетливая кошечка не раздумывая выберет власть, деньги и Горацио.
Дверь в кабинет распахнулась, как от сквозняка и с оглушительным стуком закрылась. Николо осмотрелся, никого. Перед носом промелькнула тень. Нико сморгнул: никого...
-Какого черта ты удумал, отец? - у стола материализовался высокий статный юноша в белой наспех заправленной тунике. Распущенные волосы до плеч спутались. Лик Зверя высветился на разъярённом лице. - Какой ещё нахер брак? Ты в конец рехнулся?!?
-Ты не видишь, что у меня гости, Альфонсо? - Горацио ткнул пальцем в Николо, горько усмехнувшись, - Я не видел тебя четыре года и что я слышу при встрече? Не "здравствуй отец, я скучал", а "вконец рехнулся". Будь добр, Альфонсо, присядь к нам, разговор есть.
-Так это правда? - глаза Альфи загорелись красным - Ты собираешься позволишь Борха опозорить Джонни на всю Европу и после этого подсунуть эту шлюху в мою постель?
-Следи за языком, - разъяренно зарычал Гор, ударяя кулаком по столу с такой силой, что он затрещал, - Не знаю, где ты и чего наслушался, но прежде чем судить о ситуации, тебе следовало прийти ко мне и спросить: "Отец, расскажи, что происходит?"
-Джованни облажался, вот что происходит! - Зарычал в ответ Альфонсо, продолжая метаться по кабинету, - Так почему бы тебе самому на ней не жениться? Её портрет и так занимает место моей матери. Хотя нет, в качестве мачехи я её тоже не хочу!
-Никто не заставляет делать то, что ты не хочешь, - с громоподобного рыка голос Гора перешел в тихий шепот - поверь мне! Когда придет время, съездишь в Рим, познакомишься с невестой и сам решишь, быть браку или нет. Как скажешь, так и будет, обещаю тебе!
Они с маленькой расчетливой гадюкой уже знакомы, так что новая встреча ничего не изменит. Или Гор рассчитывает, что Альфонсо пронзит гром небесный и он прозреет? Увидит в Креции нечто большее, помимо искусного манипулятора и бездушной девки, продавшей душу дьяволу? Только такая могла убить родного брата, вонзив кинжал ему в спину. Не надо было ему вмешиваться тогда, четыре года назад...