Страница 28 из 41
Другими и действительно первичными элементами права являются основополагающие (общие) и специальные принципы внутригосударственного и (или) международного права. Весьма характерно замечание А. А. Ивина, одного из самых активных ученых, исследовавших проблемы деонтической логики: «Нормативные и фактические утверждения имеют различные функции. Основная задача нормы не в описании определенного поведения или результатов этого поведения, а в предписании этого поведения»[235] (выделено мной. – В. Е.).
Как представляется, в процессе непрерывного правового и индивидуального регулирования общественных отношений вырабатываются специфические как правовые, так и индивидуальные «предписания», средства регулирования сложившихся и динамически развивающихся фактических правоотношений. В числе правовых средств регулирования общественных отношений прежде всего необходимо выделять не только нормы права, но прежде всего и принципы права.
Категория «правовые средства» была введена в научный оборот ещё в дореволюционной литературе[236]. По мнению С. С. Алексеева, «правовые средства не образуют каких-то особых, принципиально отличных от традиционных, зафиксированных догмой права, в общепринятом понятийном аппарате явлений правовой действительности. Это весь арсенал, спектр правовых феноменов различных уровней с той лишь особенностью, что они вычленяются и рассматриваются … с позиций их функционального предназначения, тех черт, которые характеризуют их как инструменты правового регулирования …»[237] (выделено мной. – В. Е.).
Абсолютизация и универсализация норм права многими научными и практическими работниками основана на юридическом позитивизме, ограничивающем по существу «всё» право прежде всего только нормами права, содержащимися преимущественно в «законодательстве», принятом органами государственной власти. В пределе – абсолютно-определенными нормами права, в принципе не допускающими индивидуального регулирования общественных отношений. Думаю, отсюда возник и целый ряд понятий, например, «нормативное правопонимание» и «нормативное регулирование». В частности, М. И. Байтин назвал свою монографию «Сущность права. Современное нормативное правопонимание на грани двух веков».[238] Другой пример: 17–20 апреля 2012 г. в Российской академии правосудия (в настоящее время – Российский государственный университет правосудия) состоялась VII Международная научно-практическая конференция, тема которой также традиционно называлась: «Нормативное и индивидуальное в правовом регулировании: вопросы теории и практики». Отсюда же, полагаю, в юридической литературе разработаны теоретически спорные понятия «нормативного» и «индивидуального» регулирования»[239].
Понятие «нормативное регулирование» общественных отношений является теоретически дискуссионным, недостаточным и весьма неопределенным, а практически контрпродуктивным. Во-первых, «нормы» вырабатываются как правовыми, так и в другими социальными регуляторами. Во-вторых, с позиции юридического позитивизма, в жестких рамках традиционного «нормативного правопонимания», как правило, исследуются не все «нормы права», содержащиеся в различных формах внутригосударственного и (или) международного права, а только «нормы права», установленные в «законодательстве».
Принимая во внимание проанализированные общенаучные, теоретические и правовые аргументы, возможно сделать следующий вывод: теоретически более точным названием данного вида социального регулирования общественных отношений является «правовое регулирование» общественных отношений, а не «нормативное регулирование». Во-первых, «регулятором» в данном виде социального регулирования является «право», а не «норма». Во-вторых, «норма права» относится только к одному из возможных средств правового регулирования. В этой связи данный параграф монографии называется «Правовое (а не нормативное) и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории».
С позиции научно обоснованной концепции интегративного понимания права, с одной стороны, теоретически спорно ограничивать право только нормами права, содержащимися в «законодательстве». С другой стороны, дискуссионным представляется также и безграничное расширение права, например, посредством включения в него норм морали, «позиций» судов и т. д. В теории права обоснованно принято разграничивать нормы права и морали как различные виды социальных норм[240]. Вместе с тем, к сожалению, законодателем предпринята попытка введения, например, в ГК РФ, АПК РФ и ГПК РФ норм морали и соответствующих терминов, в частности, «справедливость», «разумность» и т. д. Наибольшее возражение вызывает использование терминов неопределенной социальной природы, например, «правильность» (ч. 2 ст. 12 ГПК РФ), «интересы законности» (ч. 2 ст. 390 ГПК РФ). Как представляется, включение таких «норм» и терминов, в частности, в национальные правовые акты может привести к размыванию права неправом[241] как иными социальными нормами, так и терминами неопределенной социальной природы. В конечном итоге это может привести к нарушению прав и правовых интересов как граждан, так и юридических лиц, а также к противоречивой судебной практике.
В связи с этим представляется также теоретически спорным и термин, широко распространенный, например, в российских кодексах и других правовых актах, – «нормативные правовые акты» (такой термин, в частности, содержится в названии ст. 11 ГПК РФ). Поскольку, в частности, в российских кодексах имеются не только «нормы права», но и специальные принципы права, постольку, думаю, теоретически более обоснованным представляется родовой термин «правовые акты», используемый, например, в ч. 1 ст. 15 Конституции РФ.
На основе анализа современной юридической литературы М. Н. Марченко выделил формально-юридические признаки нормы права: «…а) непосредственная связь норм права с государством (издаются или санкционируются государством); б) выражение ими государственной воли; в) всеобщий и представительно-обязывающий характер правовых норм; г) строгая формальная определенность предписаний, содержащихся в нормах права; д) многократность применения и длительность действия правовых норм; е) их строгая соподчиненность и иерархичность; ж) охрана норм права государством; з) применение государственного принуждения в случае нарушения содержащихся в нормах права велений»[242].
Ряд признаков норм права выделены автором исключительно с позиции юридического позитивизма, например, непосредственная связь норм права только с государством, выражение ими лишь государственной воли, охрана норм права и применение исключительно государственного принуждения. Однако с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания, основанного не на одном юридическом позитивизме, но и в том числе на социологическом правопонимании, нормы права содержатся не только в национальных правовых актах, принятых органами государственной власти, но в том числе и в других формах внутригосударственного и (или) международного права, например, в международных договорах, обычаях международного права, национальных правовых договорах и обычаях права[243].
Более того, с позиции научно обоснованной концепции интегративного понимания права, на мой взгляд, нормы права не являются единственным элементом форм национального и (или) международного права. Как правило, они имеют трехзвенную (гипотеза, диспозиция, санкция) или двухзвенную структуру (гипотеза и диспозиция или диспозиция и санкция)[244]. В то же время даже в национальных правовых актах достаточно часто встречаются элементы права, не имеющие такой структуры. Например, в п. 1 ст. 1 ГК РФ установлено: «Гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав, их судебной защиты». Статья 1 ГК РФ называется «Основные начала гражданского законодательства». Однако какова природа «основных начал», Гражданский кодекс РФ не определяет. В юридической литературе приводятся и другие теоретически неопределенные понятия, например, «принципы-нормы», «идеи», «положения», «установления» и т. д.[245]
235
Ивин А. А. Логика норм. М.,1973. С. 61.
236
См., например: Петражицкий Л. И. Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной психологии. СПб., 1908; Иеринг Р. Цель в праве. СПб., 1881. Т. 1. и др.
237
Алексеев С. С. Право: азбука – теория – философия. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 313.
238
Байтин М. И. Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков). М., 2005.
239
Алексеев С. С. Общая теория права. М., 1981. Т. 1. С. 49–51.
240
См., например: Марченко М. Н. Теория государства и права: Учебник. С. 455–462.
241
См. подробнее: Ершов В. В. Тенденции развития права и неправа // Российское правосудие. 2012. № 6. С. 5–15.
242
Марченко М. Н. Указ. соч. С. 569, 570.
243
См. подробнее: Ершов В. В. Международное и внутригосударственное право с позиций легизма и интегративного понимания права // Российское правосудие. 2011. № 8. С. 5–26; Он же. Российское право с позиций легизма и интегративного понимания права // Российское правосудие. 2011. № 10. С. 5–22.
244
Марченко М. Н. Указ. соч. С. 573–578.
245
Кузнецова О. А. Презумпции в гражданском праве. СПб., 2004. С. 69, 70.