Зона абсолютного счастья

– Теперь, попробуй что–то сказать.

Седовласый выплюнул стекло пополам с кровью и замычал от боли.

– Не можешь? Вот и прекрасно. Больше не сможешь заниматься религиозной пропагандой.

Он оглядел мужчин за столом и произнес:

– Вы товарищи отдыхайте, веселитесь, но помните, что завтра рабочий день и надо хорошо потрудиться.

Дверь за капитаном захлопнулась.

Провожал усача только шофер, который и довез его до станции. Остальные, в том числе и Чанг, сразу же, после ухода капитана, попрятались по своим комнатам.

***

Когда на небе сгущаются тучи

– Эй, проснись, проснись, – опять Чанга тряс за плечо парень со шрамами, который ночью пригласил его отмечать отъезд усатого шофера.

Чанг приоткрыл глаза, посмотрел на парня, голова после выпитого была тяжелой, во рту –сухо.

– Такого просто не может быть, мне все приснилось, – подумал молодой человек, и отвернулся к стенке.

– Просыпайся, наконец, ехать пора, – не унимался парень со шрамами.

– Что ты ко мне пристал? Куда ехать?

– Видно, тебе водка совсем мозги отбила. Ты же приехал сюда работать грузчиком. Надо ехать.

– А ты кто такой?

– Я Квон Хун Хён, тоже грузчик. Будем работать вместе.

– А как же начальство? Нужно же доложить, что я прибыл, документы оформить…

– Без тебя доложат. А документы можешь моей жене оставить – она работает в конторе бухгалтером. Она и передаст бумаги начальнику.

– Я сам хочу отдать.

– Если сам, то отдашь, когда назад приедем. Одевайся, и пошли к машине.

– Ладно.

Чанг выпил две кружки ржавой воды, прямо из–под крана. Ополоснул лицо и спустился вниз. Там уже стоял грузовик с незнакомым шофером. Чанг и Квон уселись в кузов крытый брезентом, и машина тронулась. Машина проехала несколько маленьких домишек, и выехала на дорогу за город. Чанг хотел расспросить своего коллегу о работе, но тот заговорил первым:

– Сейчас едем на пивзавод. Там будем получать напитки и пиво. Потом на консервный завод. А дальше будем развозить продукты по гарнизонным магазинам.

– Гарнизонным? Так у нас военная организация?

– Конечно, военная. В нашем районе все военное, секретное, так что держи ухо востро и лишнего не болтай.

– А что такое ТБП?

– Это значит торгово–бытовое предприятие.

Такая расшифровка таинственных трех букв показалась лишенной всякой романтики и слишком примитивной. Чанг рассчитывал на что–то более значительное.

Машина осторожно двигалась по дороге между горами, покрытыми редкой растительностью. Свежий горный воздух вдохнул сил в Чанга.

«Недаром Корею называют "Страной утренней свежести"», – подумал он, и улыбнулся. Ночное происшествие казалось дурным сном, и молодой человек постарался спрятать воспоминание поглубже, в подсознание.

Через двадцать минут они были на месте. Квон взял на себя роль старшего, командовал и критиковал.

«Столько лет я учился в институте, чтобы работать под началом малограмотного грузчика», – с досадой подумал Чанг.

Но у его напарника были и преимущества: Квон был очень силён, в его руках тяжелые ящики с бутылками казались игрушечными. Чанг от него отставал. Сказывалось отсутствие опыта и то, что он с утра ничего не ел.

Потом поехали на консервный завод, а оттуда на зерносклад. К обеду вернулись в "Шалфей", где часть товаров разгрузили, а взамен получили ящики с промтоварами.

Чанг отнес свои документы в контору, подписал бумаги о приеме на работу. Он надеялся получить карточки на продукты, но их, почему–то, не дали. Дали денежный аванс, выдали, но этих денег могло хватить на пару пачек сигарет, но никак не на питание.

Квон пошел обедать в общежитие, там, как он рассчитывал, жена приготовила ему суп из морской капусты и лапшу. Чанг покурил во дворе, потом тоже пошел в комнату.

В комнате был Ли, он лежа на кровати, и слушал музыку. Парень приветливо помахал Чангу рукой.

– Слушай, Ли. Мне, почему–то, не дали талоны на паек.

– Так их давали нам вчера. Тогда же и выдали по ним продукты. Так, что в следующий раз талоны будут через полмесяца.

– Не мог бы ты одолжить мне пару килограмм риса или кукурузы? Как только в следующем месяце я получу паек – сразу отдам.

– У меня нет.

– Как – нет? Тебе не дают талоны на паек?

– Дают.

– Ты, что, их потерял?

– Нет, я их отдал.

– Как, отдал? Может быть, продал?

– Нет, просто подарил твоему напарнику Квону.

– Почему?

– Он очень просил. А я не люблю готовить.

– Ты что, будешь у него обедать?

– Вот еще! Чтобы я ел то, что приготовила его грязнуля–жена. Меня от одного запаха ее стряпни вырвет.

– А где же ты питаешься?

– В ресторанчике на углу.

– Так зарплаты грузчика хватит, разве что на два–три обеда там.

– Ты ошибаешься, зарплаты хватит лишь на один обед, – усмехнулся Ли, – ты попроси Квона одолжить еды. У него должна быть крупа. Я видел, он вчера тащил к себе.

Чанг выпил кипятка, заварив туда немного трав, и пошел в комнату к Квону.

– Слушай, Квон. Одолжи пару килограмм крупы до следующего пайка.

Пока напарник собирался с мыслями, за него ответила его маленькая и неопрятная жена Арым:

– Мы все уже отослали родственникам. Себе оставили совсем немного, не знаю, как и до конца месяца дотянем.

Чанг посмотрел на бегающие глаза напарника, сделал вид, что поверил, и промолчал.

Арым по–корейски значит "красота", это имя для этой женщины звучало, как насмешка. К тому же, в комнате действительно отвратительно пахло. Запах показался Чангу очень знакомым. Увидев, как Чанг принюхивается, Квон вскочил:

– Идем быстрее, если опоздаем, то нам влетит.

Они спустились вниз, но шофера пришлось ждать еще минут десять. Наконец они забрались на машину под брезент и тронулись в путь.

– Ты «инженер», не переживай, – фамильярно обратился Квон к Чангу. Они сидели в машине, на одной лавке, раскачиваясь в такт движению, и время от времени сталкиваясь лбами.

– Инженер?

– Все уже знают, что ты ехал в центр инженером, а оказался у нас грузчиком.

– Это временно.

– Это – навсегда.

– Не понял?

– За три дня до тебя в центр приехал сынок важных родителей из Пхеньяна и занял твое место.

– Откуда ты знаешь?

– У меня жена работает в конторе. Такие вещи узнают быстро. Контракт у тебя и у нынешнего инженера на три года. Приехали вместе, вместе и уедете.

– Но полковник говорил…

– Полковник на такой работе, чтобы говорить правильные вещи. А тебе надо думать головой. Поэтому единственное, на что ты можешь рассчитывать, это место техника–ремонтника у нас. Оно действительно скоро освободится.

– Это то место, где работал Ли, пока его не перевели в грузчики?

– Да. Там сейчас работает Парк Тэ Янг. После работы будешь ходить к нему в мастерскую осваиваться.

– Это тебе, что, сам начальник сказал?

– Можешь считать, и так. Я у начальства в большом авторитете, не то что Ли.

– А что ты имеешь против Ли? Он тебе свой паек отдал, а ты так о нем неуважительно отзываешься.

– Отдал потому, что он лентяй. Не хочет сам готовить. Привык к легкой жизни.

– Где привык?

– В Пхеньяне, где же еще.

Машину тряхнуло на ухабе и разговор сам собой умолк. Больше чем о Ли и его жизни, Чангу хотелось узнать о вчерашнем случае, об арестованном человеке. Но это была запретная тема. Госбезопасность никого просто так не арестовывает, и обсуждать такое можно было лишь с самым близким другом и наедине.

«Хорошо, что милой со мной еще нет, и она не стала свидетелем этой сцены», – подумал Чанг. Действительно, его мечта об идеальной семье, в которой будет счастье, не смотря на все бури этого не предсказуемого мира, никак не вписывалась в действительность, где старика уничтожают из–за какой–то книжки.

Машина подъехала к переезду и остановилась.

– Теперь будем час стоять. Но у меня есть иголка, и я знаю чем заняться, – хитро сказал Квон.