Страница 5 из 41
Оживленная дискуссия в юридической литературе о понятии и правовой литературе и предложения ученых были учтены законодателем и нашли отражение и прежде всего в Конституции РФ, в ч. 4 ст. 15 которой появился термин: «правовая система Российской Федерации». Многие ученые и сегодня продолжают анализировать понятие «правовая система». Например, Ю. А. Тихомиров в правовую систему включает четыре группы элементов: а) правопонимание – правовые взгляды, правосознание, правовую культуру, правовые теории и концепции, а также правовой нигилизм; б) правотворчество – познавательный и процессуально оформленный способ подготовки и принятия законов и иных правовых актов; в) правовой массив – структурно оформленную совокупность официально принятых и взаимосвязанных правовых актов; г) правоприменение – способы реализации правовых актов и обеспечения законности[42].
При таком правовом регулировании и подходе специалистов неизбежно возникает риторический вопрос: возможно ли было все известные разнообразные и онтологически неоднородные социальные явления вносить в Конституцию РФ, являющуюся фундаментальным видом национальных правовых актов, содержащих конституционные принципы и нормы российского права? Вместе с тем, ученые-теоретики права продолжают размышлять и уточнять понятие «правовая система». Так, Н. И. Матузов признает, что под «правовой системой» следует понимать» совокупность внутренне согласованных, взаимосвязанных, социально однородных юридических средств (явлений)»[43] (выделено мной. – В. Е.). С его точкой зрения согласен М. И. Байтин[44]. Однако, к сожалению, названные авторы оставили открытым вопрос о том, почему явления, находящиеся в одной правовой системе, должны быть только социально однородными.
В 1939 –1940 гг. на страницах журнала «Советское государство и право» впервые состоялась дискуссия о системе права, которая с позиции структурно-функционального анализа была в основном сведена к делению права на отрасли[45]. В 1956–1958 гг. этот же журнал продолжил разговор о системе права[46], критериях деления его на отрасли. В 1982 г. журнал «Советское государство и право» организовал третью дискуссию о системе права, посвященную прежде всего методам правового регулирования[47]. В результате проведенных научных обсуждений в юридической литературе с позиции структурно-функционального анализа сложилось устойчивое мнение о том, что система права – это его внутреннее строение, соединение действующих в государстве юридических норм в единое целое, а также разграничение их на отрасли и институты права[48].
Однако данное понятие «система права» выработано весьма спорно. Во-первых, право по существу сведено только к одной его форме – российским правовым актам. Во-вторых, понятие «система» теоретически недостаточно обосновано, в действительности относится лишь к структуре и содержанию и не ко «всему» праву, а только к одной из его форм – российским правовым актам.
Рассматривая формы национального и международного права, реализующегося в государстве, как его внутреннее и внешнее выражение, представляется теоретически более обоснованным введение в научный оборот понятия «система форм права». Данная система состоит из двух подсистем – национального и международного права, образованных составляющими их элементами – соответствующими формами внутригосударственного и международного права, и характеризуется целостностью, устойчивой структурой, взаимосвязью и взаимозависимостью составляющих ее однородных элементов.
Такой вывод теоретически может быть выработан в соответствии на научно обоснованной концепцией интегративного правопонимания. В современный период, как справедливо заметила М. В. Немытина, «приверженцы различных научных концепций постепенно приходят к общей идее о необходимости некого интегрального правопонимания, в рамках которого право рассматривается как системная ценность. Их взгляды сходятся в том, что не стоит противопоставлять типы правопонимания, а следует искать точки их соприкосновения… Именно интегральное (или интегративное) правопонимание позволяет сформировать целостное представление о праве, рассматривать право во множестве проявлений и одновременно в его единстве»[49].
С позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания дискуссионными следует признать вопросы, касающиеся сведения «всего» права, реализуемого, в частности, в Российской Федерации, только к национальным правовым актам, содержащим лишь нормы права, и жесткого разграничения внутригосударственного и международного права, искусственного создания «самостоятельных», «взаимодействующих» на «паритетной» основе отдельных систем национального и международного права. Представляется, теоретически более обосновано, а практически необходимо исследовать «всё» право, реализующееся, например, в Российской Федерации в рамках единой, развивающейся и многоуровневой системы форм права, состоящей из подсистем национального и международного права, образованных составляющими их элементами – формами соответственно национального и международного права. Думаю, в единую, развивающуюся и многоуровневую систему форм национального и (или) международного права, реализующегося в государстве, прежде всего объективно интегрируются основополагающие (общие) принципы российского права, национальные правовые акты, правовые договоры, обычаи российского права, основополагающие (общие) принципы международного права, международные договоры и обычаи международного права.
Э. Г. Юдин выделял три основные характеристики систем: элемент, целостность и связь. В качестве элемента системы Э. Г. Юдин рассматривал далее неделимый ее компонент при данном способе расчленения, минимальный компонент системы или максимальный предел ее расчленения[50]. Классифицируя систему форм национального и международного права, думаю, такими элементами возможно рассматривать формы внутригосударственного и международного права как его внутреннее или внешнее выражение.
Важнейшую роль системного подхода в процессе исследования сложных объектов отмечал еще Г. Гегель. На его взгляд, «всякое содержание получает оправдание лишь как момент целого, вне которого оно есть необоснованное предположение или субъективная уверенность»[51]. Развивая эту мысль, И. В. Блауберг и Э. Г. Юдин справедливо заметили, что понятие целостность в научном познании прежде всего ориентирует научного работника в постановке проблем и выработке стратегии исследования[52].
Исходя из данных философских позиций, право не только возможно, но и объективно необходимо прежде всего анализировать как целостное явление в единой, развивающейся и многоуровневой системе форм национального и международного права. Только при таком целостном подходе к изучению права возможно выделять, например, общие и специальные признаки внутригосударственного и международного права, тенденции их дальнейшего развития, взаимодействия, сближения и дифференциации. В то же время, например, структурно-функциональный анализ, структурализм, как правило, отграничивается анализом структуры или функций собственно, например, закона, который Вместе с тем, «получает оправдание лишь как момент целого, вне которого оно есть необоснованное предположение или субъективная уверенность» в отрыве от общих проблем «целого» – системы форм национального и международного права, реализующегося в государстве.
42
Тихомиров Ю. А. Коллизионное право: Науч. – практ. пособие. М., 2001. С. 9.
43
Матузов Н. И. Актуальные проблемы теории права. Саратов, 2003. С. 93.
44
Байтин М. И. Указ. соч. С. 183.
45
Сов. государство и право. 1939. № 3, 4; 1940. № 3, 8, 9.
46
Сов. государство и право. 1956 № 8, 9; 1957. № 1–4, 6, 7; 1958. № 5, 11.
47
Сов. государство и право. 1982. № 6, 8.
48
См., например: Байтин М. И. Указ. соч. С. 199.
49
Немытина М. В. Проблемы современного правопонимания: современные методы исследования в правоведении / Под ред. М. И. Матузова и А. В. Малько. Саратов, 2007. С. 115, 116.
50
Юдин Э. Г. Указ. соч. С. 182–184.
51
Гегель Г. Энциклопедия философских наук. М., 1975. Т. 1. С. 100.
52
Блауберг И. В. Проблемы целостности и системный подход. М., 1977; Юдин Э. Г. Понятие целостности в структуре научного знания // Вопросы философии. 1970. № 12. С. 81–92.