Страница 23 из 34
Черноволосая коротко кивнула, взяв юную королеву за руку.
– А молот?! – истерически взвыл Сокол. Еще не успевшая исчезнуть в портале Оруби свободной рукой продемонстрировала ему красноречивый жест, не смотря на довольно широкое распространение – не слишком-то уместный со стороны юной девушки из хорошей семьи. Слегка офигев на несколько мгновений, Михаил напустился на давнего «врага№1» – Целительницу. – Это все твои фокусы, да?!
Гигейя с усмешкой затянулась ароматической палочкой. Повод для молчаливого сарказма у нее был вполне веский: послушать Михаила, так это именно она съела Красную Шапочку, не дала куче тинэйджеров выйти из пубертатного периода, погрузила всю землю во тьму, подставила Кролика Роджера и утопила Титаник с ДиКаприо (кто бы это вообще ни был)!
– Оруби забрала Молот Тора? – не обращая внимания на Целительницу, тихо спросил Эндарно. Михаил убито кивнул. Гигейя искривила в ехидной улыбке уголок серебристых губ и посоветовала Соколу благодарить судьбу за то, что оскорбленная в высшей степени девушка ему самому этим же Молотом не съездила.
– Придется обойтись без него. Конечно, так было бы вернее…
– Думаю, мы справимся и так, – с явно преувеличенной уверенностью кивнула Вилл. Корнелия покосилась на нее и негромко хмыкнула. – в чем дело?
– Понимаю, конечно, что ты главная, отвечаешь за всех и все такое прочее, но говори за себя. Я с Элион сражаться не собираюсь!
– Она сама не понимает…
– ОНА все прекрасно понимает! – рубанула рукой по воздуху белокурая Стражница. – Ты ведь слышала, что сказал Оракул. Если бы мы не напали первыми один раз – сейчас вообще не было бы проблемы, а вы собираетесь ее усугубить! Решайте сами, как поступить лучше. Так вот я решила. Я ухожу!
– Струсила? – оставив свой обычный легкомысленный тон, осведомилась Ирма. Корнелия сверкнула в ее сторону глазами.
– Если тебе будет легче считать именно так, то пусть струсила, – холодно отрезала она.
Оракул, кажется, просто заснул с открытыми глазами, тщательно сохраняя на лице одухотворенно-постное выражение. В кромешном молчании вспорхнула и приземлилась на облачка рядом с Корнелией Хай Лин.
– Попадаются тут еще все-таки разумные люди, – хмыкнула Гигейя. – я, пожалуй, тоже смотаюсь на Землю, давно я там не была.
Изогнувшись, словно в какой-то странной судороге, серебристо-белый хвост ламии свернулся, как часовая пружина и втянулся под отдернутый шлейф белого платья – тоги. С немного растерявшим обычную свою уверенность выражением на совершенном лице, Целительница неловко взмахнула руками, словно балансируя на неустойчивой поверхности. У Эндарно сразу возникло впечатление, что ламия просто придуривается, играет на публику, демонстративно покачиваясь, как тростиночка на первых не слишком уверенных шагах… Конечно она ОЧЕНЬ много лет уже не пользовалась ногами, да и вообще считала такую анатомическую деталь очень нелепой и неэстетичной, но, наверное, все-таки не настолько, чтобы забыть, как на них ходить. У оборотней при смене формы автоматически выходят на поверхность все условные и безусловные рефлексы, необходимые именно для этой их ипостаси.
– Крысы уже побежали с тонущего корабля? – вправив, наконец, на место челюсть, с претензией на ехидство осведомился Михаил. Гигейя послала в его сторону воздушный поцелуй.
– Думаю, о тебе, соколик, я буду скучать меньше всего!
– Проклятье, Химериш! – Эндарно едва сдерживался, чтобы не схватить Оракула за шиворот и не встряхнуть как следует, заставив, наконец, проснуться! – Ты действительно позволишь им вот так разбегаться сейчас, когда мы должны, как никогда, сохранять единство?! Так мы проиграем войну еще до ее начала, ты это понимаешь?!
– Лучшей победой для всех было бы избежать войны вообще, – печально произнес Оракул. – я никого не могу лишить свободы его выбора, но ты поторопился обвинять девушек, Эндарно. Хоть любовь и называют «слепым» чувством, она гораздо более мудрый советчик, чем ненависть.
– Слова, слова… Что же, если ты и дальше намерен изображать статую Будды, друг мой, я сам возглавлю оборону Кондракара! – Страж Башни вскинул вверх руку. Над раскрытой ладонью возникло из воздуха и ослепительно засияло золотое копье. – И с Фобосом я, наконец, разберусь сам!
========== Фобос ==========
Извиваться и брыкаться сумасбродная волшебница благополучно продолжила и после возвращения всей троицы в первоначальный свой вид. Перебором было бы ввалиться в новых и, мягко говоря, не маленьких обличьях в замок, который хозяину пока еще не успел настолько надоесть! Следовало проанализировать произошедшее и разобраться… Вот только у Нериссы на этот счет оказалось свое мнение! За не слишком длинный путь она успела всю спину ему отпинать – а после так уже и не только спину – но и подробно просветить меридианского принца о его нетрадиционных отношениях с самыми различными животными и предметами, а когда Фобос раздраженно сбросил ее с успевшего заныть плеча на серебристый ковер зала, в сердцах добавила в список добрых пожеланий всех пятерых Стражниц, Седрика, Людмора и охотника Фроста с носорогом в комплекте. Не то, чтобы принца это как-то особенно задело, но бесконечные вопли – причем эта зараза даже не охрипла – весьма раздражали. Лениво отрезвив черноволосую фурию парой оплеух, князь с каменным лицом вручил ей наполненный кубок.
– Выпей и угомонись, наконец! – холодно посоветовал он.
Как бы ни так! Кубок-то был весьма охотно выхвачен из рук и залпом осушен, после чего волшебница подняла невменяемый взгляд… и разразилась очередной нецензурной тирадой. На сей раз – несколько более конкретной.
– Почему ты заставил нас уйти? Еще немного – и мы расправились бы с этими девчонками! – Нерисса, словно растревоженная пантера по клетке, металась туда-сюда по просторному залу, яростно опрокидывая и разбивая все, что ей попадалось на пути. К счастью, обилием барахла замок Фобоса похвастать не мог, а библиотека и лаборатория находились совсем в других помещениях – в безопасности от сумасбродной волшебницы. – Теперь они будут готовы. Мы могли бы лишить Кондракар его основных воинов, Стражницы – нечто вроде спецназа светлых сил, без них все было бы гораздо проще!
Фобос в задумчивости потягивал вино из единственного чудом уцелевшего бокала. Все остальные грудами бриллиантово переливающихся осколков украшали жемчужно-серый ковер, теперь леопардово раскрашенный темными пятнами пролитого вина и слегка дымящимися пропалинами, оставленных мелкими шаровыми молниями. От гнева эта девица имела обыкновение искрить в самом прямом смысле слова! Почему-то варварское отношение к его собственности (паре Шептунов теперь требовался капитальный ремонт – сами виноваты, полезли под горячую руку), миньонам (попытавшийся было ее утихомирить и схлопотавший серебряным подносом Седрик теперь предусмотрительно отсиживался за спинкой кресла князя) и витиеватая ругань в свой собственный адрес совершенно не раздражала Фобоса. Даже не слишком мешала размышлениям, как ни странно.
– Ну и чего ты молчишь?! – вырывая бокал у него из рук, уже спокойнее осведомилась Нерисса. Перевела дыхание и сделала несколько жадных глотков.
– Ждал, пока ты закончишь, – почти честно ответил Фобос. – что именно было бы «гораздо проще», Нерисса?
Единым вздохом осушив бокал, словно в нем было не многолетнее вино из королевских погребов, а разбавленное и долитое первачом для крепости пойло из какой-нибудь придорожной таверны, девушка швырнула его на пол и недоуменно уставилась на князя, словно пытаясь понять, серьезно ли он.
– Ты же слышал! Пророчество… Локит… То, что мы втроем должны уничтожить Кондракар.
– Лично я никому и ничего не должен, а уж тем более свихнувшемуся несколько тысяч лет назад Старейшине! – с расстановкой ответил князь. – Возможно, мы втроем могли бы сделать это, но зачем?
Нерисса опешила.
– Разве ты не хочешь отомстить им? Кондракару, Стражницам… – по-детски хлопая яркими полночно-синими глазами, недоуменно спросила она. Фобос равнодушно покачал головой. – Но ты же… ты же пытался…