Страница 38 из 244
— Господин тристанский барон, — чуть заметно поклонился остезеец, узнав Эдварда и первым начав разговор. — Позвольте представиться, Сеунт де Аморун, верховный адмирал Остезейского Союза. Наша разведка докладывала, что вы будете лично принимать участие в сражении, и я горд, что мне встретился столь достойный противник. Я надеюсь, наш бой будет честным, и пусть Небеса…
— У меня нет желания сражаться с вами и вашими людьми, Сеунт де Аморун, — отмахнулся Эдвард, не дав ему закончить, — наоборот, я был бы весьма рад увидеть ваших солдат в рядах моей союзной армии. Остезейские войска всегда славились своей надежностью и силой в любых сражениях, а сейчас перед нами враг, который сильнее любого другого из тех, каких вы можете найти в королевстве.
— Тогда зачем вы явились к нашим границам с целой армадой? — усмехнулся адмирал остезейцев и сложил руки на груди. — Если вы в нас заинтересованы, то для переговоров достаточно было бы направить дипмиссию, а не бряцать оружием, вы же не думаете, что Союз согласится на предложенные под дулом пистолета условия.
— Уверяю вас, у меня есть причины прибыть сюда со столь мощным войском, — кивнул тристанский барон. — Вы верно истолковали наши маневры, раз не начали стрелять на поражение сразу, я предлагаю вам переговоры. Нет нужды тратить в этом сражении десятки тысяч человеческих жизней, когда все можно решить несколькими словами за одним общим столом.
— Переговоры зашли в тупик еще в королевской столице, — напомнил остезеец. — Что же вы можете предложить такого сейчас, чтобы продвинуть переговоры вперед?
— Об этом я хочу поговорить уже лично с представителем Остезейского Союза, — сцепил пальцы в замок Эдвард. — Я выступлю в качестве представителя графа Фларского как командующий всеми объединенными силами. С вашей стороны желаю видеть Линка дель Ассорди, благородного человека, который был представителем Остезейского Союза при моем дворе. Когда началась война, его отозвали из моего замка, так что весьма надеюсь, что сейчас он находится с вами в добром здравии и трезвом рассудке.
— Господин Линк дель Ассорди сейчас присутствует во флоте, тристанский барон, — кивнул остезейский адмирал. — Думаю, с этим сложностей не возникнет. Точкой встречи определим математическую середину расстояния между передовыми кораблями эскадр. Можете отвести свой флагман к основным силам, открывать огонь мы не будем. Конец связи.
— Конец связи, — подтвердил Эдвард, после чего изображение сразу же погасло, вскоре снова сменившись данными сканеров дальнего действия. Положение остезейских кораблей ничуть не изменилось, сохранив все такой же порядок линий и построений, подтверждая нежелание противника приступать к каким-либо активным действиям. С облегчением вздохнув, тристанский барон повернулся к капитану: — Возвращайте флагман к основному флоту, бдительности не терять — всем кораблям боевая готовность. Передайте графу Фларскому, я лечу на встречу с остезейским послом. Подготовьте для меня шаттл, барон Карийский летит со мной.
— Я с вами? — удивился Квенти, считавший, что о нем все забыли, — Господин барон, вы уверены, что это необходимо?
— Уверен, молодой барон, — кивнул Эдвард, — не беспокойтесь, вы поймете, когда потребуется ваше участие.
Жестом указав Квенти следовать за собой, тристанский барон спустился с капитанского мостика, пока капитан отдавал новые распоряжения, возвращая линкор в основные порядки и постепенно уводя с прицелов вражеских орудий. Операторы, обрадованные тем, что стрельба так и не началась, торопились в точности выполнять все команды, чтобы как можно быстрее оказаться хотя бы в относительной безопасности среди других кораблей флота.
И только совсем маленькая искорка шаттла, казавшаяся крошечной на фоне громады линкора, отделилась от него, отправившись вперед, к остезейскому флоту, на встречу с представителем этого Союза. Меньше пятидесяти метров в длину, шаттл предназначался для перевозок пассажиров и небольших грузов между кораблями во время движения в реальном пространстве, не имея мощных двигателей или какого-либо вооружения, за исключением пары легких скорострельных турелей, которыми, в лучшем случае, можно было отбиться от нападения летающих тварей.
На борту этого кораблика сейчас, кроме двух пилотов, были только два барона и несколько человек охраны, предназначенной больше для церемониальной составляющей, чем для настоящего обеспечения безопасности. Находясь на математической середине между флотами, оба шаттла были под прицелом корабельных орудий, одного выстрела которых достаточно, чтобы рассеять их в пространственную пыль. Эдвард спокойно сидел на своем месте, сняв шлем и положив его рядом, сейчас развлекаясь только тем, что вытаскивал из пистолета магазин и тут же загонял обратно, считая щелчки.
— На что вы рассчитываете? — поинтересовался Квенти, ерзающий от любопытства и от волнения никак не находивший подходящего занятия своим рукам. — И чем я смогу вам помочь?
— Я рассчитываю, что молодой карийский барон сможет склонить чашу весов на нашу сторону, — честно признался Эдвард. — Остезейцы не горят желанием затягивать эту войну, она разрушает устоявшиеся торговые пути и экономические связи. Доходы только падают, но вот расходы растут постоянно, а Вассарий все сильнее превращается в одну огромную экономическую дыру, которая ничего не возвращает. Вы, друг мой, должны показать им, что Кария будет держать оборону до последнего, и ваше сопротивление принесет миллиардные расходы, какие не покроет ни одна контрибуция. И я им еще кое-что напомню…
— Нас еще ждет война с Саальтом? — вздохнул Квенти. — Даже если мы сумеем привлечь Остезейский Союз на нашу сторону, неужели этого хватит для того, чтобы остановить вторжение?
— Этого хватит для того, чтобы изменить устоявшийся ход вещей, — поправил его Эдвард, — попробуйте посмотреть на все это со стороны. Вся политика войны представляет собой большую хитросплетенную ловчую сеть, в которой каждый из игроков дергает за нити, и все зависит от того, каким образом и как сильно эти нити связаны. Поменяй местами хотя бы несколько, и сразу заметишь, как изменилось натяжение всей паутины. В этом и состоит сейчас наша самая главная задача. Заставить паутину измениться, — он вздохнул и убрал пистолет в кобуру. — Одно изменение сразу же потянет за собой другие, важно будет только их правильно направлять… Однако, кажется, мы скоро уже состыкуемся, так что поднимайтесь, барон…
Шаттлы действительно быстро преодолели разделяющее друг друга пространство и сейчас осторожно маневрировали, заходя для стыковки. Одной ошибки было достаточно, чтобы допустить столкновение и катастрофу, но опытные пилоты провели идеальную стыковку, шлюзовые камеры с тихим шипением соприкоснулись, моментально герметизируясь. Изнутри звуки стыковки напоминали металлический грохот, вибрацией отдававшийся в тонких стенках шаттлов, и Квенти немного нервничал, бросая беглые взгляды на еще запертые шлюзовые створки. Эдвард решил, что им стоит самим выйти к остезейским представителям, а не дожидаться их на борту. Может быть, это выглядит не очень подобающе баронам, но когда речь шла об эффективности, про собственную гордость можно и забыть на некоторое время.
Наконец, центральный механизм закрутился, убирая запирающие элементы, следом в стороны отошли боковые заслонки, и створки медленно разошлись, открывая проход через шлюзовую камеру. Тристанский барон первым шагнул вперед, за ним, чуть позади — молодой карийский феодал, охрана, мерно стуча по сталепласту палубы тяжелыми сапогами, замыкала делегацию. Однако не успели они сделать и нескольких шагов, как открылись створки шлюза с другой стороны, и им навстречу вышел остезеец в парадной форме Союза. Уже немолодой мужчина с морщинистым лицом, растрепанной короткой бородкой на остром подбородке, и внимательным оценивающим взглядом удивительных черных глаз, которые встречались на Рейнсвальде еще реже, чем голубые оттенки, как у Эдварда.
— Господа, рад вас приветствовать, — остезеец остановился, немного обескураженный тем, что бароны сами вышли ему навстречу.