Страница 7 из 83
Вход был забит веломобилями, водители покуривали или спали на пассажирских местах. Офицер Лаотянской Королевской армии взял карточку Мюррея и указал ему на двустворчатые двери в танцзал, к которым вела неметеная цементная дорожка. Посол и его жена встретили Мюррея натянутыми улыбками и пригласили на борт бэндвагона[5] международной дипломатии.
Пока по всему миру холодная война велась с помощью пропаганды, торгового эмбарго, передвижения войск, угроз и шантажа, здесь, в Лаосе, конфликт развивался под двумя люстрами и под крепкие напитки с острыми идеологическими пошлостями, разбавленными банальным шутовством. Мюррей слышал немало историй о подобных дипломатических сборищах в Лаосе, которые нередко заканчивались каким-нибудь происшествием. Например, один из членов Индийской контрольной комиссии, имевший безупречную репутацию, как-то, поспорив о самолетах ICC, отвесил оплеуху коллеге-поляку; а после одного особенно шумного разбирательства с Датской дипломатической миссией видный член Британского посольства провел ночь на диване поверенного в делах китайского коммуниста.
В зале было около пятидесяти человек, половина в униформе, все стояли небольшими группами в соответствии с национальностью и рангом. Мюррей решил, что к этому времени неутомимый официант в белом пиджаке и тапочках с вышивкой обходил всех с выпивкой только по второму кругу. Для того чтобы был нарушен официальный протокол, требовался еще как минимум час. Мюррей знал в лицо примерно полдюжины человек; впервые за много дней он понял, что ему никуда не надо торопиться. Человек, на встречу с которым пришел Мюррей, должен был появиться в нужное время сам.
Мюррей взял бокал и начал «циркулировать» по залу. Индийцы стояли узким кружком – на удивление крупные мужчины с шоколадным цветом кожи в белоснежной форме – и с солидным видом вели беседу, попивая виски с содовой. В другом углу стояли поляки – подозрительно неуклюжие квадратные белые мужчины с широкими носами и вялыми губами, голубино-серая форма с эполетами и серебряными орлами сидела на них так, словно была пошита для другого, более благородного сословия.
Французский журналист, присоединившись к Мюррею, одной стороной рта, тоном хорошо осведомленного человека начал объяснять, что после чехословацкого кризиса старая польская делегация была отозвана и всех представителей заменили на русских или поляков, рожденных в России. Тогда это совсем не заинтересовало Мюррея. Он смотрел на доминирующую над остальными группу американцев в центре зала. С ними была девушка, которую он встретил днем в баре «Des Amis» – миссис Жаклин Конквест. Мюррей узнал ее только со второго взгляда: свободный маскировочной окраски френч и брюки заменила плотно облегающая оболочка из темно-синего шелка, подчеркивающая длинные ноги, высокие бедра и великолепную, большую грудь. Волосы были забраны наверх, отчего даже на расстоянии в ползала ее лицо казалось гораздо тоньше, а глаза больше и темнее.
Мюррей направился в их сторону. Ему был знаком всего один человек из группы американцев – приятный долговязый молодой человек по имени Люк Уилльямс – заведующий Информационным бюро США, а нынешний статус Мюррея как писателя и независимого журналиста позволял ему самому представлять себя.
Люку Уилльямсу была известна репутация Мюррея, и он представил его так, что, пожалуй, впору было смутиться. Двое мужчин сухо кивнули, а девушка была так же невозмутима и неулыбчива, как и в баре днем, и что-то подсказало Мюррею, что афишировать их знакомство было бы неразумно. Один из других двоих, ее муж, стройный мужчина с непроницаемым лицом, в застегнутой на все пуговицы рубашке, с застегнутым на все пуговицы ртом и с раскосыми глазами. Мюррей сразу отнесся к нему с недоверием. Ни Конквест, ни его жена не пили.
Второй мужчина – новый шеф американского соединения в Лаосе полковник Бучбиндер, мускулистый и коротко подстриженный, с рукопожатием портового грузчика; его глаза за очками в роговой оправе не двигались и не мигали, пока он говорил:
– Рад знакомству, мистер Уайлд! Сожалею, что не был здесь во время вашего последнего визита, но в этот раз, уверен, мы наверстаем упущенное, у вас будут огромные возможности увидеть в действии нашу программу экономической помощи на всех уровнях национальной жизни и убедиться, как она влияет на обстановку в этой стране...
Девушка смотрела куда-то поверх их голов, сконцентрировав внимание на обшарпанной стене в пятнах плесени – взгляд тотальной скуки.
– Люк снабдит вас комплектом информации, – продолжал полковник Бучбиндер, – любыми деталями об оказываемой нами помощи на сегодняшний день. И всеми остальными сведениями, которые вам интересны, – он перевел совиный взгляд на высокого улыбающегося юношу слева от себя, – Люк в вашем распоряжении!
– Сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам, сэр, – просиял Люк. – Вы знаете мой офис напротив главного комплекса посольства?
Мюррей поблагодарил его, а полковник Бучбиндер и Конквесты покинули их, чтобы присоединиться к своему послу. Девушка отвернулась без единого жеста, даже не кивнув. Ни она, ни ее муж не произнесли ни слова, но Мюррей постоянно ощущал на себе холодный взгляд цээрушника и обрадовался, когда тот наконец ушел. Мюррей с благодарностью повернулся к Люку:
– Послушайте, вы кое-что можете для меня сделать. Я в Лаосе всего на несколько дней, что-то вроде транзита между новыми заданиями, но меня очень интересует, – он непроизвольно понизил голос, и американец был вынужден склонить к нему голову, – сброс риса.
Люк выпрямился и широко улыбнулся:
– Конечно. Без проблем. Хотя это уже делали.
– Все когда-то уже делали, – сказал Мюррей. – Меня интересуют некоторые специальные фотоэффекты: раннее утро, взлет на рассвете и сброс как можно дальше к северу. Сброс на самой большой высоте.
Улыбка американца испарилась, и он слегка нахмурился:
– Это очень высоко и очень далеко на севере. Начало на высоте девять тысяч футов, и это очень близко к территории чикомов[6] .
5
Bandwagon (амер.) – сторона, одержавшая верх на выборах и тому подобное.
6
Сокращ. от Chinese communists – китайские коммунисты.