Страница 54 из 128
Стук в дверь застаёт меня за макияжем, я делаю последний штрих, поправляю волосы и выхожу из ванной комнаты.
В спальне никого нет, поэтому направляюсь к двери и распахиваю её.
— Ты готова, — Ред осматривает мой наряд и поднимает голову, довольно сверкая зелёными глазами.
— А ты нет. Ты в футболке и в джинсах, — замечаю я.
— Было бы странно, если носил бы чулки и туфли, не находишь? — Изгибает брови, отчего я хмыкаю.
— Ред, я хочу поговорить с тобой о том, что вчера... — не успеваю договорить, как он притягивает к себе рукой за талию и впивается в губы. Целует долго и с наслаждением.
— Не сегодня, идёт? Сегодня мы ужинаем, — отрываясь от меня, нежно проводит по щеке, и я киваю.
Может быть, он не хочет, чтобы я отвергла свои слова? И поэтому старается быть вот таким милым. Хотя это ему не особо к лицу, ведь для меня он бомба замедленного действия, и не угадать, когда произойдёт взрыв. Возможно, именно моё признание так сковывает его, и он не знает, как вести себя, но при этом хочет знать — любовь он заслуживает. Да, скорее всего, так и есть. Он пока боится признаться, насколько ему понравились мои слова.
— Боже, ты...это всё для меня? — Изумлённо оглядываю обеденный зал, где больше нет чехлов, на длинном отполированном столе стоят свечи, создающие мягкое и интимное сияние. Где-то играет музыка, и мы одни.
— Нет, конечно, мне было скучно, — хмыкает Ред. Бросаю на него взгляд и чмокаю в щёку.
— Интересный способ избавиться от скуки, научи и меня потом, — смеюсь я.
— Обязательно. Начнём? — Подводит меня к одному из стульев, где сервированное место и галантно отодвигает стул, приглашая присесть.
— Очень вкусно пахнет, — замечаю я, разглядывая закуски на столе, и вдыхаю аромат мяса.
— Мёрл постаралась, по её словам, я начал превращаться в человека, — Ред достаёт из ведёрка, которое я сначала не заметила, бутылку.
— Не против выпить вина? Белое. Сухое, как ты любишь, — демонстрирует мне название.
— Нет, я не против, — улыбаясь, качаю головой.
— И не боишься, что будет потом плохо, зависимость вернётся? — Спрашивая, откупоривает бутылку.
— Знаешь, уже нет. Вряд ли там, за гранью моих воспоминаний есть что-то ещё более ужасное, чем муж, предпочитающий насилие и трансвеститов. Да и вряд ли ощущения мои изменятся после очередного всплеска боли. Нет, мне не страшно, а вот расслабиться очень бы хотелось.
— Расслабление нам обоим необходимо, — натягивает улыбку, и это ещё раз доказывает мне, что Ред «не в своей тарелке». Ему явно не хочется знать, что я испытываю более глубокие чувства, чем просто симпатия. Знаю, что сейчас не место и не время думать об этом. Но не могу выбросить из головы свою оплошность.
Ред предлагает мне бокал вина и наполняет свой. Ожидаю, когда он, расположившись напротив, приподнимет за ножку бокал, словно открывая этот вечер. Делаю глоток, но это вызывает тошноту и даже какую-то неприятную горечь в горле. Хотя сорт вина довольно хорош, он один из лучших, и раньше я предпочитала именно его. Возможно, нервы. Возможно, во мне ещё живёт страх, который навечно соединил мою судьбу с алкоголизмом. Все эти мысли заставляют отставить бокал и ожидать следующего разрешения.
— Не понравилось? — Ред замечает моё нежелание пить сейчас.
— Оно очень ароматное, и букет восхитительный, но я голодна, боюсь, что опьянею раньше времени, — улыбаясь, ухожу от темы.
— Тогда не буду заставлять леди ждать, — с этими словами поднимает купол с моей тарелки и слюнки собираются во рту. Ароматный стейк, овощи в соусе и запечённая картошка.
— Прости, но терпеть не хочу больше, — признаюсь я и беру в руки приборы. Боже, это так вкусно. Хотя я обедала с папой и Рейчел, но сейчас, действительно, желудок сводит, и не могу остановиться. Стараюсь не демонстрировать Реду, постоянно следящему за мной, насколько я жажду умереть от насыщения желудка, поэтому ем медленно.
— Дед любил этот зал, — произносит Ред, и я поднимаю голову, с наслаждением пережёвывая мясо.
— При любом удобном случае он устраивал семейные завтраки, обеды и ужины. Он был горд тем, что мы все собираемся здесь, и когда-нибудь это место должно было стать моим. Но сейчас им владеет Джо, Мэтью отказался от своей части наследства в пользу брата, а я здесь никто, — от его слов и воспоминаний, отрешённого взгляда, прочищаю горло и запиваю вином, ставшую уже не такой вкусной пищу.
— Но разве ты не можешь опровергнуть заключение о смерти или сделать что-то ещё, чтобы воскреснуть? — Спрашиваю его.
— Ты думаешь, меня волнует этот дом? Его постоянно нужно чинить, поддерживать антураж и приближать к современности. На это уходит много денег, по мне, так лишних, но Джо запрещает даже говорить о продаже земли. Он тоже надеется, как и ты, что я когда-нибудь вернусь в обычный мир, — усмехается, как будто я обвинила его в чём-то гадком, и теперь даже кривится, возвращаясь к ужину.
— Я не говорю о том, что ты должен вернуться к людям, только потому, что этого хочет твой брат. Я не против того, что тебя не существует. Но, Ред, придёт момент, и тебе будет необходимо воскреснуть. Вдруг что-то произойдёт, и оно вынудит тебя покинуть эти стены и показаться людям? Конечно, этого, может, и не случиться, но ты прячешься здесь, даже не желая найти способ быть реальным и живым. И я не осуждаю тебя, поверь, никак не хочу убедить в том, что ты должен подумать о своём воскрешении. Просто, надеюсь, у тебя будет причина, очень веская причина, чтобы жить по-настоящему, — отодвигаю тарелку и откладываю приборы. Вот и всё. Вся романтика и лёгкость исчезают. Я, а точнее, Ред начал ту тему, в которой у нас несхожие взгляды.
— Дед не хотел меня воскрешать, ведь я был замкнут, агрессивен, и он опасался за моё здоровье. Я много болел, и он говорил, что бессмысленно сообщать обо мне, ведь может быть, скоро меня не будет.
— Он не любил тебя? — Тихо спрашиваю его.