Страница 11 из 27
Лейтенант с интересом посмотрел на меня, но промолчал. А граф, самодовольно усмехнувшись, продолжил:
— Я предоставлю ему возможность оказаться в замке. Думаю, герцогиня узнает много интересного. — И, обернувшись к солдатам, крикнул: "Эй, свяжите его и ведите за мной!"
Вскочив в седло, он благодарно потрепал своего умного коня и въехал в ворота. Я двинулся следом, подгоняемый конвоирами.
Пройдя под низким сводом, мы остановились перед второй решеткой, которая перекрывала ворота с внутренней стороны. Мысль о невозможности прорваться в замок силой была верной — действуй я, как задумал сначала, непременно застрял бы здесь. А сейчас, гордый своей выдумкой, я, связанный, стоял в ожидании, пока не уберут это последнее препятствие.
За спиной послышался знакомый грохот — поднимался мост. Только когда первая решетка опустилась, поднялась вторая, и я в сопровождении конвоя вышел на тесный, мощенный камнем двор.
Я был в замке! И, кажется, догадывался, кого скоро увижу…
Перед входом в центральную башню чадно горел факел, в свете которого я разглядел двух часовых. Граф спешился и, бросив поводья подбежавшему слуге, стал подниматься по ступеням. Сказав что-то одному из солдат у входа, он знаком приказал мне подойти и, распахнув низкую дверь, пропустил вперед.
Слабо освещенный каким-то примитивным светильником узкий коридор. Стены, сложенные все из того же грубо отесанного камня… Мрачноватое помещение! За спиной хлопнула дверь. Я обернулся. Граф был один — конвой остался снаружи. Со связанными руками я ему казался не опасным, а зря. Еще по дороге от ворот я попробовал веревку на прочность: какая-то плохонькая. Разорвать ее не составляло труда… Но я решил повременить. Интересно все-таки, что будет дальше.
Повинуясь толчку в спину, я пошел по коридору, который через несколько шагов круто завернул влево и привел нас к винтовой лестнице наверх. Поднявшись, мы еще довольно долго шли тесными проходами, миновали несколько полутемных комнат и наконец остановились перед массивными дверями, у которых я опять увидел стражу. При моем появлении солдаты скрестили алебарды, но, увидев графа, успокоились.
— Доложите обо мне, — были первые его слова, произнесенные в замке.
Один солдат скрылся за дверью. Ждать пришлось недолго.
— Прошу вас, — сказал он с поклоном и распахнул тяжелые створки.
Просторный зал был освещен жарко пылавшим камином. Отблески огня играли на стенах, выхватывая из темноты чьи-то портреты в богатых рамах, развешанное оружие, доспехи… Своды и дальняя часть тонули во мраке.
Посреди зала на мягком ковре стояли два высоких кресла с неудобными прямыми спинками. В таких не развалишься, — с сожалением подумал я, чувствуя от усталости насущную необходимость принять если не горизонтальное, то хотя бы близкое к нему положение. Поискав глазами что-нибудь более походящее, я обнаружил, что в остальном зал совершенно пуст. Никого и ничего…
Ну и ладно, — я решил обойтись тем, что есть. Не обращая внимания на графа, подошел к креслам и, выбрав, которое поменьше, стал ногой придвигать его к камину. Помимо усталости, я еще продрог, мокрая одежда липла к телу, и очень хотелось согреться.
— Как ты смеешь! — раздался за спиной гневный голос графа, и его рука схватила меня за плечо, собираясь оттолкнуть. Но тут скрипнула маленькая дверца рядом с камином, и он, отдернув руку, замер в поклоне.
На фоне пляшущего пламени я увидел женщину в богатом белом одеянии, с играющей камнями короной на голове. Лицо ее было в тени. Я сделал два шага в сторону камина, и она, привлеченная моим движением, повернулась к свету. Так и есть — моя догадка подтвердилась! Передо мной стояла Вайла Дани. Но она была не одна. Следом, звеня бубенчиками, вышел человек в шутовском наряде. Вот тут-то я удивился! Нет, не появлению шута — в этом не было ничего особенного. Просто этим шутом был… Артур Нэй.
Вся компания, с которой я недавно расстался, была в сборе…
— Привет, граф, — первым заговорил шут. — Ты, как всегда, вовремя, мы не успели досмотреть и первого сна. Кого это ты привел? — он подошел ко мне и изучающе осмотрел. — Какой он мокрый! Держу пари, ты выловил его в болоте. Ну хватит кланяться — спину сломаешь. Отвечай, когда спрашивают.
Граф даже ухом не повел, продолжая стоять в почтительной позе.
— Уймись, — бросила шуту хозяйка и милостиво улыбнулась моему спутнику. — Приветствую вас, граф. Откуда в столь поздний час?
— Сиятельная герцогиня, — граф наконец разогнулся, — я спешил, как мог. Важные новости. — Он извлек из-за отворота куртки свернутое в рулон послание, с которого на шнуре свешивалась печать, и подал предмету своего поклонения.
Герцогиня углубилась в чтение.
— Вечно у тебя важные дела. Все плетешь интриги! У хозяйки скоро при виде тебя будет открываться рвота — так ты ей надоел, — гримасничая, скороговоркой выпалил шут. — Твое воспитание оставляет желать лучшего. Приволок в тронный зал какую-то мокрятину среди ночи. Наследили тут… Хозяйка, где у нас тряпка? Надо подтереть — целая лужа натекла!
— Ты мне мешаешь, шут, — герцогиня оторвалась от письма и с любопытством посмотрела на меня. — Где вы схватили его, граф?
— На мосту. Шпион пытался проникнуть в замок.
— И что? Сразу сдался?
— Если бы… Дал настоящий бой страже. — И он с подробностями принялся живописать недавнюю схватку.
Я стоял, повернувшись спиной к огню, наслаждаясь теплом. Одежда начала подсыхать, парила. Удовольствие было бы полным, если б не связанные руки: они затекли и начали ныть. Пора было с этим кончать. Но внезапная мысль заставила меня отвлечься — от — самосозерцания: реакция герцогини на мою персону показалось странной. Она не спросила — кто это? — что было бы естественно, если учесть, что в замок не пускали чужаков, а сразу поинтересовалась, где схватили. Может, конечно, граф каждый день приводит по шпиону? Может быть, но…
— Благодарю вас, граф. Вы свободны. Письмо действительно важное, — голос герцогини вывел меня из задумчивости.
Я и не заметил, как граф кончил свой рассказ.
Он вновь поклонился, прощаясь, но вдруг, спохватившись, спросил:
— А как быть с этим?
— Я сама поговорю с ним, идите.
— Спи спокойно, мы сами разберемся, — встрял шут.
Граф был раздосадован — но что поделать? Его явно выставляли, и приходилось с этим смириться.
Я сочувственно покачал головой. Бросив в ответ уничтожающий взгляд, он повернулся и вышел.
Дождавшись, пока за ним закроется дверь, герцогиня приблизилась ко мне и — куда делась надменность тона! — просто сказала:
— Ну сбросьте наконец эти веревки. Они же вам мешают!
Что это — уверенность или примитивная попытка ее изобразить? Внимание! Кажется, начинается самое интересное. — Я попытался, насколько позволяло освещение, разглядеть ее лицо. Но на нем читалось лишь участливое выражение.
Характер у меня вредный, постоянно от него страдаю, но ничего не могу поделать. Вот и сейчас, вместо того чтобы последовать хорошему совету, понес невесть что:
— Ай-ай-ай… А я про них забыл. Сроднился, видно… Не стоит беспокоиться. Мне удобно и так…
Но она прервала поток моего красноречия.
— Бросьте валять дурака! — герцогиня подошла к креслу, которое поменьше, и села. Вернее сказать, она села на малый трон, ибо, как я догадался, такие неудобные кресла в тронном зале ничем иным быть не могли.
А большой чей же? — возник вопрос, но размышлять мне не дали.
— Бросьте валять дурака! — еще раз повторила она. Освобождайтесь, и поговорим. Не удивляйтесь. Я знаю гораздо больше о вас, чем вы можете предположить.
— Откуда, позвольте спросить? — я с треском разорвал веревку и стал растирать затекшие руки.
— Из письма, которое мне при вас вручил граф…
— И что же там такое написано? А главное, кем?
— Это неважно. А впрочем, можете сами почитать — не хочу с самого начала знакомства делать от вас секретов. Возьмите.
Право, мне было любопытно. Я взял из ее рук свиток и, развернув, подошел поближе к огню.