Ловушка Астории

— Ну, да, ты не Астория, — усмехнулся он. — Впрочем, торопиться нам некуда, у нас масса времени.

— Масса времени, — повторила Грейнджер и посмотрела на него, не мигая. — Что вы хотите этим сказать? Что вы ещё придумали?

— Ничего нового, только то, что уже сказал, — ответил Драко. — Никто никуда не едет, ни ты, ни я.

С этими словами он резко поднялся и вышел из комнаты. Гермиона осталась одна в столовой, в её голове крутилось много мыслей, она никак не могла понять, что же ей теперь делать? Как вести себя? С этим странным человеком.

========== Глава 5. ==========

Не прошло и десяти минут, как Малфой вернулся в комнату, и велел Грейнджер идти в библиотеку и сидеть там, она не стала спорить и пошла за ним. В библиотеке Гермиона села в кресло, Драко быстро вышел, оставив её одну, перед этим только налил ей стакан вина и запретил взять из машины вещи.

«И так, что я имею? — задалась вопросом Грейнджер. — Я нахожусь в доме с человеком, который очень сильно зол на Асторию, он винит её в смерти своего кузена и хочет отомстить, как ни странно, но в этом его трудно винить. Я просто не могу поверить, что Астория, получив письмо от больного мужа (а она не могла не знать, что у Блейза рак) не захотела приехать к нему в Салерно, нет, это просто немыслимо. Не об этом я сейчас думаю, – заругалась на себя шатенка. – Мне надо найти способ, как выбраться отсюда. Единственная связь с внешним миром — это телефон. Но он стоит в коридоре, Драко ясно дал мне понять, чтобы я сидела здесь и никуда не выходила. И почему-то мне кажется, что даже если я доберусь до телефона, он наверняка отключён. Я, конечно, могу сказать, что мне нужен врач, но тогда мне придётся объяснить, что у меня со здоровьем, а я не хочу этого делать. Входная дверь, без сомнения, заперта, мне даже вещи не дали взять из машины. Да, уж, ну и попала я».

Мыслей в голове у Гермионы было много, она никак не могла разобраться с ними и сделала ещё один глоток вина. Минут через пять Грейнджер поняла, что не смотря на всю плачевность её ситуации, она почему-то не боится. Может потому что, что бы Малфой не собирался делать с ней, он ясно дал понять, что это случиться не сегодня, а значит, есть надежда, что он и вовсе передумает. Или потому что, с тех пор, как Гермиона встретила этого человека, её охватило странное чувство неизбежности, и она стала немного фаталистом. Да и её отношение к Драко было наваждением: Гермиону к нему и притягивает, и отталкивает одновременно. Одно Грейнджер точно поняла, за последние часы, она и думать забыла о Роне.

За спиной Гермионы резко открылась дверь, и она вздрогнула, и очнулась от своих мыслей. Грейнджер не знала, сколько прошло времени, когда он ушёл по своим делам и оставил её в библиотеке одну. Она и не заметила как выпила стакан вина, пока думала, что ей делать. А ведь вино действительно было вкусным, по телу будто разливался живительный огонь. Гермиона оглянулась и увидела, что на лице Малфоя промелькнуло странное выражение, а потом он закрыл за собой дверь и сказал:

— Похоже ты здесь совсем, как дома. Интересно, сколько раз, ты вот так же сидела в этом кресле, коротая вечера с Блейзом.

Гермиона тут же опустила ноги на пол. Это была её любимая поза, она любила дома, скинуть тапочки, сесть на диван или кресло, подобрав под себя ноги. Грейнджер тут же стала искать свои сапоги, сейчас без них она чувствовала себя неуверенно. Но Драко опередил её, он подошёл к ней, и откинул сапоги в сторону. Гермиона подняла на него возмущенные глаза.

— Сегодня они тебе уже не понадобятся, — сказал Малфой, и уголки его губ чуть-чуть приподнялись в недоброй улыбке.

Грейнджер вдохнула, решив, что больше не будет с ним спорить, может быть, вообще надо поменять тактику игры.

— Хорошо, — согласилась она. — Я и сама хотела здесь остаться. Астория разрешила пожить мне здесь пару недель…

— Ни черта подобного, — резко перебил её Драко. — Это не её дом, она не может здесь распоряжаться ничем.

— Не её, — хотела обрадоваться Гермиона, что он понял, что она не Астория.

— Не твой, — холодно сказал он. — Раз ты бросила брата, то у тебя больше не прав на Забини Менор.

— Неужели? — Грейнджер, не могла это так оставить. — Не знаю, какие там у вас законы во Франции, Италии и Португалии, но в Британии в случаи развода или просто раздельного жительства, супруга получает половину всего имущества. А поскольку Астория и Блейз не были разведены, значит…

— Ну, ты и сучка, всё рассчитала, — в бешенстве произнёс Малфой, он с такой силой схватил Гермиона выше локтей, и просто рванул из кресла, что стакан с вином выскользнул из её рук, как бы она не пыталась его удержать, и со звоном разбился о каменную решётку. — Ты ещё смеешь говорить, что ты хозяйка дома? — рявкнул блондин. — Что-то, что принадлежало раньше Блейзу, теперь твоё.

Грейнджер так сильно задрожала, что если бы он не держал её, она бы точно упала. Драко беспощадно будто тисками, сжимал её руки, прикрытые лишь тонкой тканью блузки. В библиотеке было жарко, и Гермионе сняла жакет.

— Я только… хотела… сказать, — заикаясь, начала Гермиона, но так и не смогла подобрать слов, она просто застыла, гладя на безжалостное выражение лица Малфоя.

Вдруг гостья резко побледнела, стала белее снега, и хозяин дома, тут же изменил выражение глаз, в них больше не было той злости.

— Ты такая бледная, — пробормотал он. — Такая хрупка, как хрусталь. Нет ничего удивительно, что ты сводила с ума беднягу Блейза. — притянув её к себе, он прижался губами к её рту.

Драко положил руки ей сзади на шею и прижал к себе так, будто хотел раздавить. Он сковал её так, что она чуть не задохнулась. Сердце у Гермионы судорожно билось где-то в области горла, при этом она ощутила, что в ней пробуждаются неведомые чувства. Никто и никогда ещё не целовал её так грубо, так по-взрослому, так зло. И всё же, Грейнджер понимала, что пока он держал её так сильно, помимо его воли, отношения Малфой к ней менялось. Гермионе подсказывала это интуиция.

Рука Драко, которая всё ещё стискивала его руку, вдруг ослабела, скользнула по её плечу к шее, и раздвинув ворот блузку, проскользнула внутрь. Грейнджер попыталась слабо сопротивляться, когда руки Малфоя ласкали её голые плечи, а когда он расстегнул пуговицы, она оторвалась, от его губ.

— Нет, — тихо произнесла Гермиона.

— Нет? — передразнил её Драко, он наклонился к её шее, и лизнул языком кожу. — Хм, а ты вкусная, — сказал он уже жёстче. — И ты без бюстгальтера. Думаешь, я не заметил? И ты такая красивая.

В это время рука Малфоя захватила её грудь и гладила её ласкающими, оценивающими пальцами, трогая набухший сосок, пробуждая в Грейнджер желание.

— Нет… вы не должны, — попыталась протестовать Гермиона.

Она подняла руки, но чтобы остановить его, вместо этого обняла. Как только Драко почувствовал её слабость, его нежность тут же прекратилась, он грубо запахнул у неё на груди блузку, и отвернулся.

— Я поклялся на могиле брата, что заставлю тебя отомстить за то, что ты сделала, — заговорил Малфойс ожесточением, которого не было раньше в его голосе. — Боже, откуда я мог знать, что тебе будет приятно.

Слова Драко, как он и рассчитывал, обидели и унизили Грейнджер. Она дрожащими пальцами стала застёгивать пуговицы на блузке, ей было нестерпимо стыдно за своё поведение. — «Что со мной случилось? — спросила себя Гермиона. — Этот человек угрожал мне смертью, а я позволила ему… такое, чего не позволяла ни одному мужчине. Рон делал попытки приласкать меня, но я всегда держала его на расстоянии из-за своей болезни и неуверенности в себе».– Только теперь Грейнджер поняла, что она такая женщина, какая и все остальные. Она хотела, чтобы Драко Малфой трогал её кожу, ласкал её, и она сама хотела дотронуться до него, обнять за плечи, провести ладонью по его голому торсу. Он прав, ей было приятно.

Малфой резко повернулся к ней, руки его были в карманах брюк, будто он боялся, что снова захочет дотронуться до неё.