Страница 37 из 41
В результате разграничения принципов и норм права, на мой взгляд, возможно также выделять два новых вида коллизий:
1) между основополагающими (общими) принципами национального и/или международного права, реализующимися в государстве, и специальными принципами национального и/или международного права, вырабатывающимися в иных формах национального и/или международного права. Как представляется, основополагающие (общие) принципы национального и/или международного права имеют приоритет над специальными принципами национального и/или международного права в силу их более высокой юридической силы и большей сферы правового регулирования общественных отношений;
2) сравнительно новый вид коллизий – между принципами и нормами права, содержащимися в одной форме национального и/или международного права, реализующимися в государстве. Поскольку специальные принципы права характеризуются более абстрактным и универсальным характером, обладают более высокой императивностью и общезначимостью, постольку, думаю, они имеют приоритет над нормами права, содержащимися в данной форме национального и/или международного права.
Правотворческими органами при разработке правовых актов достаточно часто используются альтернативные и факультативные нормы права. В первом случае суд, исходя из фактических обстоятельств конкретного дела, в равной мере вправе избрать одну из норм права, содержащуюся в правовых актах. Факультативные нормы права применяются судом вместо основных норм права в виде исключения из общего правила и лишь при наличии определенных фактических обстоятельств, предусмотренных в правовых актах.
Принципы и нормы права в силу своего универсального характера не могут регулировать все богатство индивидуальных фактических отношений. В связи с этим принципы и нормы права не могут быть абсолютно определенными, носят относительно определенный характер. С позиции юридической техники это прежде всего выражается в применении в нормах права количественных и качественных оценочных понятий. Термин «абстракция» предполагает мысленное отвлечение от второстепенных особенностей сторон предмета, выделение в нем существенных, главных характеристик. Абстрактному противоположно конкретное, представляющее собой результат выделения более детальных особенностей исследуемого предмета. Данные явления диалектически взаимосвязаны: абстрактное выводится из конкретного, есть выражение его существенных сторон; в свою очередь, конкретное дополняет, углубляет особенное.
Таким образом можно сделать следующие выводы:
• относительно определенные нормы права, содержащие оценочные понятия, регулируют особенное, присущие для правоотношений в целом. Суд, исходя из конкретных фактических обстоятельств дела, в пределах, установленных принципами и нормами права, индивидуально регулирует единичные, детальные, индивидуальные особенности конкретных фактических правоотношений;
• индивидуальное судебное регулирование в виде, например, толкования судом оценочных понятий, содержащихся в относительно определенных нормах права, способствует индивидуализации прав и обязанностей участников процесса, фактических правоотношений в пределах, установленных в специальных принципах и нормах права;
• специальные принципы права по своей природе обладают более высокой степенью абстрактности по сравнению с нормами права. Поэтому с целью максимального ограничения возможного злоупотребления правом специальные принципы права, полагаю, подлежат судебному применению в соответствии с системным толкованием основополагающих (общих) принципов внутригосударственного и/или международного права, реализующихся в государстве.
Широкое распространение имеют диспозитивные нормы права в российских правовых актах, прежде всего в Гражданском кодексе РФ и в иных федеральных законах, регулирующих гражданские отношения. Вместе с тем, как представляется, диспозитивные нормы права могут и ограничивать права физических или юридических лиц. Например, согласно п. 1 ст. 450.1 ГК РФ «Предоставленное настоящим Кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором право на односторонний отказ от договора … может быть осуществлено управомоченной стороной путём уведомления другой стороны об отказе от договора …» (выделено мной. – В. Е.). В то же время в соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина, а также юридического лица могут быть ограничены только федеральным законом. В связи с этим можно сделать вывод о том, что диспозитивные нормы права, ограничивающие права и правовые интересы физических и юридических лиц, на мой взгляд, не должны подлежать реализации.
Правовое регулирование общественных отношений при пробелах в различных формах права, применяемых в Российской Федерации, как представляется, является наиболее сложным видом индивидуального судебного регулирования общественных отношений. Традиционно в специальной литературе по существу исследуются не пробелы в различных формах права в России, а пробелы в «законодательстве» и способы их преодоления[310]. Так, В. Н. Карташов выделяет следующие способы преодоления пробелов в законодательстве: аналогию закона, межотраслевую аналогию закона и аналогию права[311]. В логике аналогией называется такое умозаключение, в котором от сходства предметов в одних признаках делается вывод о сходстве предметов в других признаках. В связи с этим деятельность суда по применению аналогии «закона» можно дифференцировать на два этапа. Первый – установление сходства общественных отношений данного института той же отрасли права, урегулированных правом, с общественными отношениями близких институтов той же отрасли права, но правом не урегулированных. Второй – применение данного закона.
В свою очередь деятельность суда по применению межотраслевой аналогии «закона» также можно дифференцировать на два этапа. Установление сходства общественных отношений данной отрасли права, урегулированных правом, с общественными отношениями близких отраслей права, но правом не урегулированных. Отдельные авторы отрицают межотраслевую аналогию «закона»[312]. Другие называют ее «субсидиарным (дополнительным) правоприменением»[313]. Более обоснованным является мнение В. Н. Карташова, которым считает, что применение норм одной отрасли права к неурегулированным отношениям, которые входят в сферу правового регулирования другой отрасли, следует рассматривать в пределах межотраслевой аналогии закона, тем более что сходство в отношениях, приемах правового воздействия устанавливается с логической и юридической стороны в рамках аналогии с соблюдением условий и требований, характерных для нее. Кроме того, использование норм права по аналогии в пределах одной отрасли тоже носит субсидиарный (дополнительный) характер[314].
Авторы, изучающие проблемы аналогии права с позиции юридического позитивизма, традиционно подчеркивают условность термина «аналогия права»[315], поскольку норма права в правовых актах в этих случаях отсутствует. Многие научные и практические работники считают применение аналогии права нежелательным в связи с возрастанием возможности субъективного усмотрения должностных лиц[316]. Отдельные авторы, в принципе не исключая аналогию права, полагают, что она практически не при меняется[317]. Вместе с тем, с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания право, как правило, беспробельно. Скорее всего точнее говорить не о «пробелах в праве», а о пробелах в отдельных формах национального и/или международного права, прежде всего – в российских правовых актах.
310
Боннер А. Т. Применение нормативных актов в гражданском процессе. М., 1980; Карташов В. Н. Применение права: Учеб. пособие. Ярославль, 1980.
311
Карташов В. Н. Указ. соч. С. 23, 24.
312
Акимов В. И. Аналогия в советском гражданском праве: Автореф. дисс.…канд. юрид. наук. Л., 1970. С. 7.
313
Боннер А. Т. Указ. соч. С. 111–132.
314
Карташов В. Н. Указ. соч. С. 31, 29.
315
Вильнянский С. И. Значение логики в применении правовых норм. Харьков, 1948. Вып. 3. С. 105.
316
Пиголкин А. С. Обнаружение и преодоление пробелов в праве // Сов. государство и право. 1970. № 3. С. 52.
317
Коренев А. П. Толкование и применение норм советского административного права // Сов. государство и право. 1971. № 1. С. 53.