Страница 7 из 15
И в тот момент, когда я собирал улов, лодка вдруг обо что-то ударилась. Я оглянулся и подумал, что это бревно. Но обман длился недолго: передо мной появилось страшное чудовище, с громадной головой, острыми зубами и круглыми глазами, взгляд которых я никогда не забуду. Это был самый ужасный обитатель Ганга – кайман.
Я редко испытываю страх, господин. И хотя тогда я был совсем ребенком, мне не раз уже пришлось встретиться лицом к лицу с опасностью. Но тут, признаюсь, увидев рядом с собой такое чудовище, которого индусы боятся больше всего, я задрожал…
– Мне кажется, – прервал его сэр Джордж, – и самый храбрый человек не сохранил бы хладнокровия и присутствия духа, оказавшись на твоем месте.
– Однако я не совсем потерял голову, – продолжал Казиль, – и решил спасаться бегством, бросив кайману свою удочку. Пока кайман грыз ее, я схватил весло и, напрягая все силы, начал грести к берегу.
Кайман погнался за мной. Опасность придает силы, и вначале мне казалось, что я оторвался от него. Но тут я остался без весла. Чудовище схватило его после того, как покончило с удочкой.
Джордж Малькольм даже вскрикнул, тем самым показав, насколько рассказ мальчика взволновал его.
– Без весла о бегстве нечего было и думать, – продолжал Казиль, – мне оставалось только ожидать смерти… Я стал на колени и призвал на помощь Вишну – бога-создателя, доброго бога, врага Шивы – бога зла…
Лодка колыхалась на неспокойных водах Ганга, кайману ничего не стоило перевернуть ее, но вдруг чудовище нырнуло и исчезло. Я считал себя уже спасенным и благодарил Вишну за услышанную молитву, когда мой враг снова показался над водой. Не мешкая ни минуты, он бросился на лодку и опрокинул ее. Все это произошло мгновенно, значительно быстрее, чем длится мой рассказ. Я очутился в реке и, хотя плаваю неплохо, хорошо понимал, что избежать зубов каймана не смогу и меня уже ничто не спасет. Однако, несмотря на такую прискорбную уверенность, инстинкт самосохранения одержал верх. Схватившись за киль, я начал кричать душераздирающим голосом.
Удивленный кайман вертелся вокруг меня, испуская зловонный запах мускуса, брызгая своим длинным хвостом и с каждым мгновением приближаясь ко мне.
Я продолжал отчаянно кричать, и кто-то услышал мой зов о помощи и теперь кричал мне: «Мужайся, я спасу тебя!»
Сознание того, что я не одинок, вернуло мне силы. Оглянувшись, я увидел на берегу человека, сидящего верхом на лошади, безуспешно пытающегося заставить ее войти в реку. Лошадь сопротивлялась, поднималась на дыбы, и казалось – вот-вот опрокинется на спину. Борьба между человеком и животным длилась несколько минут. Наконец незнакомец одержал победу. Усмиренная лошадь вошла в реку и, направляемая железной рукой, быстро приближалась ко мне.
Кайман, увидев новую добычу, более достойную его аппетита, бросил меня и направился к смельчаку. Всадник ожидал чудовище, которое сразу же бросилось на него. Он вонзил кинжал в пасть так, что побежденный кайман уже не мог закрыть ее. Затем мой спаситель вытащил пистолет и выстрелил в чудовище, которое сразу же погрузилось в воду, но вскоре всплыло на поверхность кверху брюхом. Солнце осветило белую кожу его живота и серебристую чешую…
Кайман погиб! Господин подплыл ко мне… Я почувствовал, что силы покидают меня, глаза закрываются, а сердце перестает биться.
«Ты спасен, мой мальчик! – сказал незнакомец таким добрым, ласковым голосом, что силы вновь вернулись ко мне. – Ничего не бойся, поедем со мной!»
Сказав это, он взял меня на руки, посадил на лошадь и вернулся на берег.
Казиль помолчал некоторое время, потом отер рукой слезу, застывшую на его длинных ресницах, и прибавил:
– Господин, всадник, рисковавший жизнью для спасения незнакомого ребенка, не принадлежащего к его племени и религии, был сэр Джон Малькольм, ваш отец!
– Мой благородный отец! – прошептал молодой англичанин. – Он настоящий герой! Он считает самопожертвование самым естественным делом!
– Теперь вы можете понять, как сильно я люблю его, – продолжал Казиль, – и всех, кто ему дорог.
– Казиль, – спросил Джордж, – жива ли твоя мать?
Индус отрицательно покачал головой.
– А отец?
– Нет, господин.
– Есть ли у тебя кто-либо из родных?
– Никого!
– Как? Ты – сирота, один во всем мире?
– Да, господин, я – сирота, никто никогда не любил и не любит меня, кроме вашего отца. Я, в свою очередь, люблю только его и близких ему людей.
– Если хочешь, мы больше не расстанемся.
Казиль опустил голову и не отвечал.
– Неужели возможность жить рядом со мной, в доме моего отца и брата, пугает тебя? – спросил Джордж.
– О нет, господин! – вскричал Казиль.
– Значит, ты боишься потерять свободу. Но ты напрасно беспокоишься, ты будешь для нас, скорее, другом, чем слугой.
– Господин, меня не это беспокоит.
– Что же?
– Беру в свидетели богов, что я был бы счастлив жить рядом с вами, но я не свободен.
– Не свободен?
– Да.
– Ты принадлежишь кому-нибудь?
– Да.
– Кому?
– Этого я не могу сказать.
– Почему же?
– Я связан клятвой!
Глава VIII
Долгожданная встреча
Джордж Малькольм хотел настаивать, но Казиль, догадавшись о его новых вопросах, опередил его:
– Да, господин, я поклялся хранить тайну! Вы хотите спросить меня о секретах, которые мне не принадлежат. Не спрашивайте меня об этом, умоляю вас, так как я не могу отвечать вам!
– Сохрани свою тайну так же, как и свою свободу, – ответил Джордж. – Ты не можешь быть со мной. Очень жаль, так как я полюбил тебя!
Невольный вздох Казиля был красноречивым ответом.
В течение целого часа англичанин шел рядом с индусом, расспрашивая его о нравах, обычаях страны, восхищаясь ясными и четкими объяснениями, которые давал ему Казиль, проявивший ум и наблюдательность.
Мало-помалу луна опустилась к горизонту и вскоре совершенно скрылась за скалами. Поднялся северный ветер; теплота первой половины ночи сменилась пронизывающим холодом, предвестником зари.
Джордж, приказав Казилю дать знак остановиться, расположился на подушках паланкина, закутавшись в мягкие складки дорожного одеяла, и караван снова двинулся вперед.
Тихо укачиваемый, молодой человек вскоре задремал, что, естественно, позволило ему снова вызвать воспоминание о прелестном видении прошедшей ночи.
Он и не заметил, как прошло время, и сильно вздрогнул, когда Казиль, отдернув занавески, сказал ему:
– Господин, мы приближаемся к Бенаресу, посмотрите на город…
Уже наступил день. Джордж Малькольм тотчас же встал и устремил взгляд на восхитительную панораму, представшую перед его глазами.
Первые лучи восходящего солнца бросали красноватый свет на крыши храмов, зданий, многочисленных башен индийского города, занимавшего огромное пространство по обе стороны священной реки. Изумительный вид совершенно заворожил Джорджа Малькольма на некоторое время, потом, повернувшись к Казилю, он сказал:
– Покажи мне квартал, где расположен дом моего отца.
Казиль, указывая рукой на отдаленное предместье, ответил:
– Он живет там.
– Но то место, на которое ты показываешь, скорее, похоже не на город, а на деревню.
– Дом сэра Джона Малькольма находится действительно почти в деревне. Главный судья предпочитает стены из зелени стенам из кирпича. С высоты веранды он может обозревать обширные сады с их чудными цветами.
– Мой отец остался таким же, каким был и прежде: он любит цветы и зелень.
Помолчав, Джордж спросил:
– Мы скоро прибудем?
– Примерно через полчаса, господин.
– Поспешим же, Казиль, поспешим! Ты понимаешь, как мне хочется поскорее обнять своего отца?
Казиль кивнул головой, и они пошли так быстро, что намного опередили носильщиков, а Стоп, чтобы догнать их, вынужден был пустить лошадь рысью.
Минут через двадцать наши путешественники уже шли вдоль забора из бамбука.