Страница 6 из 30
- Ляшинена! - догнало её у двери. - Обождите минутку.
Алька удивленно оглянулась.
- Мне бы хотелось как-то извиниться. - Владислав Дмитриевич отодвинул стул и встал. - Поверьте, у вас замечательное имя с удивительной историей.
Преподаватель сделал шаг в сторону замершей у выхода девушки, но... это всё, что он успел для неё сделать.
- Владислав Дмитрич! Владислав Дмитрич... А про моё имя?
- И моё! Меня Татьяна зовут...
- А меня - Ольга!
- Про Наталью... Вы так интересно рассказываете!
Вокруг красавчика-препода вдруг образовалось такое себе небольшое завихрение пространства, состоящее из девичьего щебета, кокетливых улыбок, восхищенных взглядов. Алька не отказала себе в удовольствии полюбоваться на обтянутые джинсой попы, почти "задавившие" преподавателя, понимающе хмыкнула, закинула сумку на плечо и пошла на выход - предметы всеобщего внимания её раздражали. При этом она не заметила, как Софочка проводила её долгим задумчивым взглядом.
На последнюю пару Муха так и не рискнул явиться. Алька поняла, что ловить нечего и уныло поплелась на выход. Но в коридоре из первого же окна ей под ноги прыгнуло весёлым желтым "зайцем" осеннее Солнышко, решившее порадовать людей последним теплом. Алька запнулась и, как на привязи, потянулась за светом. Да там и осталась.
Солнце за окном развлекалось и подмигивало, игриво прячась в проплывающие облачка. Алька пригрелась и незаметно разомлела. Куда-то улетучилась жажда мести. Даже многодневная хандра словно растворилась в золотом сиянии. Стало так хорошо, так спокойно... И вот, в таком благостном состояни духа, Альку нашла Софийка.
- Алька, там Владис... Алька, проснись! Зайди у 112-й каб╕нет, Владислав Дмитрович об╕цяв наукову роботу дати.
- Да ладно! - та нехотя "отмерла" и смерила подругу подозрительным взглядом.
- Та шо я, брехати буду? Не хочеш, не йди, я ж як добре хот╕ла! П╕ду, Таньц╕ скажу...
Моментально перед глазами возник давешний "водоворот" девичьего внимания. Представилось, что вот толкутся они под ЕГО кабинетом, вдруг двери открываются и выходит ОНА - вся такая "замр╕яна". Девки провожают её злобно-завистливыми взглядами, а она даже не замечает. И только пройдя всех, поворачивается и жизнерадостно так: "Бе-бе-бе!" Это всё решило.
- Сама д╕йду... Де той придурочний каб╕нет?
Сюда, в самый дальний закуток этажа, её еще не заносило. Сначала вдоль стен, как предвестники чего-то необычайного, возникли древние деревянные витрины с рядами блескучих камней на полках. Потом они стали чередоваться с полотнами карт, расцветке которых позавидовал бы любой персидский ковер. А потом огромная дверь с номером "112" недвусмысленно перекрыла проход.
Алька замялась. Не то что войти, даже стучать в такие двери было стрёмно. Она уже было решилась, подняла руку, но дверь, как на фотоэлементе, неожиданно сама распахнулась, едва не съездив ей по лбу, а в проёме возник "заклопотанного" вида дядечка в очках.
- Ви, до мене? - быстро сориентировался он.
- Кхра... - каркнула с перепугу Алька и закашлялась.
Препод ждал.
Алька прочистила горло и уже открыла рот, но... поняла, что забыла имя!
Препод терпеливо ждал.
- Я до... тОго... з першого курсу, - наконец нашлась она
- А! То ви до Владислава Дмитровича?
- Так! - отлегло у Альки.
- Проходьте, зачекайте ось там - за столом, - указал он рукой. - В╕н скоро буде.
И смылся.
Алька осталась одна в большой комнате. "Святая святых" преподавателей была замысловато утыкана столами и шкафами. Нужный стол вообще стоял под стенкой, отгороженный от соседей "ширмами"-стеллажами с рядами книг. К столу прилагалось кресло старинного дизайна. На столе лежали печатные листы, раскрытые журналы, стопки литературы. И стоял микроскоп.
Настоящий микроскоп!
Не тупая коробка с трубками из сериалов про продвинутых экспертов, а весь такой - черный с никелем, в многочисленных "финтифлюшках", изящно изогнутый, словно протягивающий руку для "разрешите представиться". Желание покрутить было просто непреодолимо. Прямо как тогда, еще в школе, на экскурсии в типографию. Правда, потом вызывали родителей...
Алька подкралась к столу и сбоку, неловко, заглянула в единственную "дырдочку" - естественно, ничего не увидела. Поискав причину, она обнаружила, что, во-первых, на круглом столике микроскопа присутствует прямоугольное стеклышко с наклеенным посредине квадратиком (значит, что-то должно быть видно!), а во-вторых, из длинной "попки" микроскопа выходит провод и скрывается где-то под столом. Заглянув туда, Алька обнаружила массивный куб трансформатора. Она щелкнула рычажком "Вкл" - раздалось тихое гудение, а в щелях подставки микроскопа появился свет. "Ага!" - подытожила она своё расследование, воровато оглянулась на дверь и потянула загребущие руки к рычажкам и колёсикам...
Про своё обещание Владислав Дмитриевич вспомнил, когда увидел мнущуюся у его рабочего места фигурку. Мысленно хлопнув себя по лбу, он нарочито бодро прошагал до стола. Девчонка опустила голову.
- Здрасьте... - пробелькотило из-под длинной каштановой челки.
- Ну, здрасьте-здрасьте... - Владислав Дмитриевич опёрся руками о спинку кресла, пытаясь малозначимыми фразами тянуть время.
Краем глаза он увидел как пальчики студентки нервно шкрябают собственные ладошки и подумал, что "здрасьте-здрасьте", наверное, прозвучало как-то угрожающе. Это его смутило и он принялся выглядывать на столе какую-нибудь зацепку для дальнейшей беседы. "Зацепка", а точнее улика, обнаружилась быстро: шлиф, который должен был находиться на предметном столике, лежал рядом с микроскопом. Владислав Дмитриевич этого сделать не мог по определению, он как раз выставил на перекрестье зерно пироксена и собирался его после пары досмотреть. А теперь уже и не досмотрит - покровное стекло на шлифе треснуло и расползлось угловатыми осколками. Вот и нашлась причина для разговора: кажется, кому-то стоит оторвать шкодливые ручки, желательно вместе с головой! Как бы это сделать... поделикатнее?
Владислав Дмитриевич медленно отодвинул кресло, сел в него, многозначительно помолчал, после чего строго посмотрел в сторону студентки. Наверное, строго... Потому что та скорчила виноватую рожицу и растопырилась, как мокрый воробей - "ну, как-то так получилось..." Отрывать голову расхотелось.
- И что теперь мне делать с этим шлифом? - Владислав Дмитриевич с сожалением повертел в руках испорченную пластинку.
Девчонка покаянно глянула из-под челки и тихонько переспросила:
- Что, очень важный, да?
- Ну, как всегда... Уникальный!
Девчонка понурилась и взялась теребить рукава собственной курточки. Дитё стало совсем жалко, захотелось хоть как-то утешить. Поэтому Владислав Дмитриевич преувеличенно бодро махнул рукой:
- Ну ладно, что-нибудь придумаем.
- Да? - с надеждой подняла взгляд Алька.
- Трудно, конечно, новый подобрать, но можно. Как-нибудь...
- А мне... - робко попросила она, - мне можно еще?
- Что, понравилось?
Всем своим видом девчонка показала "ну так, еще бы!".
- Наверное можно... - изобразил колебания Владислав Дмитриевич. - Только что вас интересует?
- Интересует? - испугалась Алька.
- Ну да, что больше всего понравилось?
- Понравилось... понравилось... - девчонка задумалась, уставившись в потолок, потом вдруг сморщила личико и, хитро глядя из-под чёлки, крутанула кистью воображаемый верньер: - Кхрынь!
Владислав Дмитриевич не выдержал и прыснул со смеху - сердиться на это чудо было совершенно невозможно. Они похихикали, приняли, наконец, деловой вид и преподаватель предложил мировую: