Страница 242 из 257
Ждать очень сложно, когда ты места себе не находишь. Носишься по этой палатке и не знаешь, что сейчас происходит. Сердце не на месте, не может успокоиться, да и не хочет.
Приближаюсь к выходу из палатки и открываю ткань, смотрю, насколько мужчины, оставшиеся тут, в ужасном состоянии. Костры такие яркие и страшные, уносящие души высоко к небу. Вздыхаю и закрываю ткань, вновь начиная ходить по палатке. Останавливаюсь, и в груди появляется отчаяние, жажда спасения. Опускаюсь на колени, сжимая пальцами крестик, что висит на мне.
— Господи всемогущий, я понимаю, что более не числюсь в твоих дочерях земных. Мои слова не стыдят меня, и я не каюсь за них. Но разве ты не видишь этого? Разве ты не можешь изменить всё? Помоги ему, прошу, спаси его душу, ведь это только в твоих силах. Неужели, страдания всех этих проклятых, когда-то бывших твоими детьми, не ранят твою душу? Неужели, ты не можешь заглянуть в их души и понять, кто есть зло на этой земле? Молю тебя, забери всё, что хочешь у меня, но освободи его. Дай ему то, что так необходимо. Ведь Вэлериу так и остался внутри твоим сыном, обиженным сыном за эту судьбу. Забери мою душу и пусти её по всем кругам ада, если таково будет твоё желание. Но помоги ему, прошу. У меня никого нет сейчас, кроме веры. Да, я ещё верую в тебя. В твою доброту и твоё понимание. Я верую в то, что есть мир, которым ты правишь, и там поют птицы, всегда светит солнце. Так подари и Вэлериу немного этого. Подари ему возможность быть прощённым тобой. Помоги ему принести на эту землю добро и спокойствие, ведь только он это может. Помоги ему добраться до меня, а мне ничего не надо. Посмотри в моё сердце, оно открыто для тебя. Посмотри в него и узри, каково моё настоящее желание. Не оставь нас в это время, не оставь его. Дай ему сил, верни ему веру в тебя, в твою любовь, которой он лишён. Молю тебя и благодарю за то, что подарил мне. Благодарю за ту возможность увидеть, как любовь прекрасна и даже в тёмное время. Благодарю тебя за то, что позволил и мне помочь моему возлюбленному. Благодарю тебя и не каюсь в том, что полюбила его. Не каюсь ни в одном своём решении. Я счастлива, даже неся глубокие потери в сердце. Во имя отца, сына и святого духа, — перекрещиваюсь, и облегчение наступает в груди.
Верю, что будет всё хорошо. Что успею, смогу и признаюсь. Остаётся только ждать.
Неожиданно позади раздаётся крик и в палатку врывается мужчина. Подскакиваю на ноги и испуганно смотрю на его окровавленное лицо.
— Скорее, бегите, госпожа. Напали. Нас мало. Мы будем удерживать их. Бегите, — хватает меня за руку, тащит за собой к противоположной стороне. Выталкивает за палатку, а я не могу уйти. Я должна ждать Вэлериу. Слышу крики, которые раздаются, и уже бегу за пределы лагеря, ищу убежище. Но как я могу? Он придёт и не найдёт меня!
Разворачиваюсь, и несусь по лесу, спотыкаюсь, падаю, но встаю и несусь к тому месту, которое описывала Луке. Если они прошли, то и он вернётся этим путём. Я передам ему свою кровь, а там будь что будет. В голове нет ни одной мысли, кроме как найти это место. Вижу город, горящий за пределами стены. Замок, стоящий на возвышении. Фигуры вампиров, падающих с этой стены и охваченные пламенем. Задыхаюсь, но бегу, ища глазами хоть какую-то подсказку. Ищу, разворачиваюсь и продолжаю бежать параллельно стене. Дыхания не хватает, лёгкие буквально разрываются. Останавливаясь, сгибаюсь и упираюсь ладонями в колени. Поднимаю голову, тяжело насыщая свой организм кислородом.
— Спасибо, Господи, — шепчу я, видя домик, в котором отчего-то горит слабый огонёк. Смотрю на него и в сторону. Вэлериу? Может быть, он? Может быть, не добрался до меня? Слишком слаб и смог дойти только до этого места?
Выпрямляюсь и быстрым шагом направляюсь к нему, к полуразрушенному крыльцу, поднимаюсь по скрипящим ступеням. Открываю дверь и вхожу в пространство, покрытое пылью и грязью. Небольшой столик, где горит свеча. Матрас на полу, весь изрезанный и разорванный. Вот оно место, где тайно любили друг друга мои родители.
— Вэлериу? — тихо спрашиваю я безмолвное пространство. Скрип раздаётся позади меня. Оборачиваюсь, но никого.
— Кто тут? — уже громче, доставая из сапога кинжал, сжимаю его в руке.
— Вот мы и встретились, Аурелия, — женский голос, а точнее, шипение, заставляет замереть кровь в жилах. Медленно оборачиваюсь, встречаясь с глазами, так похожими на те, в которые влюблена навечно.
— Василика, — произношу я, смотря в прекрасное лицо, с безупречными чертами, на пухлые губы, растянувшиеся в улыбке. На чёрное одеяние, практически не скрывающее её тело. Словно она не участвует в бою, а пришла на свидание с любимым, чтобы отдаться его страсти.