Страница 13 из 27
Мужчина, котный причинил Феликсу сотрясение, уже был неоднократно судим за причинение тяжких телесных повреждений. Для следователей не стало неожиданностью, что он вновь попал в подобную историю.
«– Ну, это был его, так сказать, финальный аккорд» – заявил полицейский прапорщик.
Поймав недоумевающий взгляд Феликса, полицейский поспешил пояснить, что мужчина-садист скончался ещё до прибытия скорой помощи. Вскрытие только предстояло, но врачи единогласно сошлись на остром инфаркте миокарда. Что, конечно же, было странным, ведь все медицинские освидетельствования, что его заставляли проходить пока он работал с труппой артистов, не выявляли у него никаких проблем с сердцем.
«– Но это впоследствии всё прояснится. У нас теперь работа с его дурной бабой» – говорил не в меру болтливый, очевидно испытывающий дефицит в общении, прапорщик – «Она алкоголичка, тоже работает в труппе. Она теперь утверждает, что ваша девушка убила этого её сожителя»
Феликс обомлел не от беспочвенного обвинения, а от того, что незнакомый человек вдруг назвал Лизу его девушкой. Такая, незаметная, на первый взгляд, вещь, возымела на мужчину самый позитивный эффект.
Полицейский посоветовал не о чём не волноваться, сказав, что со всех участников происшествия объяснения были уже получены, и теперь для Феликса и «его девушки» эта история вроде как заканчивалась.
Феликс беспокоился о своей работе, поскольку впереди оставался только один выходной день, а чувствовал он себя из рук вон плохо. Обзванивая своих коллег, он уведомлял их о том, что ещё как минимум два дня он не сможет выйти на работу. Не то, чтобы работа без Феликса останавливалась, просто это было полнейшей неожиданностью, что всем известный карьерист вдруг брал выходные за свой счёт.
Сам Феликс переживал это обстоятельство, должно быть, болезненней, чем своё физическое состояние. Но уже вечером все его личные переживания ушли на второй план, когда на пороге палаты появилась Лиза.
Девушка была как ни в чём ни бывало, светилась лёгкой, даже воздушной улыбкой. Безо всяких лишних церемоний она вошла в палату и к огромному удивлению Феликса, обняла его. Затем последовал долгий разговор, первая часть которого касалась происшествия. Лиза словно и думать забыла о ужасной сцене с убиваемой собакой, о смерти самого изверга и о обвинениях его умалишённой жены, вместо всего этого девушка рассказывала про несчастную девочку.
«– Да ясно понятно, что девчонка уже столько всего пережила, что ей и не отделаться от всего этого» – рассуждала Лиза, и одновременно делясь с Феликсом своими мыслями – «Я в полиции была, они заставили дать объяснения, с нашей стороны…»
Феликс слушал девушку как заворожённый, как если бы он сам и не являлся участником описываемых ею событий. И он ощущал, как всё внутри него наполнялось теплом всякий раз, когда Лиза употребляла слова типа «нас»
– Я всё объяснила, как есть. Что и как случилось, как мы там оказались и что пытались сделать. Я постаралась как можно красочней им описать то, что мы увидели, ну я имею в виду то, как этот ублюдок убивал собаку. Я очень надеялась, что девчонку отнимут у этой так называемой матери.
Феликс соглашался, и не столько потому, что всецело поддерживал каждый довод Лизы, сколько потому, что понимал, его попытка заслужить расположение девушки обернулась таким успехом, на который он ещё утром не мог и рассчитывать.
– Сейчас они ребёнка отдали в группу при попечительском совете, затем будут искать ближайших родственников и если таковых не найдётся, разместят её в местном дед-доме. Там тоже, конечно, не сахар, но это всяко лучше чем её свихнувшаяся мамаша.
Энергичность Лизы заставляла Феликса позабыть про сотрясение и вообще, про все последствия его противоборства с уже покойным садистом.
– Ты же в курсе, что она обвиняет тебя в том, что это якобы ты убила этого психа? – спросил Феликс, и это явно должен был быть риторический вопрос. Однако Лиза посмотрела на Феликса очень серьёзно. Внезапно, под взглядом её больших, голубых глаз, мужчина почувствовал, как его кровь стынет в жилах, но никакого явного объяснения этому феномену не было.
– Каждый имеет право на своё мнение. – в конце концов проговорила Лиза – И ты и она.
– Ну я надеюсь, – возразил Феликс – ты не собираешься ставить меня в один ряд с этой психопаткой?
Сказав это, мужчина застыл на мгновение, понимая, что он не знал, какого ответа стоило ожидать от девушки. На этот раз Лиза не заставила себя долго ждать с ответной репликой.
– Ты извини меня. – ответила Лиза, положив свою руку мужчине на предплечье – Я честно, не ожидала, что ты способен на то, что ты там сделал.
Феликс не нашёл что ответить, он вовсе не расценивал свой поступок как что-то достойное похвалы, но от «такой» похвалы, он попросту не посмел отказаться.
– Да я просто понял, что он был готов тебя ударить. Да любой на моём месте…
Закончить свою реплику Феликс не успел, Лиза осторожно поцеловала его в щёку, под левым глазом, и вместе с приятным ощущением нежности, мужчина ощутил болезненность прикосновения, вспомнив про образовавшиеся под глазами синяки.
– Если бы не ты, – отвечал Феликс – я бы вообще там не оказался, и с ребёнком с этим могло случиться всё, что угодно. Так что здесь целиком твоя…
– Перестань уже. – по-доброму и без излишней строгости произнесла Лиза, лишив мужчину способности противиться её просьбе.
– По поводу той психопатки с её обвинениями я не переживаю, и ты не волнуйся. – Лиза вскинула руками, как если бы говорила о чём-то совершенно обыденном, не заслуживающим внимания.
– Мне так кажется, – добавила девушка после непродолжительной паузы – эта несчастная скоро захлебнётся своими обвинениями.
Это было сказано всё тем же непринуждённым тоном, тем же мелодичным голосом и с той же интонаций, однако Феликс почувствовал во всём этом нечто такое, что на тонком ассоциативном уровне напоминало холодный морской бриз ранним зимним утром, который несмотря на кажущуюся деликатность, оказывается способным пронизывать до костей тех, кто с ним сталкивается на берегу.
С того самого дня, Феликс и Лиза стали встречаться, и между ними возникло то, что мужчина называл пресловутым термином «отношения» К собственному удивлению, Феликс проснулся на следующее утро не обнаружив никаких признаков полученной травмы. Он чувствовал себя выспавшимся, как если бы у него и не было никакого сотрясение. Несколькими часами позже, убедившись, что парадоксальное исцеление не носило фантомный характер, мужчина позвонил на работу и сообщил, что его выходные отменяются. А ещё пару часов спустя, Феликсу стало известно, что женщина-экстрасенс, которую отпустили обратно к своей труппе, поскольку у полиции не было никаких оснований задерживать её, была найдена мёртвой в своей уборной. По словам прибывших экспертов, смерть не носила насильственного характера, по необъяснимым причинам, женщина умерла от асфиксии.
Феликс вскоре привык к некоторым особенностям Лизы, в частности, он уже не реагировал, как кролик на удава, всякий раз, когда девушка говорила что-то такое, что могло показаться иносказательным или двусмысленным. Не без удивления мужчина обнаружил, что у его возлюбленной практически не было друзей. Несколькими подругами, знавшими Лизу с детства, ограничивался круг знакомств девушки. Эта особенность была воспринята Феликсом как безусловное преимущество, как и то обстоятельство, что Лиза практически не поддерживала связи со своими родителям. Разумеется, мужчина вскоре узнал, что отец и мать Лизы жили в своём собственном доме, недалеко от посёлка Янтарное, где и выросла девушка, однако сама Лиза никогда не звонила родителям и встречала «в штыки» любые попытки Феликса завести разговор на эту тему. Мужчина не был принципиальным в этих вопросах, но с какого-то момента ему сделалось очень любопытно, чем объяснялись такие необычные отношения его возлюбленной с остальным миром.
Иногда, всё же, девушке приходилось обмолвиться парой слов о своих родителях и своём детства, и Феликс не находил в этих фрагментах истории ничего, что могло бы указывать на «тяжёлое детство» И хотя Лиза недвусмысленно дала понять, что тема её детства и родителей являлась табуированной для обсуждения, Феликс не мог так просто отказаться от своего природного любопытства и стремления во всех вопросах располагать полным объёмом информации. Для того, чтобы преодолеть образовавшийся «вакуум», мужчина решил попытать удачу среди Лизиных подруг. Таковых было всего три, и лишь с одной из девушке Лиза была по настоящему близка. Девушка представлялась Селеной и Феликс не был до конца уверен, было ли это её настоящее имя. Селена родилась и выросла в Янтарном, но в отличие от Лизы, она и её родители жили не на отшибе у моря, а в самом посёлке, не выбиваясь за пределы общественного конгломерата. С Лизой она познакомилась уже в школе. Насколько понял Феликс из рассказа Селены, с ранних лет Лиза не находила вокруг себя широкого внимания. Другие дети держались от неё на расстоянии, поскольку их родители периодически поучали их, что с Лизой нельзя было водиться.