Страница 23 из 28
Как было показано выше, Смит постоянно колебался при определении источника цены товара между «трудовым и факторным подходом». После Смита при определении цены товара Рикардо взял за точку отсчета масштаб затраченного на производство товара труда, а Сэй – соотношение трех факторов производства (заработная плата + прибыль + рента). Мы полагаем, что нет необходимости рассматривать эти подходы как антагонистические или даже альтернативные. По нашему мнению, оба метода являются кумулятивными, т. е. взаимно усиливают друг друга.
Так, при оценке структуры национального дохода необходимо использовать то, что можно назвать «принципом двойной перспективы», т. е. одновременно использовать и трудовой, и факторный метод в отношении одной и той же позиции бюджета. Это позволит не только выявлять трудоемкие и капиталоемкие отрасли реальной экономики, но и определять дефициты труда или капитала для конкретных отраслей. Принцип двойной перспективы интересно также применить при оценке величины валового дохода страны, чтобы затем сопоставить структуру валового дохода со структурой национального дохода в рамках «трудовой» перспективы, с одной стороны, и «факторной» перспективы, с другой.
§ 2. Томас Роберт Мальтус: демографическая концепция экономики и финансов
Томас Роберт Мальтус (1766–1834 гг.) для многих, кто не читал его произведений, ассоциируется прежде всего с «человеконенавистнической идеологией», получившей название «мальтузианство». Согласно этой идеологии, к которой сам Мальтус не имеет прямого отношения, правительства всех стран должны сдерживать рост населения, так как население планеты, согласно «закону Мальтуса», возрастает в геометрической прогрессии, а жизнеобеспечивающие ресурсы являются невозобновляемым либо их объем возрастает лишь в арифметической прогрессии.
Этот «закон», позднее объявленный некорректным, Мальтус впервые представил в своем «Опыте о законе народонаселения» (1798 г.). Как часто бывает в истории идей, обывательское возмущение и даже ненависть к «человеконенавистническому пастору» во многом основаны на недоразумении. Дело в том, что Мальтус, так же как и его друг-соперник Рикардо, был одним из основателей т. н. пессимистической школы английской политической экономии. Разумно ли ненавидеть человека только за его пессимизм или скептицизм? На наш взгляд, вся «одиозность» учения Мальтуса содержится в одной единственной фразе, которую автор приводит в предисловии ко второму изданию «Опыта…» (1803 г.): «Необходимо… признать, что нищета и бедствия низших классов населения представляют непоправимое зло (курсив мой. – С. К.)»[139]. Мальтус считал, что это зло нельзя устранить в принципе, но отсюда вовсе не следует, что он одобряет это зло.
Как бы то ни было, имя Мальтуса почти никем не воспринимается равнодушно. До сих пор одни упрекают его в «демографическом расизме», поскольку в современную эпоху доктрина Мальтуса в большей степени приложима к странам Азии и Африки, переживающим демографический взрыв. Другие высоко ценят вклад британского пастора в развитие не только социальных наук (политическая экономия), но и естественных научных дисциплин (например, экология). Известно, что «Опыт о законе народонаселения» подсказал Чарльзу Дарвину основную идею для его теории естественного отбора. Однако и в этой нише почитания благодарность Мальтусу сменяется на проклятия в его адрес в зависимости от того, как тот или иной человек оценивает наследие уже его ученика (Дарвина), например в контексте т. н. социального дарвинизма.
Беспрецедентный успех, который выпал на долю «Опыта о законе народонаселения», трудно объяснить какой-то одной причиной. Экономисты объясняют успех этой маленькой книги тем, что она в известной степени дополняет грандиозную работу Адама Смита, но с противоположной стороны. По остроумному замечанию одного из критиков первого памфлета Мальтуса, его можно окрестить «Опыт о причинах бедности народов»[140].
Социалисты всех мастей склонны объяснять этот грандиозный успех прежде всего идеологическими причинами. С этой точки зрения памфлет Мальтуса, который в первой редакции по многим параметрам не дотягивал даже до стандартного трактата, просто появился в нужное время в нужном месте. Другими словами, «Опыт о законе народонаселения» – независимо от намерений автора – выполнил «идеологический заказ» и дал простое и буквально убийственное объяснение нищеты и страданий низших слоев населения. Иначе говоря, всевозможные лишения, болезни и преступность убивают «лишних» представителей низших классов, потому что они сами слишком непредусмотрительны, прежде всего в вопросах размножения. В терминах политической экономии «закон Мальтуса» стал мировоззренческой базой т. н. железного закона заработной платы (см. также ниже параграф о Рикардо).
В своем первом «Опыте…» Мальтус, во-первых, устанавливает цель для всех цивилизованных народов, которая заключается в необходимости обеспечить равновесие между ростом народонаселения и запаздывающим ростом объема ресурсов жизнеобеспечения. Во-вторых, он говорит о возможности репрессивные механизмы сдерживания роста населения (повышенная смертность, эпидемии, войны и т. п.) заменить превентивными мерами, которые в основном сводятся к контролю над рождаемостью[141]. Именно здесь Мальтус дает наисильнейший повод для обвинения его в человеконенавистничестве.
Позднее Джон Стюарт Милль придаст аргументам Мальтуса неожиданное звучание. В частности, превентивные аспекты доктрины Мальтуса Джон Стюарт Милль сделает частью своей программы политического и социального освобождения женщины. Как бы то ни было, с экономической точки зрения демографическая доктрина Мальтуса звучит не столь одиозно, как порой принято считать. В экономическом плане мальтузианское учение о народонаселении представляет собой теорию, которая сводит «причину бедности к простому соотношению темпа прироста населения с темпом прироста жизненных благ, определяющих прожиточный минимум»[142].
Для социалистов Мальтус стал одиозной фигурой прежде всего как автор «железного закона заработной платы», «бесспорность» которого признавалась также и Давидом Рикардо. Однако современные экономисты весьма скептически оценивают теоретическую значимость этого «закона». Так, Марк Блауг отмечает: «Вполне очевидно, что теория прожиточного минимума заработной платы – это никакая не теория… Это всего лишь один из примеров классической склонности упрощать анализ, уменьшая число переменных, подлежащих определению. Теория прожиточного минимума заведомо не годится для определения заработной платы в какой-либо конкретной ситуации из-за своей безнадежной неоднозначности»[143].
Как экономист в точном смысле слова Мальтус заявил о себе сравнительно поздно, а именно в 1815 г., т. е. в возрасте 49 лет. В этом году он издал «Исследование о природе и возрастании ренты», позднее ставшее классикой экономической науки. Как видно уже из заглавия, в идеологическом и мировоззренческом плане Мальтус стоит гораздо ближе к Адаму Смиту, чем к своему другу-сопернику Давиду Рикардо.
Другими словами, мировоззрение Мальтуса отличалось последовательным консерватизмом. Ему импонировали физиократические пристрастия Смита. Правда, сам Смит, в отличие от физиократов, не питал симпатий к традиционным помещикам и считал, что среди землевладельцев только предприниматели, ставшие помещиками, представляют собой элиту общества.
В 1820 г. Мальтус выпустил в свет свой главный экономический трактат «Принципы политической экономии, рассматриваемые в расчете на их практическое применение». В этой работе он в методологическом плане следует Д. Рикардо, который опубликовал свои «Начала политической экономии и налогового обложения» чуть ранее (в 1817 г.). Теоретическим источником главного экономического трактата Мальтуса, разумеется, является эпохальная книга Адама Смита.
139
Мальтус Т. Р. Опыт о законе народонаселения // Антология экономической классики. Т. 2. – С. 7.
140
Жид Ш., Рист Ш. Указ. соч. – С. 104.
141
Мальтус Т. Р. Указ. соч. – С. 15.
142
Ядгаров Я. С. Указ. соч. – С. 150.
143
Блауг М. Указ. соч. – С. 69.