Фатум

- Это второй уровень, – ответил на немой вопрос девушки Кей, плотнее прижимая мокрую тряпку к носу. – Точнее, то, что от него осталось.

Вот тут до девушки и дошла вся справедливость слов Оливера о том, что их план был чистейшим самоубийством. Так оно и было.

Усадив Малика на землю, Кристиан взобрался на мост и попытался его раскачать: две вертикальные рельсы, на которых он был подвешен, заскрипели и запружинили, заслужив от хранителя удовлетворенный кивок. Он шел все дальше и дальше, и вскоре его силуэт начал растворяться в тумане. Николь, переминавшейся с ноги на ногу у подножия лифта, стало не по себе. Вытащив изо рта трубку, она хотела окликнуть Арчера, но стоило ей сделать вдох, как ее горло сдавило судорогой, и она начала задыхаться.

- Надень обратно, идиотка! – рявкнул с земли Малик. Интонация – точь-в-точь, как у Зомби.

Повторять было не нужно, девушка и сама тут же засунула трубку обратно в рот.

- Что случилось? – Кристиан вынырнул из тумана, закашлявшись. – Вы обе, даже не думайте снимать маски!

- Ты очень своевременен со своими указаниями, Дэни, – Дэвид показал брату жест «супер», не вставая с пола.

- Забирайтесь, – проигнорировал остроту тот.

Николь и Дафна взяли Малика под руки и помогли ему встать. На мосту «эстафету» принял Кей, взяв брата на себя.

- Значит, так, – когда все оказались на решетчатой площадке, начал Кристиан, – двое остаются на этой стороне, двое – идут на ту. Как только Уолли выйдет на связь, на счет три, мы с Маликом запустим лифт. Вы двое, – обратился он к девушкам, – держитесь за поручни как можно крепче и ни в коем случае не отпускайте, пока мы вам сами не скажем. Скорость будет очень высокой: не будете держаться, вас просто снесет, и вы рухнете вниз, это понятно?

Николь и Дафна синхронно кивнули. Никки, в принципе, все это и так знала, а вот сенатор явно была в ужасе.

- Хорошо. Тогда по позициям, – Кристиан протянул руку Николь и кивнул, мол, за мной. Но девушка, помедлив, отрицательно помотала головой и встала рядом с осевшим на пол Дэвидом. И пусть половины лица Арчера не было видно из-за влажной повязки, Никки было достаточно увидеть его глаза, чтобы понять, как сильно его ранил подобный выбор.

- Все правильно, Дэни, – пришел на помощь Малик, то ли читая мысли девушки, то ли просто думая с ней в одном направлении. – Сейчас мы действуем вслепую: мы не имеем ни малейшего понятия о том, что ждет нас наверху. Если все полетит в тартарары, а оно полетит, в этом я не сомневаюсь, мне по-любому конец. И сенаторшу-недотрогу твою я прихвачу следом, потому что защитить ее я не в силах – со мной она точно не выживет. Никки же – тертый калач, правда, сестренка?

Интерпретация ситуации Малика несколько отличалась от ее собственной, но в общем и целом она была с ней согласна. Более того, если бы она призналась Кею в том, что, в данном случае, она волновалась за Дэвида больше, чем за него – исключительно из-за состояния здоровья первого – Зомби это не очень понравилось бы. Так что объяснения Дэвида были даже лучше, а потому девушка кивнула.

На самом деле, Кей и сам понимал, что это было разумнее: самый элементарный принцип деления на команды и заключался в объединении людей по схеме «сильный-слабый». И как бы он ни боролся с собой и своим «комплексом супергероя», который в свое время диагностировал у него Монро, Кристиан не мог не признать того, что в их команде Николь принадлежала к категории «сильных».

- Хорошо, – сдался он и поманил к себе Дафну. – Будь по-вашему. Идем, Ди.

Ободряюще улыбнувшись сенатору, Николь проводила удаляющуюся пару взглядом, а затем села рядом с Дэвидом.

- Держаться будешь одной рукой за поручень, второй – за решетку, – хранитель кивнул на пол. – На случай, если что-то отвалится по дороге, успеешь перехватиться за что-нибудь еще. И да, лучше не делать этого голыми руками: железо очень быстро нагревается.

Николь усмехнулась, жалея, что не могла разговаривать: маска была очень практичной, но и здесь инопланетные разработчики налажали – как разговаривать-то в ней??

- Язык жестов, – ответил на ее мысли Дэвид. – Эти маски чаще всего используются для дыхания под водой: они – что-то типа съемных жабер. А в воде, знаешь ли, говорить не особо удобно.

- Не трать силы! – взбеленилась было Никки, но потом, вспомнив кое-что, недоуменно воззрилась на собеседника: почему он все еще слышал ее? Разве он мог читать ее мысли теперь, когда она стала иксом и ее способности начали проявляться?

– Это выходит автоматически, я это не контролирую. Да и к чему теперь об этом волноваться, правда? – он подмигнул девушке здоровым глазом и поправил повязку. – Ну а вообще, такое возможно. На самом деле, говорить, что у хранителей категории икс нет никаких способностей, кроме как врожденной сопротивляемости телепатам, не совсем правильно: их, а точнее ваша, сопротивляемость – это сама по себе способность. И вы, так же как и остальные хранители, можете либо использовать ее, либо нет. Так что не обманывай себя и не обвиняй меня понапрасну: сам факт того, что я тебя слышу, говорит о том, что ты хочешь, чтобы я тебя услышал. Будь это не так, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

Николь нахмурилась и демонстративно отвернулась: она не собиралась поддерживать эту полу-телепатическую беседу, зная, чем это было чревато для мужчины. Что бы он ни говорил, Николь в это не верила. Это не имело никакого смысла: если сопротивляемость, щит, была способностью, а не врожденным иммунитетом, значило ли это, что она могла использовать ее и против телекинетиков тоже? Нет, это действительно не имело никакого смысла. Она скорее поверит в то, что Малик был настолько силен, что был способен манипулировать даже сознанием иксов.

- Мне это льстит, – хмыкнул Малик, получив от девушки еще один неодобрительный взгляд. Ей стоило перестать думать, чтобы у хранителя не было повода прислушиваться к ее мыслям. Ей следовало перестать опережать события и надеяться на то, что после всего, через что они прошли, они все же заслужили свой кусочек счастья. Правда, сделать это было не так просто. Теперь, когда к ней вернулась память, когда двое самых важных в ее жизни мужчин наконец-то отказались от идеи перегрызть друг другу глотки, она-таки уверовала в светлое для них всех будущее. И если раньше она на подсознательном уровне ждала очередного пинка от фортуны; если раньше она была уверена, что в конце всей этой эпопеи под названием «жизнь» ее ждала костлявая дамочка в капюшоне и с косой в руках, то теперь Николь вдруг поняла, что это был не единственный возможный сценарий. И пусть прежде она не замечала за собой подобного оптимизма, зато сейчас она всерьез думала о том, как они трое – Кей, Дэвид и она – вернутся домой, на Землю. Как засияет лицо няни, когда она увидит перед собой сразу обоих своих сыновей. Как обрадуется Филипп, когда поймет, что ему больше не придется разрываться между двумя оболтусами, норовящими прикончить друг друга…

- Красивая история, – хмыкнул Дэвид, бесцеремонно врываясь в мысли девушки. Николь развернулась к мужчине:

- Скажешь, тебе этого не хочется?

Она так и ждала какого-нибудь едкого комментария, очередного сочившегося сарказмом ответа, а потому впала в ступор, когда Дэвид еле слышно, с какой-то непонятной тоской в голосе и взгляде прошептал:

- Хочется. Ты даже не представляешь, как сильно…

Нехорошее предчувствие вдруг кольнуло сердце девушки.

- Малик, прием, как слышно? – раздался голос Арчера из рации, висевшей у Дэвида на шее.

- Ты, как всегда, перебиваешь на самом интересном, братец, – вернулся прежний властелин сарказма, приняв вызов.

- Будь готов. Николь, – девушка навострила уши, – береги глаза. Отбой.

- И все-таки он зануда, – констатировал Дэвид. – Эх, а я ведь почти сделал из него человека…

Николь улыбнулась, но плохое предчувствие никак не хотело ее отпускать.

- Дэвид?

Тот промычал что-то с закрытыми глазами, что, видимо, означало, что он был весь внимание.