Узурпатор

- И, тем не менее, послушайте! У вас нет права…

- У меня есть право НА ВСЕ, господин министр! – отрезал принц. – по крайней мере, пока сестренка не станет совершеннолетней.

Господин министр, не меньше планов связывающий с тем, что нет ничего более постоянного, чем временное, – и не намеревавшийся эти планы уступать принцу – проглотил заявление, не скрипнув зубами, но обиду затаил и начал активную подковерную возню. А “под ковром” Совет пока был практически всесильным. Фобос не считал министров серьезным политическим противником. Если у князя вообще и были недостатки, по мнению Седрика (которое, понятное дело, последний предпочитал держать при себе), то как раз в склонности недооценивать вероятного противника и методы, отличные от собственных.

Комплекс неполноценности, перетекающий в манию величия…

Безусловно, Совет был крысятником, расплодившимся из-за излишней сердобольности покойной королевы. И конечно, этих крыс мало что интересовало, кроме грызни вокруг кормушки. Однако, при всех своих внутренних распрях, против внешнего противника, которым моментально стал принц, крысы держались очень сплочено. Совет умел подкупить, шантажировать, использовать круговую поруку и влиять на события относительно незаметно и бескровно – а принц этого не понимал. Фобос с детства был убежденным одиночкой, признающим в жизни только одно право – право превосходящей силы, а все попытки договориться по-хорошему воспринимал, чуть ли не личным оскорблением. Среди северян в Ордене, где ценились как раз такие качества, это помогло ему завоевать авторитет, но здесь…

Не годиться волку возиться с крысами в их подковерной стихии. Несолидно, да и не приспособлены волки для этого, что уж говорить. А вот змейка – совсем другое дело.

Уж в плане интриганства, пожалуй, только у змеи и был шанс переиграть крысюков на их же поле.

========== ГЛАВА ПЕРВАЯ. Фобос. Сейчас ==========

Оставшись, наконец, в одиночестве, князь, конечно, предпочел бы выбросить из головы все, что связано с сестренкой. Но как же все-таки политика меняет людей: еще в Кондракаре пришлось принять к сведению, что девочка-то когда-то успела стать редкостной нахалкой! – поймав себя на этой мысли Фобос невольно с долей уважения усмехнулся.

Вот только все ее нахальство, похоже, распространяется только на него да на Седрика – с министрами Элион по-прежнему мямлит, а министры эти просто до паранормальности похожи на своих предшественников из разогнанного пятнадцать… нет, уже шестнадцать лет назад Совета. Все возвращается на круги своя… Что у королев за привычка моментально прикармливать возле трона крысятник?!

Фобос подошел к окну и, отбросив в сторону тяжелую занавесь, по привычке окинул взглядом свысока расположившийся у подножия холма, на котором стоял замок, городка. Городка, на который не падала, как в былые времена, вопреки всем законам физики, тень от северного холма и устремленного в небо серебристого замка. Когда-то эта неправильная тень ненавязчиво демонстрировала, КТО устанавливает в Меридиане правила и законы. Когда-то… Но теперь утопающие в весенней зелени деревянные домики-пряники ярко освещало неуверенное весеннее солнце, с любопытством выглядывающее из-за легкой вуали облаков. С высоты не было видно грязи, затопившей улицы после недавнего сезона холодных дождей, только золотящиеся крыши и расцветающие деревья. Городок-игрушка, хоть бери и вставляй иллюстрацией к какой-нибудь глупой детской сказочке со счастливым концом!

Князь поморщился. Вездесущий по весне отвратительно-слащавый запах расцветающей сирени добирался даже сюда, на высоту почти птичьего полета. А Фобос ненавидел сирень.

Да и волшебные сказки, наверное, тоже. Не слишком-то лестно, когда тебя, не спросив, определили на “почетную” должность злого колдуна, обреченного на облом согласно самой структуре сюжета! – а ведь именно такой “сказочкой” многие до сих пор сочли все, что произошло в Меридиане. Примитивное двумерное мышление!

Но Элион, как ни странно, считала иначе. Вернее, с недавнего времени считала иначе, видимо, рассмотрев эту “сказочку” изнутри и сообразив, что “жить долго и счастливо” после счастливого конца оказалось не так просто, как ожидалось. Впрочем, Элион вообще руководствовалась в жизни какими-то совершенно неподвластными логике принципами и мотивами, отчего становилась абсолютно непредсказуемой и способной какой-нибудь очередной выходкой вышибить у брата почву из-под ног. Столько поистине гениальных планов накрылись медным тазом только потому, что Элион повела себя иначе, чем подразумевал бы элементарный здравый смысл!

“Как легко становится жить, когда есть, кого обвинить в собственных ошибках!” – Фобос снова усмехнулся. Хоть какая-то польза от “счастливого” воссоединения с дорогой родственницей! С другой стороны, на должность “кругом виноватого” и Седрик вполне подходил: как же, планы ведь гениальные, а вот исполнение подкачало! Беда в том, что обмануть можно кого угодно, но только не себя самого – во всяком случае, князь этого не умел.

Да, кстати, о Седрике… Нет смысла задаваться вопросом, где он сейчас шатается: сирень-то зацветает, значит, яблони еще не отцвели. А у всех змеелюдов бзик в тяжелой форме на почве яблоневых деревьев. Это, кажется, как-то связано со сказкой об изгнании человечества из рая, где, по-моему, фигурировали какие-то ворованные яблоки и кого-то там то ли покусали, то ли искусили, но была, как говорится, одна неприятная история… Седрик даже об этом что-то рассказывал, но подробностей Фобос не помнил.

А поговорить с Седриком стоило. Он куда лучше князя разбирается в женской логике.

========== ГЛАВА ПЕРВАЯ. Еще более давно. Северные земли ==========

Сентиментальность для цинизма – все равно, что выходной день в банке.

Оскар Уальд

Снегопад зачаровывал. Гипнотизировал. Можно было смотреть на него вечно, такое просто не способно было надоесть. Небо, равнина, далекие горы – все терялось в серебристо-белой пелене, глубже переходящей в синеву, а после и в бархатную черноту. В это время года на Северных землях всегда была ночь, а во время короткого торопливого лета, наоборот, солнце даже не опускалось за горизонт, наматывая бесконечные круги по небу. На Северных землях Фобос был впервые в жизни, вместе с родителями, когда они наносили визит рыцарям Снежного Ордена. Большинство обитателей Меридиана были, как уже упоминалось рептилиями, поэтому могли жить, не впадая в спячку, только в самых теплых широтах мира. Север же был почти необитаем.

Обосновавшийся за горным хребтом в заснеженной долине Орден был основан много поколений назад пришельцами из какого-то другого мира, куда больше коренных меридианцев похожими на людей, но все же не совсем людьми. У Северных рыцарей, как их здесь прозвали, была очень плотная морозоустойчивая кожа голубоватого оттенка и белые волосы. Никаких дурацких щупалец и чешуи!

Северяне были довольно-таки агрессивной расой, их знакомство с обитающими южнее коренными жителями когда-то началось с грабительских набегов. Должно быть, в их родном мире заснеженные просторы были гораздо более густо населены приспособленными к холоду животными, а на меридианском севере вообще ничего не обитало, в этом мире не было теплокровных животных, способных выдержать суровый климат, так что единственными представителями фауны на Севере были шерстистые полярные носороги, которых рыцари притащили с собой с исторической родины и использовали, как ездовых животных. Еду же приходилось добывать на юге – первоначально путем грабежей, потом, после того, как тогдашняя королева как-то сумела с ними договориться, товарообмена.

Фобосу не просто нравилось на северных землях, он был поражен красотой заснеженных равнин и острых, похожих на огромные бриллианты ледяных скал, пронзающих невероятно ясное фиолетово-черное небо с узором из звездной россыпи, иногда озаряемое холодными переливами Северного сияния. Хоть принц и был еще ребенком, его редко можно было потрясти чем-то до глубины души, тем более, потрясти красотой. Принятые в Ордене порядки: жесткие и суровые, как сам север, тоже понравились ему куда больше, чем принятый в родном городе бардак.