Страница 4 из 5
СВЯЩ. ГЕОРГИЙ КОЧЕТКОВ, ректор Свято-Филаретовского православно-христианского института (ведущий)
АНАТОЛИЙ АНДРЕЕВИЧ КРАСИКОВ, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН
ГАЛИНА ВИКТОРОВНА ЛОЖКОВА, бакалавр богословия
ИГУМЕН ФЕОФАН (ЛУКЬЯНОВ), руководитель службы протокола Отдела внешних церковных связей РПЦ МП
СВЯЩ. СТЕФАН НОХРИН, настоятель Градо-Хабаровского собора Успения Божией Матери г. Хабаровска
ДОНАТЕЛЛА РАФАНЕЛЛИ, Католическая церковь
АЛЕКСЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ СУТОРМИН, режиссёр
ПРОТ. АНАТОЛИЙ ФРОЛОВ, настоятель храма святителя Тихона г. Клина
СВЯЩ. ГЕОРГИЙ КОЧЕТКОВ Я рад приветствовать гостей, всех, кто сегодня пришёл на вечер памяти протопресвитера Виталия Борового, приуроченный к столетию со дня его рождения. Трудно передать, насколько значимо было для нас интенсивное присутствие отца Виталия с его мудростью и духовностью в нашей жизни, чем оно было для тех, кто его близко знал и кому он доверял. То, как он пытался донести свой опыт, распространить его на всю церковь, всегда было чрезвычайно важно и интересно.
Я думаю, что многие вещи, которые вмещал отец Виталий, помогают соединять разрывы, до сих пор присутствующие в нашей церковной православной традиции, особенно в современной России. Церковь ещё многое будет вспоминать, может быть, в чём-то споря с такими людьми, как отец Виталий, а в чём-то учась у них. Людей такого духовного калибра очень-очень мало, их буквально единицы, поэтому наследие отца Виталия – это достояние всей церкви.
Игум. Феофан (Лукьянов)
Наш скромный вечер, посвящённый памяти отца Виталия в связи с его столетием, – это попытка не забывать. Мы также устраиваем вечера памяти Сергея Сергеевича Аверинцева и других наших ближайших друзей того уровня, который имеет значение не только для России и Русской церкви. Их значение превосходит рамки только нашей церкви, это достояние всего мирового христианства. Это пока трудно увидеть и оценить, потому что даже интересующимся и компетентным людям ещё многое неизвестно, что уж говорить про широкие массы верующих. История нашей страны, нашего народа, нашей церкви действительно ещё не написана. Отец Виталий на этом очень настаивал. Он всегда говорил:
«Придёт время, откроются архивы, и мы узнаем, кто церковь защищал, а кто её предавал».
Сейчас я с большой радостью предоставляю слово для приветствия представителю Отдела внешних церковных связей Московского патриархата игумену Феофану (Лукьянову). В этом отделе долгие годы работал о. Виталий, в нём он много сделал, и, может быть, там тоже хранится драгоценная память об о. Виталии.
ИГУМЕН ФЕОФАН (ЛУКЬЯНОВ) Я хочу извиниться за председателя Отдела митрополита Волоколамского Иллариона, который не смог сегодня прибыть, потому что вместе со святейшим патриархом участвует в очень важной встрече, посвящённой будущему Всеправославному собору. Наверное, символично и знаменательно, что мы здесь вспоминаем о. Виталия Борового, и в это же время в Женеве, где он тоже бывал, проходит это совещание. Там звучат многие идеи о. Виталия, и, наверное, там тоже чувствуется его дух.
Мне трудно об этом говорить, поскольку я из другого поколения, но мне довелось встречаться с о. Виталием в конце 1990-х – начале 2000-х годов, когда о. Виталий ещё активно трудился в Отделе внешних церковных связей, будучи консультантом и преподавателем филиала аспирантуры. Мы, конечно, наслаждались его консультациями, общением с ним. Это действительно была незабываемая эпоха: эпоха о. Александра Шмемана и митрополита Никодима (Ротова); время, которое соединило в себе и дореволюционную Россию, и Русскую церковь эпохи гонений, и уже наступающую эру возрождения русского православия. Конечно, обязательно нужно вспоминать об о. Виталии. Одна из основных задач – поднимать его архивы. Я желаю Свято-Филаретовскому институту, который так хорошо помнит о. Виталия, успехов в том, чтобы память об о. Виталии была увековечена не только на словах, но и в письменных источниках, которые хранят его величайшие заслуги.
СВЯЩ. ГЕОРГИЙ КОЧЕТКОВ Благодарю Вас, о. Феофан. Программа у нас большая, время летит очень быстро, и я сразу предоставляю слово Галине Викторовне Ложковой, выпускнице Свято-Филаретовского института, которая исследует жизнь и творчество о. Виталия.
Галина Ложкова
ГАЛИНА ЛОЖКОВА Дорогой о. Георгий, досточтимые отцы, дорогие участники и гости нашего вечера памяти, я благодарю за предоставленное мне слово и за возможность рассказать о замечательном служителе церкви протопресвитере Виталии Боровом. Когда я приступала к написанию работы о нём, то, конечно же, знала, что это человек замечательный во всех отношениях. Общеизвестно, что о. Виталий – признанный богослов, пастырь, проповедник. Он хорошо известен как церковный дипломат и в нашей стране, и за рубежом: долгие годы он представлял нашу церковь во Всемирном Совете церквей, был наблюдателем на всех заседаниях II Ватиканского собора. В 1970-е годы о. Виталий был настоятелем кафедрального Елоховского собора в Москве. Но когда удалось ближе познакомиться с фактами его жизни и биографии, то очень быстро стало понятно, что это человек не просто замечательный, а человек выдающийся. Всё то, что он делал в своей долгой жизни, – а прожил он действительно почти целый век: родился до революции, в 1916 году, а умер уже в постсоветское время, в 2008 году, – всё несёт отпечаток подлинности, подлинной боли за дело Христово, подлинной веры, надежды, любви. Его служение удивительным образом было переплетено с важными событиями церковной истории XX века. Сегодня я кратко напомню об основных вехах жизни и служения протопресвитера Виталия, сопровождая рассказ фотографиями из его личного архива, а также покажу фрагмент из видеоинтервью, которое о. Виталий дал в 1999 году в возрасте 83-х лет.
Отец Виталий происходил из семьи белорусских крестьян. Он родился 18 января 1916 года, в крещенский сочельник, в белорусском селе Нестеровка, сейчас это Витебская область. Его родители Михаил и Христина были простыми крестьянами, не имевшими никакого образования и занимавшимися простым крестьянским трудом. Отец умер рано и поэтому воспитанием детей – Виталия и его старшего брата Михаила – занималась мама. Отец Виталий очень любил свою мать и почитал её до конца жизни, называл её «бедной, безграмотной святой». Именно она, будучи глубоко верующим человеком, сумела передать веру своему сыну.
Нужно сказать, что Виталий с детских лет проявил ярко выраженную склонность к учению и блестящие способности. В 1929 году после окончания семиклассной народной польской школы Виталий Боровой поступает в Виленскую Духовную семинарию, которую заканчивает не просто первым учеником класса, а учеником высшей категории. Его аттестат зрелости давал ему право поступления на любой факультет любого высшего учебного заведения Польши. Причём его успеваемость, также как в своё время успеваемость профессора В. В. Болотова, была оценена над принятой тогда нумерацией. Известно, что при оглашении разрядного списка выпускников ректор семинарии сказал, что в начале списка нужно было бы назвать фамилию Борового, затем подвести черту и только после этого уже перечислять по разрядам остальных выпускников.
В 1936 году Виталий Боровой становится студентом богословского факультета Варшавского университета. Вспоминая о том времени, о. Виталий рассказывал, что во время учёбы в Виленской семинарии он стал большим русским патриотом. Так, при поступлении в университет в графе анкеты «национальность» он написал «русский», хотя знал о враждебном отношении польских властей ко всякому проявлению русскости. Этот свой поступок он мотивировал тем, что не приемлет политики властей, направленной на разделение исторически единых народов – русских и белорусов. В результате он не стал университетским стипендиатом, которым вполне мог бы оказаться по факту блестящего окончания семинарии. Нужно сказать, что условия, в которых жили православные духовные школы в Польше в предвоенный период, были непростыми, правительство активно проводило политику полонизации вплоть до полного запрещения вести обучение на русском языке, проводились «кадровые чистки». Все кадровые назначения в университете должны были согласовываться с Министерством вероисповеданий и общественного просвещения. Тем не менее, как вспоминал о. Виталий, состав профессоров на богословском факультете в период его обучения в университете, ещё оставался достаточно сильным. Это были в основном эмигранты из России, продолжавшие в своём преподавании традицию русской богословской школы. Отец Виталий с гордостью говорил о том, что учился у таких замечательных учёных, как, например, историк, правовед и публицист Михаил Валерианович Зызыкин, патролог архимандрит Григорий (Перадзе), мученически погибший в годы Второй мировой войны в Освенциме и причисленный Грузинской православной церковью к лику святых. Человеком, который оказал особое влияние на Виталия Борового, был профессор университета, богослов, философ, историк русской духовной культуры Николай Сергеевич Арсеньев. Он с 1927 года принимал участие в экуменическом движении, и, очевидно, от своего учителя будущий о. Виталий воспринял интерес к вопросам христианского единства, экуменического движения и участия русских богословов в нём. Надо сказать, что в университете сформировались и научные предпочтения Виталия Борового, который желал стать византологом и изучать историю тем же методом, что и профессор В. В. Болотов, которого он всю жизнь считал своим научным кумиром.