Страница 4 из 12
Confessione
О, дайте мне взглянуть на пышный Рим!
Константин БатюшковБелый лист, вологодский сугроб,Снеговина раскрытой тетради…Я листаю пустые страницы,И становится холодно мнеОт листов синеватой бумаги,Будто я, сумасшедший, бредуПо бескрайнему снежному полюИли еду на тройке почтовой,Золотые подковы звенят,Запятые летят из-под них,А вокруг ветровые деревни,Горький запах оленьего жира,Зажигает мужик сигаретуИ верблюд полыхает в снегу,И горит пирамидный Египет,И дымится за пальмами Рим,Где кошницы с душистой травою,Где тимпаны гремят без концаИ хоругви колеблются в сини,Умирает божественный Тасс,Телеграф передал в КапитолийЛебединое слово его:«Я сражался с тронхеймским солдатомИ, железом ступню окрыляя,Я стремился сквозь пепел и вьюгуНа верблюде к арабской твердыне,Но далекая русская деваВсе равно презирает Гаральда,А мужик из оленьего жираНе дает мертвецу прикурить!».Тут потухла моя сигарета,Ветром перелистнулась страница,Опрокинулся синий сугробНа моем деревянном столе,Тихо поворотилась дорога,Не сворачивая никуда,Оказалось, я еду назад,Золотые подковы звенят,Запятые летят из-под них,А вдали пламенеют крестыВологодского храма Софии.Вещее слово
Заклинание
Есть в слове мощь,Как в туче дождь,Как хлеб в зерне,Как хмель в вине,Как в камне соль,Как в ране боль,Как жизнь в крови,Как песнь в любви,Как смерть в стрелеНа острие, —И ты стремись, вещая речь,От порчи слово уберечь.Персы
По мотивам нома Тимофея Милетского
1Синь рассекая водорезом,С разбега струг врезался в стругИ острым, как копье, железомКрушил сосну ладейных рук.Когда, пронзив ладью Эллады,Железный клюв кромсал кряжи,На гребень варварской насадыРвались ахейские мужи.А если мимо корабляСтальные молнии летали,Удары весел синь считали,Смерть отвращая от себя.Размыканные кораблиЛьнов опоясками сверкали:Одни ко дну мгновенно шли,Других же громы повергали —Сталь побеждала красоту.И бог войны, огнем каленный,Срываясь с тетивы крученой,Звеня железом на лету,Врезался в бой стрелой точеной.Тут смерть куски свинца несли,Горящие льняные связкиНа палках, срубленных вдалиДля бычьей пастухом острастки.И много жизней во вселеннойЛегло на жертвенник военный —Медноголовых змей наука,В пространство пущенных из лука.Огнистые потоки тутОт кораблей струились ало,Багряня гриву-изумрудДневного моря. Все кричало.2Морская сила персиянПомчалась в море-океан:На нем венец из рыб сверкалИ мраморились крылья скал.Какой-нибудь фригийский ратай,Чью землю в день не обойти,Руками, как большой лопатой,Копал ладейные пути.Он плыл, как остров, по теченью,Бичуемый кнутом ветров,Искал повсюду путь к спасеньюИ умолял своих богов.Когда же ветер затихал,Уста захлестывала брага:Ее варила между скалОтнюдь не Вакхова корчага.И, соль из глотки изрыгая,Зубами скрежеща во тьму,Кричал безумец, угрожаяМорскому богу самому:«Ты, дерзкий, видно, позабыл,Но мой владыка неспростаНад Геллой берега скрепилЛьняными узами моста.Настанет время – он придетИ соснами азийских горВзволнует воды, а просторВо взор блуждающий замкнет!»3Туда, где зыбь морская,Стремится побыстрейРаспуганная стаяПерсидских кораблей.Летят они над безднойВ сумятице такой,Что бьется клюв железныйО гребень струговой.Стоит и треск, и скрежет,И шум, и брань вокруг,Когда железо режетСосну ладейных рук.Вот в скрежете и взвизгеУдар еще страшней.Лишь мраморные брызгиЛетят из челюстей.Кормила, гребни, ростры —Все рушится во прах…И было небо в звездах,Как море – в мертвецах.4А тот, кто все же спасся чудом,Кто по прибрежным скользким лудамДобрался до Силенских скал,Бореем напоен студеным,Под чужеземным небосклономСозвездья Азии взыскал:«О вы, мизийские разлоги,Где чернолесья так растут,Что златокованые рогиЗапутывает месяц тут.Вернуться б к вам, родные дебри,Забыть о Греческой стране,Где ветры рыкают, как вепри,И рыщут от волны к волне.Здесь вход в пещеру нереид,Который день и ночь открыт:Лежит без дна морская падь —Мне до нее рукой подать.Судьба, веди меня к пределу,Откуда, не смутясь ничуть,Ты вымостила через ГеллуСтоль далеко ведущий путь.Я б город Сарды не покинул,С шихана Тмольского не слез,С размаха в эллина не ринулСтальной персидский криворез.А ныне, мыкаясь в беде,Ищу убежища: вездеЛишь море синее шумитДа эллинская сталь звенит.Живу одной надеждой смутной:Когда бы мог я наявуПрипасть к богине златокудрой,Одетой в черную листву:О Великая Горная Матерь, спаси,В золотую мизийскую даль унеси,Огради прегражденного в днях ты от сеч,Да не срубит мне голову эллинский меч,Да не сгубит мне плоть леденящий Борей,Не размечет по синим отрогам морей;Чтобы славил до смерти богиню мою,Прикажи от меня отлететь воронью».