Я не полукровка!

Теперь лишен всего этого. Я начинал тихо впадать в ужас. Что если из-за остановки сердца, моя связь с магической сущностью разорвана навсегда? Что если звериный дух, посчитав меня мертвым, ушел? Означает ли это, что я лишился всех своих сил?

Медленно поднявшись, я подошел к кухонному столу и взял нож. Рассматривая его лезвие, задумался. Звериная сущность это не только обращение в звероформу, но и наделение человеческого тела определенными свойствами: силой, обостренными чувствами и регенерацией. После бассейна все еще чувствовал себя скверно — тело плохо восстанавливалось. Определить причину было сложно: то ли из-за перегрузки организма, то ли из-за давшей сбой звериной сущности. Слышал и чуял я как прежде. По крайней мере, мне так казалось. Осталось проверить регенерацию и силу.

Сжав нож, решительно поднес его к другой руке и провел по коже острым краем выше запястья, раня неглубоко. Из ровного пореза выступила кровь, медленно стекая по руке вниз. Отложив нож, сел на стул и стал ждать. Чтобы отвлечься, посмотрел в окно: там ничего не изменилось — студенты, деревья, кусты, лавочки, столы. Если я не смогу больше трансформироваться в звероформу, мне здесь больше не место. Да и вообще среди волков. Без этого я больше не волк, не оборотень.

Взглянул на свою руку: прошло несколько минут, а рана, совсем неглубокая, еще не затянулась. Зажила, но не исчезла. Такая ерундовая царапина должна пропасть за секунды, не оставив и следа. Понимание этого острой болью отозвалось в сознании: я потерял свои силы или они ограничены из-за отсутствия звериной формы. Рана затянулась, но слишком медленно как для меня.

Зажав рукой порез, уперся лбом в стол, не зная, что делать дальше. Пробыв так несколько минут, все же решил, что нужно избавиться от крови, а рана рано или поздно заживет. Сходив в ванную и обмыв руку, вернулся в комнату и завалился в кровать.

Мир теперь вокруг казался каким-то кошмаром. Осознание того, что ты больше не можешь становиться тем, кем являешься по сути, сковывало и убивало всякое желание что-либо делать. Кто я теперь? Человек? Я не знаю, как быть человеком…

Захотелось оказаться дома, или хотя бы позвонить и поделиться своей бедой, попросить о помощи, но остановил возникший вопрос: как они к этому отнесутся? Наверняка спросят, как так вышло, и почему не сообщил о прежних проблемах. Что мне будет за это? Ведь я теперь даже не полукровка! Кем я буду для них? Какой теперь из меня наследник стаи?! Что они со мной сделают? Отошлют куда-нибудь, выгонят? Что, если у меня не будет брата? Мой род обречен!

Безвыходность и паника охватывали все больше, так что хотело взвыть во весь голос. Но глянув на свою руку, обнаружил едва заметный шрам — порез исчез. Как говорят, надежда умирает последней. Погружаясь в бездну отчаянья, ухватился за последнюю соломинку: что если это временно и все вернется на место. От этой мысли стало немного легче, но все равно желания двигаться не было.

Рэйм так и пролежал в кровати почти весь день, не желая принимать случившееся с ним. Он раз за разом взывал к своей звериной форме, пытаясь принять волчий облик, но безрезультатно. Прислушиваясь к себе, он ощущал, что его чувства по-прежнему такие же острые, но вот облик он сменить не может. Растерянность все больше переходила в панику и страх, что его связь с волчьим духом прервана навсегда.

По возвращению, парни обнаружили его сидящим на кровати. Обхватив себя руками, он уткнулся в колени лицом, не обратив внимания на их появление.

— Рэйм, — тихо позвал его Иллар. — Что вчера произошло? Нарвин расспрашивал нас в порядке ли ты. Но мы, даже ничего не зная, ответили, что в порядке. Дружище, может, все же объяснишь, что с тобой? На тебя опять напали? Мы лишь хотим помочь.

— Это Макс с тобой что-то сделал? — попробовал угадать Норт, хмурясь и вспоминая утреннюю встречу. — Он настойчиво допытывался, где ты.

Подняв голову, Рэйм посмотрел на своих волков взглядом, исполненным отчаяния и растерянности. В этом момент он напомнил им щенка, попавшего в капкан. Такое состояние было трудно скрыть. Их обеспокоенные взгляды, полные готовности выполнить любой его приказ, подтолкнул поделиться произошедшим.

— Двэйн… — начал он. — Вчера я пошел на встречу с ним.

— Собачье проклятье, — сердито выругался Норт. — Хочешь, обижайся, хочешь — нет, но ты дурак. Сколько раз повторять, чтобы ты сам никуда не лез. Ты, как маленький щенок, которого пинают, а…

Иллар рассержено толкнул друга в плечо, призывая соблюдать вежливость, и одарил сердитым взглядом, видя в каком угнетенном состоянии прибывает наследник.

— И что там было? — принялся мягким тоном расспрашивать Иллар, присев на кровать рядом с ним.

— Он пришел не один, — поведал Рэйм. — И они решили меня утопить.

Эта новость ошеломила до глубины души, и оба волка зарычали в унисон. За такое они готовы были броситься мстить сию же минуту. Рэйм же делился неохотно, осознавая свою глупость и легкомыслие.

— Чтоб им лишай плешь проел! — прорычал Иллар.

— Та девушка, что со мной приходила, спасла меня, — продолжил Рэйм. — Правда, сама она не смогла мне помощь и привела на помощь Руфта. Они вытащили меня, когда я уже захлебнулся. Потом вернули с того света…

Рычание обоих стало громче и угрожающее.

— А теперь… — Рэйм не осмеливался признаться им. — Ночью мне было плохо, и сейчас чувствую себя не совсем хорошо. Наверное, мне стоило показаться после того доктору.

— Святые звери! — выкрикнул Иллар. — Они убить тебя пытались, а ты про доктора думаешь. Необходимо немедленно сообщить об этом! Нужно сдать его с потрохами…

— Не нужно ничего сообщать, — резко прервал его Рэйм, одарил его взглядом, вынуждавшим повиноваться.

— Извини, Рэйм, но это вышло за все допустимые границы, — с укором проговорил Иллар. — Мы просто обязаны сообщить твоим родителям.

— Этого они и добиваются, — резко отозвался Рэйм, не желая уступать. — Чтобы я начал жаловаться и прятаться…

— А, по-моему, они как раз добились, чего хотели, — высказался рассерженный Норт, указывая на него. — На тебе лица нет.

Рэйм перевел на него взгляд, затем схватился за волосы и уткнулся в колени.

— Признаюсь, что пока я был под водой, то по-настоящему испугался, — сознался он. — Я уже успел попрощаться с этим миром… я захлебнулся… моё сердце остановилось…

Сердито рыча, Норт снес стопку книг лежавшую на краю стола, и Рэйм понял голову на шум.

— Ты чего? — удивленно уставился на него Иллар.

Таким он друга еще никогда не видел. Норт шагнул к кровати наследника.

— Скажи, пожалуйста, — он навис на Рэймом, — кто мы для тебя? Только честно! Мальчики на побегушках?! Прихвостни? Прислуга? Может, рабы? Или все же друзья?!

— Простите… — проговорил Рэйм с виноватым видом. — Я всего лишь хотел защитить вас. Мне очень больно, когда страдают мои друзья.

Они замолчали на несколько секунд, переглядываясь. Пусть прямо он не ответил, но и этого было достаточно, чтобы понять, что он хотел сказать.

— Ну, скажи, когда ты прекратишь так делать? — спросил сердито Иллар.

— Как? — удивленно спросил Рэйм.

— Надеяться только на себя, — с осуждением уточнил Иллар. — Мы же твоя стая, и готовы идти за тобой, защищать. Волки сильны вместе, а не по одиночке, даже для наследника сложно справится со всем самому.

— Не все отличаются таким благородством, как ты, — добавил Норт, стоя рядом. — Поэтому не стоит забывать про поддержку друзей, если таковыми нас считаешь. Из-за этого ты чуть не погиб.

— Я постараюсь больше так не делать, — буркнул Рэйм, опуская взгляд.

— Ты уже обещал, что не будешь лезть в неприятности в одиночку, — продолжал отчитывать Норт. — Разве так трудно было предупредить нас? Поделиться? Мы бы прикрыли тебя! На что ты надеялся?

— До этого Двэйн всегда был один. Я и подумать не мог, что он на такое пойдет, — оправдывался Рэйм. — У меня против него была запись, где он пытался убить человека на дороге.