Страница 102 из 119
- Эдвард, военные действия не могут идти в эти пятьдесят часов, - возмутился Райсор, как только до него дошло, что именно имеет в виду его друг, - Это время скорби, а не войны. Конечно, все обычно их и занимают тем, что готовят войска, но вот чтобы напасть… - он не закончил фразу, оставив конец висеть в воздухе, - нельзя нарушать принятые законы!
- Плевать! – рявкнул Эдвард, - Свадьбы тоже нельзя расстреливать! И все же, из-за того, что все верили в этот закон, я потерял свою жену, а мы с тобой чуть не погибли. Так что пусть все эти законы катятся к черту! Мне нужен спокойный Рейнсвальд в тылу, чтобы найти Респира. И если для этого потребуется нарушить старые законы, то значит, так тому и быть!
- Эдвард, ты не Респир! – сказал Райсор, - Нельзя нарушать законы Рейнсвальда так просто, лишь потому, что тебе этого хочется! Столько лет наши предки придерживались их, и посмотри, что они создали! Одну из величайших цивилизаций в секторе! Мир Цитадели, на который равняются все остальные. Эти законы ведь писались не так просто, в конце концов! – он смотрел на Эдварда так, будто видит его в первый раз, не понимая, как за такое короткое время его друг мог так сильно измениться, хотя понимал, с чем это было связано. Столь сильное потрясение не могло пройти бесследно, но чтобы именно так… Райсор не мог поверить в то, что сейчас слышит.
- И что же наши предки создали? – Эдвард повернулся к нему, - Что они создали такого, что нам сейчас не приходится разгребать? Мир, в котором король лишь представитель, а с его смертью феодалы начинают драться друг с другом за его место, чтобы посадить на трон своего собственного претендента лишь ради решения своих сиюминутных проблем? Рейнсвальд был всегда разделен на части, но раньше нас сдерживало хоть что-то, внешние угрозы и сила наших врагов. Последним соперником был Саальт, но от его прежней мощи теперь остались только воспоминания, и феодалам уже ничего не мешает выяснять отношения друг с другом. Гражданская война? Это должно быть нормой, если идти так, как предписывают законы? Смерть тысяч и тысяч людей, разрушения городов и заводов только ради того, чтобы выяснить, у кого же больше прав сесть на еще не остывший королевский трон? Так, что ли?! – он стукнул кулаком по столу с такой силой, что голограммное изображение заморгало, - Райсор, я понимаю, что должен был тебе сказать раньше об этом, но и ты пойми, что если нам и суждено остановить гражданскую войну на Рейнсвальде, то только сейчас и именно так, как я говорю. Ты первый, кому рассказываю об этих плана, и даже граф Фларский еще не в курсе всех будущих событий. И я не могу позволить хоть кому-то меня остановить. Я должен найти Респира, но не смогу этого сделать, если придется держать оборону Тристана со всех сторон…
- Эдвард, я не говорил, что отказываюсь, - покачал головой герцог Камский, - Просто то, что ты предлагаешь… Это же бесчестно и бездушно. Ты же сам говорил, что честь порой единственное, что отделяет нас от животных, то, что должно спасти Рейнсвальд от того, чтобы не деградировать, как многие другие анклавы. И теперь говоришь такие вещи, так что, конечно, я сомневаюсь.
- Я был глуп, - покачал Эдвард головой, - Глуп как ребенок, который верит каждому слову и не видит того настоящего мира, что вокруг него. И за это пришлось платить даже не мне, а тем, кого я люблю. Такую вот жестокую цену вынужден заплатить за то, чтобы увидеть, что на самом деле происходит. О нашу честь вытирают ноги лишь для того, чтобы добиться собственных целей. Те же Гористары или граф Фларский… - барон Тристанский оперся на край стола, вырисовывая возможный фронт военных действия, какой развернется, если претенденты все же вступят в открытое противостояние, - Даже король… Любой феодал по данным клятвам должен подчиняться королевскому слову, но он же сказал поступить против всех остальных законов Рейнсвальда. И как я должен был поступить? В любом случае пришлось бы отказаться от тех понятий чести, к каким привык, - он развел руками в разные стороны, - Что же значит тогда честь вообще?! – он почти сорвался на крик, все нервное напряжение, скопившееся за последнее время в душе, и уже просто не мог остановиться, будто барьер проломился и теперь закрыть это пробоину уже ничем не получалось.
- Эдвард, прошу тебя, спокойнее, - попросил Райсор, - Тебя еще только в столице, разве что, не слышали. Ответь мне только на один вопрос, ради чего тебе все это нужно? Ты хочешь спасти Рейнсвальд или найти Респира?
- Мне нужен Респир, - честно признался Эдвард, все же подумав несколько секунд, прежде чем произнести эти слова вслух, понимая, как его друг сам может отреагировать на эти слова, но врать ему не собирался, - Я не могу больше ничего чувствовать по отношению к Рейнсвальду, как ни стараюсь. Без Изабеллы здесь просто нет больше для меня никакого места, только это безумие, что называется политика… Как только все закончится, я отправлюсь на Аверию, быть может, там мне будет легче, - он отошел обратно к карте и переключился на общее отображение сектора, где отдельной яркой точкой теперь горела новая колония, где сам он стал герцогом. И с уже внесенными изменениями в описание, что теперь это феод Рейнсвальда, - Я сказал тебе правду, и не требую от тебя, чтобы ты следовал старым клятвам. Если откажешься идти за мной, то пойму.
- И с кем мне тогда идти? – усмехнулся Райсор, - С Гористарами, которые спят и видят, как прибрать к рукам мои верфи? Или с их выродком графом Розмийским, которые только и способен, что устраивать гладиаторские бои и наслаждаться этим зрелищем? Или вообще отправится на поклон к Вассарию? Чтобы он продал верфь по частям, лишь бы оплатить свои долги перед Остезейским банком? – герцог положил ему руку на плечо и вздохнул, - помнишь там, в Таркийской провинции, когда нас окружили? Ты вытащил меня из самой мясорубки, а я еще требовал, чтобы ты бросил меня и уходил сам, - он передернул плечами, вспоминая тот день, - казалось еще немного, и мутанты нас всех разорвут на части, но ты продолжал меня тащить одной рукой, а второй стрелять… Помнишь, что ты мне тогда ответил?
- Я велел тебе заткнуться и сказал, что сегодня мы точно не умрем, - кивнул Эдвард, - Я тоже помню тот день, смерть прошла так близко… мы все тогда почувствовали ее дыхание.
- Точно, - кивнул Райсор, - Ты отказался меня бросить даже тогда, когда сам был близок к тому, чтобы погибнуть. Слишком близко, чтобы думать о чем-то еще, кроме собственного выживания. Так неужели ты думаешь, что после такого я буду хоть немного сомневаться в том, как мне следует поступать? Если ты даже направишься в саму Бездну, то я пойду следом за тобой. Хочешь поставить Рейнсвальд на колени, тогда пошло оно все к черту, я помогу тебе в этом.
- Спасибо, - кивнул Эдвард, почувствовав искренне облегчение, - Мне действительно очень важны твои слова. У нас осталось меньше сорока пяти часов, чтобы изменить историю, и мы сделаем это вместе, - он пожал протянутую руку своего друга и искренне улыбнулся, - Нас все равно никто не сможет остановить…
Определившись с основными планами, убедившись в том, что Райсор и его флот поддержат грядущее выступление, Эдвард конкретно установил ближайшие планы, чем еще раз заставил своего друга убедиться в том, что окончательно сошел с ума, но разворачиваться уже было поздно. К тому же, план действительно был эффективным и даже эффектным, и увенчайся он успехом, вполне мог войти в историю всего острова как самый жесткий, быстрый и эффективный план действия, приводящий к разгрому противника без вмешательства крупных вооруженных сил и полномасштабных сражений.
***
Справедливо ли то, что сейчас происходило? Может ли быть справедливость отдельно от чести, или же эти понятия, которые могут идти только рядом друг с другом? Может ли быть справедливость вообще в этом мире, где люди не могут даже определиться с тем, что значат столь важные слова, какие должны быть их ориентирами, но на деле сами смотрят только на деньги и собственные успехи? Или же все это на самом деле не важно, и вся жизнь та же самая сплошная паутина, в которой люди рождаются и умирают, так и не находя из нее выхода.