Страница 19 из 28
По летным, пилотажным и эксплуатационным возможностям новый штурмовик производил вполне благоприятное впечатление, но постоянная тряска не позволяла нормально летать.
К середине июня на самолет было установлено новое увеличенное хвостовое оперение. С ним самолет к 1 июля сделал 5 полетов. Как и прежде, «во всех полетах отмечается винтовая тряска, винт не подобран».
В первой декаде июля заводом № 35 был подготовлен еще один экземпляр винта АВ-5л-18А с улучшенной аэродинамической балансировкой и передан в Куйбышев на 18-й завод для производства летных испытаний. При полетах с этим винтом тряска уменьшилась, но окончательно ликвидировать тряску все же не удалось. Теперь тряска появлялась при несколько меньших оборотах – 2200 об/мин. Мотористы считали, что при соответствующей доводке винта тряска прекратится. Однако в ходе совместных 100-часовых испытаний на заводе № 24 моторов АМ-42 и опытного флюгерного винта АВ-7л-18А (лопасти винта выполнялись по одному чертежу с АВ-5л-18А) в июле произошли аварии двух моторов (зав. № 4226 и № 4229). В обоих случаях разрушились демпферные пружины муфты сцепления приводного центробежного нагнетателя с коленчатым валом. Ни один из этих моторов не наработал 25 режимных часов на стенде. На «разборе полетов» специалистам завода № 35 пришлось напомнить членам комиссии, что еще в июле 1941 года первый образец винта серии АВ-5л прошел заводские 100-часовые испытания на опытном моторе М-90. Никакой тряски не наблюдалось. На Ил-2М срочно установили серийный винт АВ-5л-158 диаметром 3,6 м. Тряска исчезла. Стало ясно, что ссылки на недоработанность винтов справедливы лишь отчасти. Главный конструктор мотора А. А. Микулин запретил полеты с АМ-42 с винтами диаметром 4,0 м. Было решено определить частоты собственных колебаний воздушного винта и системы коленчатого вала мотора.
Поскольку летные данные Ил-2М с винтом АВ-5л-158 снизились почти до уровня обычной «двойки», то о предъявлении новой машины на государственные испытания в установленные сроки не могло быть и речи.
Для оценки обстановки и «выяснения всех вопросов, связанных с доводкой самолета», в Куйбышев на завод № 18 выехала группа ведущих конструкторов ОКБ-240 во главе с главным конструктором С. В. Ильюшиным. Одновременно Ильюшин ознакомился с фактическими результатами работы завода № 1 по новым самолетам с мотором АМ-42.
Винтомоторная группа и открытые бронелюки капота мотора Ил-АМ-42 экз. № 1.
Бронезаслонки водо- и маслорадиаторов: (а) водорадиатора; (б) маслорадиатора.
Управление заслонками водо- и маслорадиаторов и указатели их положения (левый пульт летчика).
Итогом этой поездки стал выход 12 июля приказа по наркомату авиапромышленности № 414сс, согласно которому срок передачи Ил-2М на государственные испытания переносился на 15 сентября.
Этим же приказом завод № 18 также к 15 сентября 1943 года обязывался построить и предъявить на испытания еще один экземпляр модернизированного штурмовика Ил-2 АМ-42 с улучшенной аэродинамикой и центровкой, который рассматривался как эталон для серийного производства.
Одновременно опытный Ил-2М АМ-42 начали готовить для передачи на завод № 240, где предполагалось продолжить доводку машины и провести весь цикл официальных заводских испытаний. На самолет установили тщательно сбалансированный на заводе № 35 винт АВ-5л-158, совместно с представителями моторного ОКБ завода № 24 еще раз проверили работу винтомоторной группы и мотора, устранили ряд выявленных в ходе испытательных полетов небольших дефектов и недостатков, внесли некоторые улучшения. Перелет в Москву состоялся 7 августа.
Как следует из документов, опытный самолет Ил-2 с АМ-42 – эталон для серийного производства завода № 18, получил заводское обозначение С-42.
В отличие от уже построенного Ил-2М консоли крыла эталона «отводятся назад на 6° (крыло получает «стрельчатое начертание»), что изменит центровку на 3–4 % САХ». Одновременно крыло немного смещалось назад, усиливались стыковочные узлы крыла с центропланом накладками (от 6-й до 7-й нервюры), а также крепление нервюр (начиная с 5-й) к лонжеронам крыла. Само крыло несколько изменялось – хвостики нервюр в месте подвески элерона выполнялись укороченными. Зализ стыка центроплана с фюзеляжем ставился только на хвостике центроплана и на носке крыла.
Аэродинамика С-42 несколько облагораживалась за счет установки встык листов обшивки консолей и центроплана и применения клепки впотай, а также уборки хвостового колеса в полете.
Для повышения эксплуатационных возможностей самолета вместо съемных патронных и снарядных ящиков в крыле монтировались специальные встроенные отсеки.
Улучшение пилотажных качеств и снижение нагрузок на ручку управления обеспечивалось путем увеличения до 30 % осевой компенсации элеронов и руля высоты. Кроме этого, устанавливалась новая проводка управления триммерами.
Предусматривалась также установка щитков на вираж (отклонение 17°) с кнопочным управлением. Это мероприятие уменьшало радиус виража.
Боевая живучесть самолета повышалась путем постановки дополнительной тросовой проводки управления рулем высоты за пределами бронекорпуса (в хвостовой части фюзеляжа).
Отметим, что в соответствии с приказом НКАП № 322сс от 28 мая 1943 г. на заводе № 18 уже строился самолет Ил-2 АМ-38ф с улучшенной аэродинамикой и центровкой (крыло «со стрелкой»), который имел заводское обозначение С-38.
Помимо крыла «стрельчатого начертания» на С-38 и С-42 требовалось реализовать все мероприятия по улучшению аэродинамики, рекомендованные ЦАГИ по результатам продувок серийного Ил-2 зав. № 1860202 в аэродинамической трубе Т-104 и последующей затем доработки самолета.
Работы по С-42 поначалу шли довольно быстро. Уже к 10 августа с завода № 207 был получен бронекорпус и заложен в стапеля. Хвостовая деревянная часть, центроплан, щитки, элероны и руль поворота были полностью готовы, а крыло, стабилизатор и руль высоты – начаты по сборке. Однако к середине месяца работы по самолету фактически остановились. Военпреды забили тревогу. Директор завода А. А. Белянский вынужден был «реагировать». Своим приказом от 23 августа он потребовал от производственников передать С-42 на ЛИС завода к 15 сентября. Однако этот шаг Белянского, как оказалось впоследствии, был своего рода страховкой от возможных в будущем упреков в бездействии, так как выполнять этот приказ никто не собирался. Работы по С-42 продолжали идти «ни шатко ни валко». Согласно сводке по опытному самолетостроению от 25 сентября, С-42 еще находился в состоянии сборки. Не был собран самолет и к 1 декабря – к этому дню на самолете проводились мелкие доработки маслосистемы, устанавливался верхний бензобак, шла отладка работы бронезаслонок. Как следует из доклада помощника военпреда на 18-м авиазаводе старшего техника-лейтенанта В. В. Никулина, «общий объем работы» по С-42 для приведения его в летное состояние оставался всего на «2–3 дня, но завод совершенно не занимается самолетом».
Судя по всему, 18-й авиазавод по согласованию с Ильюшиным был ориентирован в первую очередь на постройку самолета Ил-1 АМ-42, а работы по С-42 велись по остаточному принципу. Тем более что договориться было нетрудно, так как начальником заводского СКО был представитель ОКБ на заводе В. Н. Бугайский. Поэтому на С-42 выделялось ровно столько людей, сколько оставалось не задействованными в работах по бронированному истребителю и серийной продукции завода. Очевидно, что свободных людей не было никогда.
В то же время основные усилия ОКБ-240 сосредоточились на самолете Ил-2 АМ-42 в варианте разведчика и корректировщика артиллерийского огня, разработка которого была задана постановлением ГКО № 2841сс от 7 февраля 1943 г.