Страница 2 из 6
Друзья вышли на перрон. К ним подбежала, очаровательно улыбаясь, Надежда.
- Наденька, вот, познакомься. Это мой друг детства Виктор Серов. Я тебе о нем рассказывал ни раз. А это, Витя, моя жена - Надежда.
- Очень приятно, Виктор, - протягивая руку, проговорила женщина. - Венедикт очень много рассказывал мне о вас. Я вас вижу впервые, а у меня такое впечатление, что знаю вас всю свою жизнь.
- Мне тоже очень приятно. Мне Венедикт в каждом письме рассказывал о ваших достоинствах, и я рад познакомиться с женой своего старого друга, - Виктор галантно наклонился и поцеловал руку. - Впервые имею честь лицезреть перед собой женщину, напрочь лишенную недостатков.
Надежда засмущалась и гордо взглянула на мужа.
- Ребята, хватит уж обмениваться любезностями. Поехали домой, там и наговоритесь.
- Веня, - остановил друга Виктор, - не гони лошадей. Я все-таки в командировку приехал. Я предлагаю поступить так - я сейчас смотаюсь на завод, быстренько сделаю свои дела, а потом сразу к вам. Я тут везу бутылочку своего фирменного самогончика. Великолепнейшая, должен тебе сказать вещь. Отец-то теперь старый. Сам самогонку делать уже не может, сил не хватает. Но он щедро поделился со мной секретами своего мастерства. А должен тебе сказать, что это дело не такое уж простое. Здесь много секретных нюансов. Эту партию я делал из абрикосов. Ароматная - обалдеешь. А горит... Не хуже чистого спирта. А Надежде я везу бутылку настоящего испанского вина. Выпьем с тобой. Как тогда, Веня, помнишь в детстве?
Венедикт поморщился.
- Помню, конечно. Я тогда здорово набрался. До сих пор вспоминать стыдно. Единственно, что меня оправдывает, это моя непростительная молодость в те далекие времена. Впрочем, о нашей с тобой молодости и похождениях мы поговорим с тобой позднее. Вспомним о наших с тобой первых шагах по борьбе с ведьмами. Надюшка с удовольствием послушает о наших с тобой приключениях. Любит она эти мистические истории. Она и сама теперь один из моих сотрудников. А надолго ты на завод? А то у меня уже сейчас рот слюной наполнился в предвкушении застолья.
- Ну, я думаю, за пару часов обернусь. Может, чуть больше. Вы поезжайте домой. А я освобожусь и на такси рвану к вам. Адрес ваш я знаю. Так что не беспокойтесь, разыщу.
- Давай мы тебя хоть подвезем к заводу.
- Не надо, Венедикт, спасибо. Я знаю, где он находится. Пройдусь по городу пешочком. Здесь совсем недалеко. Посмотрю, полюбуюсь его красотами.
- Ну, смотри. Делай, как считаешь нужным. Только, Витек, не особо долго разгуливай. Мы с Надеждой будем ждать тебя.
Беседуя, друзья вышли на привокзальную площадь.
- Венедикт, я побежал по своим делам и сразу к вам. Добро?
- Добро. Беги, давай.
Венедикт проводил взглядом удаляющегося Серова. Виктор шел бодрым шагом, помахивая коричневым дипломатом. Почувствовав на спине взгляд друга, остановился, повернулся и, улыбаясь, помахал приветливо свободной рукой.
Поехали, Надюша, домой. Сейчас мы что-нибудь вкусненькое приготовим, чтобы поразить нашего гостя своими кулинарными изысками. Только знаешь, у меня какое-то неприятное чувство тревоги. Даже не знаю, чем это объяснить.
- Веня, нет никаких причин для тревоги. Ну что может случиться с Виктором? Около часа он пробудет на заводе, часа два на дорогу. Пройдет три часа, ну может немного больше, и ты снова встретишься со своим другом.
Венедикт вел машину, поглядывая в зеркало заднего вида.
- "Что за чертовщина, эта голубая "Мазда" уже двадцать минут тянется за нами", - насторожился он, взглянув на жену. Надежда безмятежно болтала, рассказывая ему, какое чудесное мясо она запланировала приготовить для его друга.
Перед самым выездом из города "Мазда" резко затормозила и, включив правый поворот, повернула на боковую улицу. Венедикт незаметно для жены облегченно вздохнул.
ГЛАВА ВТОРАЯ
1006 год до рождества Христова
Был прекрасный ранний вечер середины весны. Склоны холмов, окружающих дворец, были покрыты желтым ковром фумана. И его аромат нагло носился по улицам столицы, докладывая каждому встречному о приходе весны. Из оконных проемов во дворец доносилась разноголосица пения птиц, радовавшихся наступлению тепла после зимней непогоды.
В огромном сумрачном зале дворца на большом, искусно украшенном лучшими мастерами государства, троне сидел средних лет мужчина. Длинные, ниже плеч, светлые, слегка волнистые волосы, красивые выразительные голубые глаза, светлокожее, слегка удлиненное, правильное и очень приятное лицо, украшенное не длинной, но густой курчавой светлой бородой. Все эти факторы свидетельствовали, что мужчина не принадлежал колену Иуды.
Царь Давид задумчиво сидел на троне, машинально играя одним из многочисленных великолепных перстней, украшающих его тонкие длинные пальцы. Он был взволнован терзающими его мыслями. Не удержавшись, вскочил с трона и заметался по залу, чем очень озадачил замерших придворных, не смеющих пошевелиться, чтобы не вызвать гнева владыки государства.
К этому времени за плечами у него, сына ефрафянина из Вифлеема Иудина по имени Иессея, уже был, занявший несколько десятилетий, путь. Непростой, полный лишений, трудности путь от простого пастуха до царя, помазанного на царство в Хевроне старейшинами всех еврейских колен. И став царем, Давид, воплощая свою мечту о создании нового, могучего государства, повел за собой 600 филистимских воинов под началом Иттая на штурм казавшегося неприступным иевусейского Иерусалима.
Город, не выдержав натиска воинов, пал на милость победителя. В благодарность за ратный труд царь Давид назначил Иттая одним из своих генералов, пользующихся его безграничным доверием.
Завоевав Иерусалим, Давид через несколько лет посредством постоянных кровавых боев с многочисленными коленами многочисленных народностей основал собственное государство, о создании которого он мечтал долгие годы, опираясь как на местную иевусейскую жреческую касту, так и на наемников с Крита и из Филистии. И созданием Израиля Давид записал на веки вечные в историю свое имя. И в наши дни о нем с благодарностью вспоминают жители Израиля.
Давид в первые годы своего царствования построил для себя и своего гарема жен великолепный дворец, который стал одной из жемчужин столицы.
А скоро в старый храм новой столицы был перенесена и главная святыня еврейского народа - Ковчег Завета с лежащими в нем скрижалями, полученными Моисеем от Сабаота на горе Синай.
Только после того, как он почувствовал, что окончательно укрепился на троне, а в Израиль пришел долгожданный мир, он решил, что настало время для исполнения давней своей мечты и начать строительство в Иерусалиме величественного Храма единственного Бога на земле - Сабаота. Старый храм совсем обветшал и не отвечал требованием восхваления Его. Это, с другой стороны, способствовало бы объединению все еще разобщенного, разделенного на колена еврейского народа в единую нацию, а заодно превращало бы Иерусалим в подлинную столицу Израиля.
Но построить храм совсем не просто. На это уйдет и много лет, и потребуются огромные суммы денег. Надо бы посоветоваться по этому вопросу со своим дворцовым пророком и старинным другом Нафаном. С ним Давид был знаком еще будучи простым воином, совершающим вместе с другими набеги на различные колена. В отряде воинов был и Нафан, с которым они не раз спасали друг друга в минуты опасности, делили иной раз последние кусок хлеба и глоток воды. И став царем, Давид назначил своего друга дворцовым пророком и всегда прислушивался к его мудрым советам.
Приняв такое решение, царь Давид остановился, повернулся к одному из придворных, замершему недалеко от трона со сложенными на груди руками, в ожидании указаний повелителя.
- Передайте придворному пророку Нафану мое повеление прибыть, не медля, ко мне.
Придворный поклонился почтительно и неслышно исчез для выполнения воли царя.