Страница 1 из 27
Владимир Трапезников
Планета развлечений
Сигнал вызова запищал, как всегда, не вовремя. Я чертыхнулся и, наскоро дожевывая, поплелся в комнату. С брезгливостью, точно давлю таракана, нажал кнопку ответчика. Экран засветился.
— Никого нет дома, вам кого? — скороговоркой промямлил я, плюхаясь в кресло напротив.
— Мне того, кого нет, — то есть тебя. Приятного аппетита.
С экрана глядела лукавая физиономия Рики.
— Спасибо, спасибо… Но меня действительно нет. Ты меня не застала. Я еще не пришел.
— Жаль… Так хотелось первой сообщить приятную новость… Но не вещать же в пустоту. Поговорим позже.
Я оторвался от спинки кресла.
— Валяй, сообщай. Я уже здесь.
— Ничего не понимаю! Ты есть или тебя нет?.. Ладно, слушай: завтра с полудня мы с тобой в отпуске. На целых десять дней.
— Не понял. Помедленней и с расстановкой. Голова что-то плохо варит от усталости… Ты шутишь?
— Это правда, Вет. Но с утра тебя ждет…
— Понятно, — перебил я. — С этого надо было начинать. Сколько раз учил: сначала кислятину, а потом сахар! Что еще ему от меня нужно? И так работы хватает. Зря радуешься. Вот увидишь: завтра я получу новое задание, выполнять которое мы будем под видом отпускников.
— Ну что ты сразу так? Я уверена — все гораздо проще: решил дать нам отдохнуть.
— А вызывает зачем?
— Ну, не знаю… Может, хочет о чем посоветоваться с тобой перед отъездом.
— Как же!.. Ну ладно, разберемся. А — вообще-то это здорово — по крайней мере сменим обстановку. Собирай чемодан!
— Кстати, куда полетим?
— Понятия не имею. Думаю, после утреннего визита это прояснится.
— Ты невыносим — заладил опять свое… Ладно, отдыхай. До завтра.
— Привет…
Экран потух.
Я машинально жевал бутерброд и не чувствовал его вкуса. Доброта начальства не давала покоя. Что бы это значило? Отпуска я не просил. Рика, насколько знаю, — тоже…
Думать надоело. Вообще я считаю, что много думать вредно, особенно над тем, что завтра и так станет ясно.
Утро вечера мудренее, — посетила меня древняя мудрость, и я лег спать.
Как ни странно, Рика оказалась права.
Бэр Рош Нард, наш шеф, встретил меня любезной улыбкой и, усадив в кресло, подтвердил все, что я от нее услышал. Нам был предоставлен самый настоящий краткосрочный отпуск. Ни о каком задании не было и речи.
Готовый самым решительным образом отнекиваться от любой новой работы, я был несказанно удивлен.
— Простите, но мне сейчас не до отпуска, — наконец решился возразить я. — Да и не просил я о нем. Вам ли не знать, сколько у меня работы!
— Все отложите до своего возвращения. А сейчас собирайтесь и постарайтесь хорошенько отдохнуть. Вот билеты на лайнер — я постарался учесть ваши желания.
— Интересно, какие?
— Помнится, вы хотели побывать на Салге. Билеты туда. Один ваш, а второй передайте, пожалуйста, Марике Афи. Она тоже в отпуске и не прочь позагорать под лучами Веги, — глаза шефа весело блеснули. — У меня все. Забирайте Марику и торопитесь — отлет через три часа.
Никогда прежде не замечал я за шефом такой отеческой заботы о сотрудниках. — И вот на тебе…
Совершенно сбитый с толку, я вышел и нос к носу столкнулся с Рикой.
— Ну что? Получил задание?
Я отрицательно помотал головой.
— А я что говорила? Так куда летим?
— На Салгу. Шеф билеты вручил…
— Отлично! — Рика запрыгала. — И когда?
— Через три часа. Дуй домой, собирайся. Опаздывать нельзя.
Чмокнув меня, она убежала. Салга это действительно здорово! Я люблю ее с детства. С тех самых пор, когда маленьким мальчиком впервые оказался на ней с родителями, взявшими меня с собой в отпуск… Салга — это ослепительно голубая Вега, буйство необыкновенной растительности, прозрачное, теплое море, а главное — дух полной свободы, присущий только Салге. Что там говорить — курортная планета! Еще Салга — это Морис. Морис Квис. Друг детства. Сколько мы с ним не виделись? Лет десять? Нет, больше. Отличный был парень. Интересно, какой он сейчас? Ведь стал большим ученым… Радужные мысли вихрем вертелись в голове, но вдруг пропадали разом, когда я пытался понять, почему на меня свалилось такое счастье. Странный все-таки отпуск…
После сутолоки космопорта и предотлетных волнений было приятно развалиться в кресле и, потягивая ледяной сок, вполглаза смотреть какую-то развлекательную программу по бортовой трансляции. Голова не работала совсем. Общая усталость, загадочная чехарда последних суток повергли меня в полусонное состояние, и тело с удовольствием предавалось приятному ничегонеделанию. Целые сутки такого состояния сулил полет, и это радовало.
Вообще мне кажется, что в каждом человеке живет жуткий лодырь. Пусть и работа тебе нравится, и испытываешь желание что-то созидать и творить, но попадешь в условия, где ты на всем готовеньком и ни о чем не надо заботиться, — тут же пропадет всякая охота пальцем шевельнуть, заняться чем-то полезным. Не знаю, как кто, а я именно таков, и мне не стыдно. Рика плескалась в ванне. Смотреть программу надоело.
— Старуха, ты не утонула? — спросил я просто так.
— Пока нет, а что?
— Выходи, посиди со мной. Мне скучно.
— А чем тебя развлечь?
— Придумай что-нибудь…
Дверь ванной хлопнула у меня за спиной.
— Не оборачивайся, я не одета.
— Была охота — шевелиться лень.
— Тоже мне — ленивый супермен!
— Супермен я только на работе, а сейчас — отпускной лодырь.
— Ничего, я тебя расшевелю.
Она села в кресло напротив, взяла со столика стакан и отпила глоток.
— Знаешь, а шеф молодец! По-моему, он специально отправил нас вместе, чтобы я тебя окончательно окрутила. Пора брать инициативу в свои руки — ты, видно, никогда не решишься сам сделать мне предложение.
— Почему? Когда-нибудь решусь… Вот только разберусь с делами и высплюсь хорошенько.
— Болтун! Этого никогда не будет.
Она подошла и села на подлокотник моего кресла.
— Так ты не хочешь шевелиться?
— Не-а.
— Ладно!
Ледяной сок в мгновение перекочевал из стакана за ворот моей рубашки. Рика отпрыгнула раньше, чем я успел ее поймать.
— Ну, погоди!
Я прыгнул, стараясь ухватить край ее туники, но она оказалась проворней и, надев мне на голову подушку, отскочила в сторону. Второй прыжок оказался еще менее удачным. Не рассчитав, я оттолкнулся сильнее, чем следовало, и распластался бы по стене, не окажись в этом месте дверь каюты. Автомат успел сработать, дверь открылась, и я вылетел в коридор, сбив с ног стюарда с подносом. Душ из всевозможных холодных напитков привел меня в чувство. Самым вежливым образом принеся извинения ошалело глядевшему на меня служителю, я вернулся в каюту и притворился ушибленным. Я громко охал и стонал, пока не разжалобил эту разбойницу, умиравшую от хохота. Сдаваться она пришла сама. Погладив ушибы и таким образом вылечив меня, она сказала, что больше так не будет. Я, конечно, поверил и простил…
Целовались мы долго.
— Все! Расширенную программу безобразий отложим на ночь. А теперь одевайся, — скомандовал я. — Пойдем в ресторан, посмотрим, кого нам Бог послал в попутчики.
В ресторане было неожиданно тихо. Мы, не долго думая, сели за свободный столик и включили светильник. Вокруг слышался приглушенный говор, где-то смеялись…
— Хорошо!
— Ты о чем? — Рика оторвала взгляд от меню.
— О тишине.
Подошла официантка. Я сделал заказ и спросил:
— Скажите, у вас всегда так?
— Что именно?
— Грохота нет.
— В это время — да.
— Тихий час?
— Если хотите, — девушка улыбнулась. — Танцевальная программа после десяти.
— А что здесь танцуют?
— Приходите — увидите.
Наша беседа, во всяком случае, с моей стороны, сопровождалась заинтересованным взглядом.
— Что ты к ней пристал? — сладким голосом спросила Рика, когда официантка отошла.