Фатум

- Если хочешь, я могу прикончить тебя там, – прошипела Николь, делая шаг вперед.

- Ты еще не наигралась?

- Ты думаешь, я с тобой играю?

- О нет, ниса, играю здесь только я, – он перевел взгляд на шпагу, и через мгновенье Николь стала свидетельницей того, как тонкий клинок превратился в хоботок бабочки: Малик завернул его в спиральку так, будто бы он был сделан не из стали, а из пластилина. – Ты здесь настолько крута, насколько я позволяю тебе такой быть, ты еще не поняла? Я даю тебе ровно столько свободы, сколько необходимо для того, чтобы ты продолжала развлекать меня, хотя признаться, после того, как ты уничтожила большую часть моей квартиры, я всерьез начал подумывать о том, чтобы от тебя избавиться, – он оттолкнулся от стены и лениво прошествовал мимо девушки, подставив под удар спину, прикрытую лишь тонкой тканью халата. И это было лучшим способом сказать: «Я не боюсь тебя, девочка. Что бы ты из себя ни строила, это ничего не изменит». – Правда, с другой стороны, ты подала мне идею: мне и в голову не приходило казнить предателей с помощью Гелиодора. Солнечная казнь – красиво звучит, – хмыкнул он. – Подобная перспектива заставит задуматься даже самого отчаянного сепаратиста, согласись. Поджариться заживо, бррр, – он притворно передернулся, – мерзость.

Николь кровожадно усмехнулась: интересно, он специально подавал ей идеи для его же убийства?

- А ты упрямая, – Малик плюхнулся в свое шелковое гнездо (и даже не поморщился, гад!) и с каким-то мрачным весельем наблюдал за девушкой, которая с пылающим ненавистью лицом следовала за ним. – Ты упрямо продолжаешь игнорировать очевидное, предпочитая топить его в псевдо-ненависти ко мне.

- Это не псевдо-ненависть: я действительно ненавижу тебя, – прошипела девушка, отбрасывая шпагу-хоботок в сторону. – Ты даже представить не можешь, как сильно.

- Ну нет, малышка, это мы с тобой уже проходили, – посерьезнел тот. – Мы оба прекрасно знаем, что ты меня вовсе не ненавидишь, – его глаза хищно блеснули, напоминая об их недавнем разговоре. Точнее, о душевном изнасиловании.

- Стало быть, ты все еще видишь это именно так? – прищурился мужчина, отслеживая поток мыслей девушки. – Думаешь, тогда я пытался сломать тебя? Дурочка, я пытался помочь тебе.

- Ну, конечно, – Николь сжала кулаки. Ее бесило то, как спокойно себя чувствовал мутант, в то время как она была готова взорваться от переполнявших ее чувств: она хотела разрушений. Много разрушений. И смертей. Никогда прежде она не испытывала подобной жажды крови. Ни тогда, когда ей открыли глаза на природу собственной амнезии; ни тогда, когда она впервые познакомилась с Мишей, который рождался заново каждый гребанный день из-за того, что какой-то мутант неумело использовал свой дар; ни даже когда этот монстр хладнокровно убил Воронову. Она ненавидела Малика. И это было так же очевидно, как то, что небо было голубым, а трава – зеленой. – Разумеется, ты пытался помочь мне!

- Да, представь себе, – Малик продолжал пристально следить за девушкой и калейдоскопом выражений на ее лице. – Я пытался вытащить твою глупую головку из песка, пока ты не задохнулась, но, я смотрю, все было бесполезно. Ты упрямо продолжаешь выстраивать стену между собой и реальностью, предпочитая и дальше потчевать себя уютной ложью.

- Ты пытал меня! – прорычала та, тяжело дыша. И почему она не догадалась взять с собой запасное оружие?! – Это ты называешь помощью, ублюдок?!

- Наконец-то! – мужчина улыбнулся так, словно только что выиграл джек-пот. – Ну-ка повтори, что ты сейчас сказала!

- Я сказала, что я не успокоюсь, пока не увижу, как ты сдохнешь, гад! Я буду смотреть и смеяться, когда…

- Как ты меня назвала? – Малик поднялся с кровати, в его взгляде боролись ярость и торжество. – Кто я, ниса?

- Ты – чертов психопат! Ты – дьявол во плоти! Самый большой кус..

- Разве я не говорил тебе следить за словами? – мягко перебил ее тот.

- Да пошел ты к черту со своими…, – глаза девушки расширились. Прижав ладонь ко рту, она неверяще взирала на хранителя, который, видимо, все еще разрывался между желанием рассмеяться и желанием свернуть ей шею. До того, как она успела спросить, он пояснил:

- Я не отменял своего приказа, ниса. Это сделала ты.

Николь начала пятиться назад, в отрицании мотая головой. Это что же получалось: внушению все-таки можно было сопротивляться? Нет, это невозможно. Крыша говорил, что на это способны только некоторые очень сильные телепаты, но Никки не была ни тем, ни другим. Не была же, да?

- О, нет, милая, ты не телепат. Слава Богу, – хмыкнул Малик, сев на край кровати. – Просто твой Стужев не все знает. Я тоже когда-то думал, что сопротивляться внушению невозможно, пока однажды у меня, чисто случайно, не получилось это сделать. Это было давно, и противостоял я единоутробному брату, но все же… У каждого есть якорь, Николь. Якорь, который не дает нам уплыть и потеряться в бескрайних просторах нашего бессознательного. Он есть у меня, он есть у Оливера, он есть у тебя – нужно лишь найти его. И как только ты это сделаешь, ни один телепат в мире не сможет потопить тебя.

Николь тупо смотрела на мужчину, не веря в реальность происходящего. Он что, реально учил ее сопротивляться внушению? Сопротивляться ему? Что происходило с этим миром?!

То есть получалось, что все это время она могла противостоять ему. Она могла закрыть свой разум от его посягательств… Она могла избежать вчерашнего позора! Могла послать его ко всем чертям и…

- Я сделал это не ради тебя, вообще-то, – сухо вклинился тот. – В твоей голове, помимо блока, выставленного моим братом, как оказалось, есть еще один. Я пытался снять его, но не преуспел. Ты должна сделать это самостоятельно.

- О чем ты говоришь?

- Когда я спросил тебя о Стужеве, – Малик нахмурился, – ты не смогла ничего ответить. Тогда я попытался влезть в твою голову и найти интересующую меня информацию сам, но ты помнишь, чем это закончилось. Конечно, я мог бы продолжить, но я не уверен, что ты бы это пережила.

- Я не понимаю, – хотя, на самом деле, Николь догадывалась, к чему клонил хранитель, но не хотела в это верить. Было другое объяснение. Должно было быть.

- Среди вас есть телепат, ниса, – безжалостно озвучил тот опасения девушки. – И именно он управляет всей вашей конторкой. Он прислал тебя сюда, и я лишь пытаюсь понять, какую роль во всем этом играет Стужев. Работает ли он, как и ты, в неведении, или же он осознанно манипулирует своими людьми.

- Это неправда, – отчеканила девушка, Малик же закатил глаза.

- Валтер Морт – так зовут телепата, с которым мы имеем дело.

- Граф?!

Неизвестно, кто выглядел более удивленным: Николь, которая ну никак не рассчитывала на воскрешение очередного психопата, который якобы погиб во время конца света, или Малик, который не предполагал, что девушке могло быть что-то известно про орден хранителей, за исключением того, чем напичкали ее на Земле.

- Откуда тебе известно про Графа?

- Маска.

Ну, конечно. Он мог бы и догадаться, что язык Риверса так просто не отсохнет.

- Что еще он тебе сказал?

- То, что ты, вроде как, его убил, – с обвиняющими нотками в голосе откликнулась та. – Вы, блин, что, бессмертные что ли? Осиновый кол, святая вода, серебряные пули – хоть что-то из этого сработает??

- Что ты несешь?! – окончательно зашел в тупик хранитель.

- Как вас убить, мать твою?!

- Следи за словами!

Николь сдобрила каждое слово щедрой порцией яда, но стоило ей открыть рот, чтобы озвучить их, как ее дыхание перехватило. Снова. Она с разъяренным недоумением воззрилась на хранителя.

- Практика, ниса, нужна практика. Один раз тебе повезло, – Малик и не пытался скрыть злорадства. – На досуге попытайся вспомнить, что ты сделала, чтобы побороть внушение, и повтори это. Я так уж и быть, помогу. Ты доверяешь Стужеву?

– Нет, – выдохнула девушка, прежде чем смогла обрести контроль над языком. – Хватит!