Страница 103 из 119
Эдвард чувствовал, что потерял этот самый ориентир, полностью захваченный чувством ненависти к Респиру, и без него в душе останется лишь ничем не заполненная пустота, но чувство это было каким-то отстраненным, словно смотрел сам на себя со стороны. И стоило лишь вернуться к более насущным делам, как оно тут же исчезало, оставляя одни холодные рассуждения. О таком вообще не стоит задумываться, если слишком много рассуждать, то ни одна цель не будет слишком значительной, и вся жизнь в целом тогда не будет иметь никакого определенного смысла, а Эдварду жизнь сейчас была нужна. Во всяком случае, до тех пор, пока жив Респир, что будет после этого, не хотел даже помышлять. Просто найти Респира и спустить курок, глядя перез прицел прямо в его сумасшедшую физиономию.
- Барон, мы выходим на боевые позиции и через несколько минут будем в зоне поражения их защитных орудий, - из раздумий его вывел голос флотского офицера, подошедшего на капитанский мостик с докладом, - Каковы будут ваши дальнейшие приказания? - он оглянулся на расположившихся внизу связистов, стучавших по кнопкам и настраивавших защитные щиты, системы наведения и проверяя готовность всех основных систем корабля. Совсем новый дредноут, спущенный со стапелей всего лишь несколько недель назад, шел в первый свой бой, после которого он и сможет получить собственное имя, если, конечно, сможет самостоятельно вернуться на базу.
Целая эскадра тристанских кораблей подходила к Рейнсвальдскому феоду, еще не подозревавшего о том, что его ждет в следующие несколько минут. Герцогство Росс было совсем небольшим, находившееся на маленьком острове и существовавшее в основном из-за добычи редкоземельных металлов, какие всегда имели спрос на внутреннем рынке Рейнсвальда. И раньше принадлежало Респиру, здесь же был его дворец и, как Эдвард надеялся, могли остаться какие-либо намеки на то, куда он мог податься дальше, финальная точка его бегства, когда он сбежал из королевства, опасаясь неминуемой мести со стороны феодалов. Сейчас оно находилось под протекторатом Гористарского бароната, поскольку преемника так и не было назначено, но молодой глава дома был слишком занят, чтобы еще и уделять внимание восстановлению династии Росских герцогов, таким образом, устранив столь неприятный инцидент. Юридически графом еще был Респир, как, наверное, еще продолжал себя величать, что давало достаточный повод Эдварду для нападения.
- Беглый огонь по противнику, - приказал Эдвард, - по любым военным целям, попадающим в зону поражения. Вряд ли они смогут выставить против нас что-то серьезное, но наша задача полностью подавить любое сопротивление, - барон знал, что почти все военные корабли графства еще старый барон Гористарский отозвал в свой флот, разумно опасаясь, что Респир может начать вести себя неадекватно, имя в распоряжении столь мощные вооруженные силы. Боевое дежурство над Россом обычно несли всего лишь несколько корветов и фрегатов с гербами Дома Гористара. Этого чаще всего оказывалось достаточно, чтобы предупредить любое нападение, с Гористарским баронатом вряд ли кто-то захочет связываться, но Эдварда теперь это не волновало. Они тоже виноваты в том, что произошло, а значит, должны понести наказание.
- Орудия к бою! – прозвучала команда, когда на сканерах отобразились иконки первых вражеских кораблей. Пять целей, ни одна из которых не была больше стандартного фрегата, видно, они и не предполагали, что кто-то попробует нарушить покой пятидесяти часов, а может быть, вообще не брали в расчет то, что барон Тристанский решится мстить прежде, чем будет избран новый король. Эдвард усмехнулся, поражаясь недальновидности преемника старого барона,
- Стрелять на поражение! Близко не подходить, расстреливать с расстояния!
Четырнадцать кораблей объединенной эскадры Тристанского бароната и Камского герцогства отправились с верфей всего лишь десять часов назад, за это время до Росса должны были дойти новости о смерти Иинана Третьего, и силы графства были наверняка приведены в полную боевую готовность, но их никогда не готовили к полноценным сражениям. Лишь ополчение, да силы внутренней полиции, каких хватало для спокойствия мирных жителей, пока Респир игрался со своими наемникам, с твердой убежденностью в том, что Гористарский баронат защитит этот феод в случае необходимости. Конечно, нельзя не признать храбрость экипажей тех кораблей, что сейчас пошли в самоубийственную атаку на превосходящие силы противника, выигрывая время для подготовки зенитных батарей, но Эдвард не за тем выступил против всех принятых правил королевства, чтобы просто кого-то напугать.
Используя свое преимущество в численности, тристанские корабли перестроились в «лаву», охватывая малочисленную гористарскую эскадру с двух сторон, подставляя их под перекрестный огонь. Те же, наступая широким фронтом, дали торпедный залп, и пошли вперед, ведя беглый огонь из орудий основного калибра в надеже сбить хотя бы пару вражеских кораблей прежде, чем их уничтожат, однако практически все торпеды, что были выпущены, были сбиты перехватчиками или же огнем зенитных батарей. Смогли прорваться только две, но одна взорвалась от столкновения с силовым щитом корабля-жертвы, а вторая, проломив щит, врезалась в хорошо укрепленный носовой сектор, опалив многослойное бронирование, но не сумев причинить серьезных повреждений.
В ответ тристанская эскадра выпустила имевшиеся подразделения штурмовиков и истребителей, с лету атаковавших корабли Гористаров, более малочисленные звенья истребителей, выпущенных в ответ, не смогли долго сопротивляться и были буквально смяты превосходящими силами противника, после чего штурмовики атаковали сами вражеские суда, танцуя под сплошным зенитным огнем. Из-за этого кораблям Гористаров пришлось даже увеличить разрывы друг меж другом, чтобы случайно не нанести повреждений товарищам непрерывным зенитным огнем, что вели все имевшиеся орудия.
И уже через несколько минут сближения тристанская эскадра открыла массированный прицельный огонь из бортовых батарей и орудий главного калибра, подавляя огневой мощью практически любые попытки сопротивления. Первым из боя уже через пару минут вышел один из гористарских корветов, буквально изрешеченный и охваченный пламенем, он быстро пошел на снижение, почти что падая на анклав под ним. Еще через полторы минуты почти одновременно взорвались второй корвет и один из фрегатов. Последние два корабля, серьезно поврежденные и не способные эффективно вести ответный огонь, попытались отступить, но были буквально растерзаны штурмовиками, засыпавшими бомбами и ракетами пробоины во внешней обшивке. Первая линия обороны была уничтожена, но уже вскоре эскадра должна войти в зону действия вражеских зенитных орудий, правда, без поддержки с воздуха они вряд ли могли оказаться серьезным препятствием.
Эскадра, сбавив скорость, перестроилась в двухступенчатое линейное положение, подходя ближе к анклаву. Первыми дали залп зенитные орудия портовой зоны. Дальнобойные тяжелые лазерные излучатели, задрав высоко в небо стволы орудий, расчерчивали тьму яркими зелеными лучами, ведя огонь практически на предельной дальности. С такого расстояния уже происходило рассеивание луча, и силовые щиты без особого урона их отражали, но корабли пока не вели ответный огонь, подходя ближе, пока наводчики отмечали положение вражеских батарей и будущие первичные и вторичные цели.
- Приготовить торпедные аппараты! – скомандовал Эдвард, забирая у робота разносчика чашку кофе. Конечно, корабельную кухню нельзя сравнивать с той, что была в замке, но все же, кофе здесь довольно неплохой, - Кассетные боеголовки, первый залп болванками. Готовность в течение минуты!
Компьютерные мозги торпед были совершенно куриными, способными воспринимать всего лишь одну команду, не выполнив которую, просто искали ближайшую цель, при этом уже не обращая внимания, противник перед ней или союзник, в случае же промаха просто летели дальше, пока не будет полностью израсходован запас топлива. И все же, при обстреле анклавов на земле промахнуться довольно проблематично, торпеда все равно взорвется, ударившись о поверхность и нанеся значительные разрушения. Кассетные же боеголовки отличались тем, что первый распад происходил на определенном, заранее рассчитанном расстоянии от цели, обрушивая на противника два десятка боевых элементов. Обычно такие заряды использовались для площадных бомбардировок, либо уничтожения кораблей противника с уже пробитыми щитами, но считались слишком жестоким оружием, оправданное применение которого встречалось чрезвычайно редко.